- Вон, наверно, главный вход во дворец, - сказала Яло, показывая на решетчатые ворота. - Только нас с тобой во дворец все равно не пустят… Да я больше и не могу идти. Я сильно натерла себе ногу.

- Какую? - спросила Оля.

- Левую.

- А я правую… Как удивительно!

- Ничего удивительного нет, - проворчала Яло, - ведь я твое отражение. И должна тебе сказать, что отражать тебя не очень-то приятно.

- Вот как? - рассердилась Оля. - В таком случае я тоже должна тебе кое-что сказать. Меня очень удивляет, что ты мое отражение, а нисколечко на меня не похожа!

- Не похожа? Чем же это? Разве тем, что я левша и родинка у меня на левой щеке, а не на правой?

- Не в родинке дело. Я заметила, что ты… не обижайся, пожалуйста, Яло… что ты труслива. Но я простила бы тебе, если бы в твоем характере не было еще одной черты…

- Скажите пожалуйста, она бы простила мне! Ты говоришь со мной так, будто бы я у тебя в подчинении. Хоть я и твое отражение, не забывай, что я такая же девочка, как и ты. Интересно, какая это у меня еще неприятная черта?

- Ты можешь оставить человека в беде, Яло. Неужели тебе не жалко Гурда?

Яло промолчала.

- Прости меня, Оля, - в смущении заговорила наконец Яло. - Я не понимаю, почему я такая… Мне очень хочется быть хорошей, но как я ни стараюсь, у меня ничего не получается. Ты знаешь, о чем я даже думала? О том, что эти мои недостатки - это твои недостатки. Но теперь я вижу, что ты такая добрая. Тут, верно, какая-то ошибка.

Оля почувствовала, как горячо стало ее щекам. "Бедная Яло, - подумала она, - никакой ошибки тут нет. Ты привыкла отражать мои недостатки и никак не можешь от них избавиться. Когда заболела одна девочка из нашего класса и мы пошли навестить ее, я всю дорогу ныла, что она живет очень далеко. Я думала не о больной подруге, а только о себе самой. Вот так же, как Яло теперь!"

Оля положила руку на плечо Яло и тихо сказала:

- Знаешь, Яло, о чем я вдруг подумала, когда увидела Гурда? Я подумала, что настоящая пионерка не может заботиться только о себе, когда другие нуждаются в ее помощи. - Она порывисто протянула спутнице руку. -Давай больше никогда не будем ссориться, Яло! Я знаю, что ты хорошая девочка и непременно освободишься от своих недостатков. Нужно только по-настоящему захотеть! Я это знаю по себе…

Прихрамывая одна на левую, а другая на правую ногу, девочки подошли к дворцовым воротам. Два стражника скрестили перед ними алебарды.

- Уважаемые стражники, - сказала Оля, - нам очень, очень нужно видеть его величество короля Топе еда!

- Что-о-о?..

Стражники расхохотались так громко, что девочки испуганно отскочили в сторону.

- Девчонки, кажется, рехнулись! - сказал один из них.

- А ну-ка, проваливайте подобру-поздорову! - взмахнул алебардой другой.

Девочки побрели вдоль ограды.

А дворец сверкал. Из распахнутых окон доносилась музыка и веселые голоса. Было видно, как в огромном зале кружатся танцующие пары. Должно быть, король давал во дворце бал.

- Я говорила тебе, что нам во дворец не попасть, - вздохнула Яло, со страхом оглядываясь на стражников, которые еще громко смеялись.

Оля стиснула ей руку.

- Никогда не нужно терять надежды, Яло! Так говорил мне папа. Только раньше я как-то не задумывалась над этими словами.

- Никакой надежды больше нет. Я очень устала. У меня болит нога, и я хочу есть, - хныкала Яло.

- Давай попробуем обойти вокруг дворца и найти другой вход.

- Пусть даже сто километров! Мы должны сделать все, чтобы спасти Гурда! - сказала Оля и подумала: "Вот так же ныла и я, когда шла с девочками к больной подруге. Как была права бабушка, когда говорила, что мне нужно посмотреть на себя со стороны!.. И вот теперь я смотрю на себя со стороны. Какой стыд!.." Яло начала отставать.

- Больше я не могу идти, - жалобно простонала она и села на землю.

- Яло, милая, ну потерпи еще немного!

- Не могу.

Из глаз Яло закапали слезы и зазвенели о плиты мостовой.

В это время мимо девочек проезжала какая-то подвода, покрытая блестящим брезентом. Две мужские фигуры виднелись наверху. Девочки слышали, как глуховатый голос сказал:

- Послушай, приятель, неужели король все это съест один? - и человек похлопал по брезенту рукой.

- Наш король на аппетит не жалуется, - ответил другой голос, и оба рассмеялись.

- Что это везут? - спросила Яло.

- Кажется, провизию во дворцовую кухню, - ответила Оля и вдруг оживилась. - Яло, я все придумала! Скорей бежим! - Она потянула подругу за рукав. - Давай попробуем попасть во дворец на этой подводе.

Прихрамывая, девочки догнали подводу, вскочили на нее и забрались под брезент. Там они нащупали несколько корзин с чем-то пушистым и мягким и влезли в одну из корзин.

Через некоторое время подвода остановилась. Девочки почувствовали, что корзину, в которой они спрятались, сняли с подводы и куда-то несут. И оттого, что потянуло горячим воздухом и запахло жареным, они поняли, что их принесли в кухню.

- Что в этой корзине? - раздался чей-то резкий голос.

- Двадцать фазанов, господин главный повар, - хрипло ответил другой. - И такие тяжелые, что оборвали нам руки!

- Охота была удачная, жаловаться не приходится, - добавил кто-то.

- Поставьте корзину вот здесь, у стены, - последовало приказание, и корзина стукнулась об пол.

В кухне кто-то сновал взад и вперед, звенела посуда, стучали ножи, было слышно, как на плите дребезжали крышки кастрюль и что-то шипело. Девочки не видели, как по кухне сновали озорные поварята в халатах и белых колпаках, размахивая половниками, но зато они услышали их веселую песенку:

Аппетит у короля,

Ох, велик, тра-ля-ля!

Очень любит кушать он,

Целый день на кухне звон!

Целый день мы варим, варим,

Целый день мы жарим, жарим

И цыплят, и поросят,

И утят, и индюшат!

И соленья, и варенья

Королю на объеденье!

Ох, скорей бы, тра-ля-ля-ля,

Разорвало короля!

- Ах вы, пострелята! - зазвучал женский смех. - Вот услышит главный повар, вашу песенку - не миновать вам Башни смерти!

Мало-помалу все стихло. Издалека донесся голос:

- Тетушка Аксал!

- Да, господин главный повар, - ответил женский голос.

- Разбери фазанов, тетушка Аксал, и вынеси их на лед.

- Слушаю, господин главный повар.

- А я пошел спать.

- Спокойной ночи, господин главный повар.

Возле корзины раздались шаги, и фазаны над головами девочек зашевелились.

- Вот так фазаны! - изумленно воскликнула тетушка Аксал. - Клянусь всеми кривыми зеркалами королевства, я, старая кухарка, никогда не видела дичи с бантами в косах!

Перепачканные, сконфуженные девочки встали перед женщиной в белом колпаке, который горой поднимался над ее красным добродушным лицом.

- Ах вы, фазанята! Да как же вы попали в эту корзину? Недаром, видно, сказали, что охота была удачная!

- Мы… мы… - сказала Яло, облизывая пересохшие губы, - мы заблудились…

- Заблудились? - насмешливо перебила кухарка. - Однако шутки плохи. Знаете ли вы, фазанята, что вам будет за то, что вы непрошеными явились во дворец?

- Знаем.

- Они говорят "знаем" так спокойно, как будто я их спрашиваю, знают ли они свою маму.

Оля нерешительно выступила вперед.

- Вы добрая женщина. Вас, кажется, зовут тетушка Ласка?

- Тетушка Аксал, девочка.

- Это одно и то же. Ну, хорошо. Пусть будет тетушка Аксал. Дорогая тетушка Аксал, вы поймите нас… Мы пришли во дворец. Ах, у нас такое горе!

Мы пришли, чтобы…

- Никогда не видела, чтобы люди ходили в корзинах, - усмехнулась кухарка. - Какое же у вас горе, фазанята?