Каменотёсы, соответственно, не имеют проблем с инструментом, а при высоких уровнях «Ремесла» справляются с любым камнем быстрее, чем даже современные мастера с Земли. Поэтому кирпич никого особо не интересует и крупное строительство ведётся, исключительно, из камня.

И ключевым фактором было то, что для вытесывания одного сланцевого блока нужен мастер и инструменты, а для обжига кирпичей нужно ещё и топливо тратить. Интенсивный жар и зарево печей привлекают мертвецов со всех окрестностей, а в черте города нормальный обжиг организовать не позволит стратиг.

И вот здесь я вижу моё конкурентное преимущество, открытое мне сведениями с Земли.

Форумники раздобыли подробную схему кольцевой печи, позволяющей обжигать крупные партии кирпичей при пониженных расходах топлива. С фильтрацией дыма что-нибудь придумаем, потому что действительно, нежелательно привлекать внимание окрестных немёртвых «экологов».

Но здание, которое я так тороплюсь построить, никак не связано с кольцевой печью. Это будет испытательный цех по отработке технологии производства бертолетовой соли.

Написано, что хлоратный порох лучше подходит для взрывного дела, минирования и так далее, но у нас тут не Диснейленд, поэтому будем работать с тем, что есть. Ведь даже если бронзовые мушкеты будут иногда разрываться, мертвецам от этого сильно хуже не станет. Мелкие бронзовые осколки – это ерунда, которую задержит броня, а разорванные конечности можно менять. Важно будет то, что хлоратный порох способен отправлять пули во врага, а остальное сущая херня. Ресурс ствола – похрен, риск разрыва – похрен. Поэтому сойдёт.

За стеной проскрипела телега.

– Хлеб раздавать будут, – сказал Сергий.

– Это хорошо, – кивнул я.

Комнин заботится о народе, так как осаду надо пережить всем вместе, как можно большим числом. Потому что завтра надо будет продолжать жить дальше.

Так как мне не жалко, я кормлю рабочих два раза в день за свой счёт. Такая практика тут незнакома, поэтому работяги восприняли это с благодарностью и удивлением. Сам же я преследую целью шанс развития навыков Скучного и Нудного. Если они освоят кулинарию как системный навык, то в будущем можно будет развить его до таких высот, что у меня на столе появятся настоящие произведения кулинарного искусства. Кушать я люблю, особенно когда вкусно.

– Я вернусь к работе, – произнёс строитель и откланялся.

Вернувшись в дом, я продолжил перечитывать добытую информацию.

Что такое «красное и вредно для зубов»?

Кирпич!

А ведь есть разные виды кирпича. Если добавлять поташ, можно получить огнеупорные версии. Ворлунд сам, в порядке инициативы, пережигает потихоньку древесину, чтобы получить чистую золу, которую, как я теперь понимаю, он собирался фильтровать с водой, после чего сушить и прокаливать в печи, до порошка белого или коричневатого цвета. Используя этот поташ с глиной, можно сделать огнеупорные кирпичи, которые выдержат приличные температуры.

Долбокультисты передали часть инструментария Ворлунда, но печь он использует местную, купленную мной у цеха кузнецов. Ещё он сделал горн, на котором плавит металл, но всё это его не устраивает, о чём он мне однажды говорил. Настанет время, когда он построит правильную печь, которая позволит ему изготавливать элементы латных доспехов и большой ассортимент оружия.

Надо ему помощников найти поскорее. Комнин должен начать передавать мне свежие трупы воинов. И есть шанс, что среди них окажется кто-то компетентный в ремесле.

– Так-так-так… – вчитался я в подробности получения серной кислоты.

Серная кислота мне нужна, очень!

Вариантом будет использовать пирит, который тут, насколько я знаю, на этой планете представлен очень плохо. Это на Земле его как говна в сельском сортире, а в этом мире общие проблемы с железом, поэтому пирит надо очень тщательно искать. И вот снова техническое ограничение этого мира: без серной кислоты дальнейшее развитие этого мира будет затруднено, так как серная кислота – это мама химии. Электролит в аккумуляторы – серная кислота, бездымный порох и иная взрывчатка – серная кислота, красители и синтетические волокна – снова, сука, серная кислота. И это только то, что написали ребята с форума. Поэтому если не будет пирита в окрестностях, серной кислоты у меня не будет. А ведь там описали перспективный метод по получению льда – абсорбционный холодильник. Холодильник мне сейчас нахрен не нужен, так как есть целых три портативных морозильника, где можно наморозить куда больше воды с более высоким КПД. Но сам факт, что холодильники можно толкать на продажу, за серьёзные бабки. Тот, кто владеет льдом – владеет продовольственным бизнесом…

Хотя выгоднее торговать самим льдом, который у нас будут выкупать как нехрен делать, так как ледников здесь ни у кого нет, но все их хотят. Можно подсадить горожан на ледяную зависимость – подвальчики тут есть почти у всех, переоборудовать их в ледники как два пальца об асфальт, поэтому спрос мы можем породить одним фактом появления льда на рынке, ещё и по доступной цене. Посмотрим, как оно будет.

Касательно же пирита… Получать из него железо экономически невыгодно, поэтому у нас его раньше применяли для получения серной кислоты, серы и железного купороса, но потом и это стало экономически невыгодным, поэтому он вновь вернулся к состоянию нахрен никому не нужного сырья. Очень неудобным он оказался, как я понимаю, для промышленности XXI века. Но мы поищем и подумаем.

Что ж, как бы ни было интересно читать познавательные материалы, следует приступать к работе.

Спустившись в подвал, я внимательно рассмотрел пленников, висящих на дыбах. Следил за ними Папандреу, стоящий сейчас у стены.

– Алексей… – взмолилась Дева. – Пожалуйста, убей меня…

– Неожиданная риторика, – хмыкнул я. – Увы, я не могу себе позволить убить тебя. Сегодня я хотел переработать Барана, но раз ты настаиваешь…

Удивительно. Неужели у нас здесь так плохо, что лучше смерть? Ведро для дерьма регулярно обновляет дежурный по подвалу, кормим мы их не хуже, чем едим сами, еженедельные банные процедуры, при которых не надо ничего делать, просто терпеть, как немёртвый намыливает мочалкой – да тут практически санаторные условия! Персы за стеной сейчас страдают, держа осаду, а в самом Адрианополе есть люди, которым очень плохо жить. У нас же, как минимум, поддерживаются условия для существования. Всё познаётся в сравнении…

– Эстрид! – позвал я некромантку. – Пора работать!

Эстрид была наверху, скорее всего, валялась на кровати и читала литературу по некромантии.

– Как с Сухим? – спросила она, спустившись в подвал.

– Ага, – подтвердил я. – Нужно сохранить её интеллект в целости.

Достаю смартфон и задумываюсь. А хрен с ней, включаю случайный выбор. Выпало «Elvis Presley – Unchained Melody».[28] Тоже вариант.

– О-о-о, май лав, май дарлинг… – воздел я в небо шприц с особым составом и опустил лицевой щиток.

Дева закрыла глаза от страха. Смерти далеко не каждый может смотреть в глаза. Но она заслужила это.

Инъекция ударной дозы вещества, о столь необычном применении которого вам лучше ничего не знать, вызвала немедленную реакцию.

Рассчитал я всё тщательно, причём заранее, на каждого долбокультиста, поэтому выждал положенное время, после чего, без сомнения, наложил на голову уже мёртвой Девы «Мёртвый стазис».

– Поехали! – сказал я, берясь за брюшистый скальпель.

Вскрытие прошло буднично. Второй раз на моей практике мы поднимаем женщину, но все эти гендерные предрассудки оставьте при себе – за исключением первичных и вторичных половых признаков, женщины такие же человеки, как мужчины.

Как и положено, захерачили полную переработку органов и установку дополнительного человеческого сердца. Последнее оставалось, из мертвецов, закинутых персами.

Четыре часа спустя я срастил грудную клетку, оставив «жирный» шрам, после чего приступил к поднятию.