— Думай, Гленда, — неумолимо продолжал Куинси. — Ты же отличный агент. И я тоже. Зачем разрабатывать сложнейший план, выдумывать историю, а потом печатать объявление на собственной бумаге? Зачем инсценировать зверское убийство в Филадельфии, а потом оставлять на месте преступления собственноручно написанную записку? Зачем вообще совершать все эти преступления? Что я от них выигрываю?

— Для тебя это игра. Хотел показать, какой ты ловкий. А может, свихнулся от работы.

— Я не занимаюсь оперативными делами уже несколько лет.

— Может, ты решил, что тебя отстранили от оперативной работы.

— И поэтому вырезал половину своей семьи? Пятнадцать минут, Гленда. Пожалуйста, уходи оттуда. Прошу, уходи из дома.

— Не могу, — прошептала она.

— Почему?

— Я… мне кажется, здесь кто-то уже есть.

— О, черт…

Она слышала его прерывистое дыхание. Слышала приглушенные слова, обращенные к кому-то, кто был вместе с ним. Ответил определенно женский голос. Лоррейн Коннер.

Значит, они вместе.

Гленда нахмурилась. Вместе? Вместе истребляют его семью? Вместе пытаются убить агента ФБР? Бессмыслица. И кто вообще послал то объявление на дорогой бумаге? Как мог гениальный преступник допустить такую детскую ошибку?

Не расставаясь с телефоном, Гленда перешла из кабинета в кухню, где окон было меньше и откуда открывался вид на входную дверь. Она расстегнула кобуру. Потом проверила запасной пистолет в специальном кармашке над лодыжкой.

— Все будет в порядке, Гленда, — твердо сказал Куинси. — Я тебе помогу. Во-первых, дам прослушать одну запись. Ее сделала Рейни всего двадцать минут назад. Мы сейчас в ее квартире в Портленде, штат Орегон. Голос на пленке принадлежит убийце. Не веришь мне, послушай сама, что он говорит.

Она услышала щелчок, потом пошла запись. Ей хватило трех минут разговора. После слов «Тогда она будет умирать долго и мучительно» Гленда попросила остановить магнитофон. Куинси прав — улики против него слишком очевидны, кроме того, никто так до сих пор и не смог объяснить, с чего это федеральный агент взялся вдруг истреблять свою семью.

Это означало, что неизвестный убийца все же существует. Человек, которому ничего не стоило убить дочь Куинси. Человек, который жестоко расправился с женой Куинси. Человек, который похитил и, по всей вероятности, убил старика отца Куинси. О Боже…

— Хорошо, — тихо сказала она. — Что будем делать?

— У тебя есть машина?

— Да, но не на дорожке, а на улице.

— Далеко?

— Минуты три-четыре.

— Успеешь. Представь, что тебе надо выполнить тренировочное упражнение. Вытащи из кобуры «смит-вессон», сними его с предохранителя и беги изо всех сил. У тебя получится.

— Нет.

— Гленда…

— Здесь негде укрыться, Куинси, а он может оказаться в любом месте, за соседскими кустами, за деревом. Вокруг дома открытое пространство. Он возьмет меня сразу, как только я выйду за дверь. Нет, безопаснее остаться в доме,

— Гленда, он знает дом. В нем ты как в ловушке. У него на все есть план.

— Снаружи он может подстрелить меня. Здесь же я по крайней мере замечу его раньше. Кроме того, мы изменили кое-что в твоей системе безопасности. Чтобы открыть дверь, надо приложить к сканеру палец и набрать код. Это его задержит, даст мне время приготовиться.

Разговаривая с Куинси, Гленда смотрела в окно. Пистолет был уже в руке. Ладонь вспотела, и палец упорно соскальзывал с предохранителя.

— Повторяю, у него на все есть план. Система безопасности его не остановит.

Ей удалось наконец сдвинуть предохранитель. Гленда сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться.

— Мы знаем его приемы. Он полагается на свое умение манипулировать людьми, на способность вынуждать их делать то, что ему нужно. С компьютеризованной системой этот фокус не пройдет. У нее нет мрачных тайн, на которых можно было бы сыграть. Не поможет и отрезанный палец.

— Вызови группу поддержки, — посоветовал Куинси.

— Хорошая мысль.

— Сколько им понадобится времени, чтобы приехать?

— От пяти до десяти минут. Не больше.

— Если он появится раньше… Не позволяй ему втянуть тебя в разговор. Сначала стреляй — вопросы потом. Обещай мне это.

Гленда кивнула и протянула руку к радиотелефону, чтобы связаться с Бюро. В этот момент зазвонил домашний телефон Куинси. Еще один поклонник, подумала она. Только вот время совсем неподходящее. Но автоответчик уже сработал, и голос, наполнивший комнату, принадлежал не незнакомцу. Звонил Альберт Монтгомери. И звонил он совсем не для того, чтобы успокоить ее.

— Бога ради, Гленда! Возьми же скорее эту чертову трубку! Я звонил тебе на сотовый… Мы ошибались. Я ошибался! Он здесь! Здесь! Господи, у него нож!

Куинси кричал ей что-то прямо в ухо, но Гленда уже не обращала внимания. Телефон выскользнул из пальцев и упал на мраморную столешницу. Она протянула руку к беспроводному домашнему телефону Куинси и…

Боль пронзила ее насквозь. Острая, обжигающая боль, как будто она схватилась за раскаленный железный прут. Гленда вскрикнула. Телефон полетел на пол. А в следующее мгновение до нее донесся сигнал, возвещающий о том, что система безопасности отключена. Щелкнул замок. Дверь открылась.

Гленда посмотрела на «смит-вессон», лежащий в двух шагах от нее. Перевела взгляд на свою правую руку, обожженную какой-то кислотой, покрытую волдырями, на негнущиеся пальцы.

— Извини, Куинси, — прошептала она. На пороге стоял специальный агент Монтгомери с пистолетом в одной руке и сотовым телефоном в другой.

— Сюрприз, малышка! Это я!

Последнее, что услышал Куинси, был звук выстрела. В наступившей тишине звучал лишь его собственный полный отчаяния голос:

— Гленда, Гленда! Говори! Ответь мне!

Куинси опустил голову. Трубка вывалилась из пальцев и лежала теперь на кровати.

«Держись, — приказал он себе. — Ты не должен раскисать. Особенно сейчас».

Рейни обняла его за плечи. Она ничего не говорила, но в глазах ее блестели слезы.

— Мне нужно позвонить Эверетту, — пробормотал он. — Пусть пришлют туда-агентов. Может быть…

Рейни промолчала. Как и Куинси, она не верила, что Гленду еще можно спасти.

Он потянулся за телефоном, который выбрал именно этот момент, чтобы напомнить о себе музыкальной мелодией. Куинси медленно поднял его, уже зная, кто звонит, и готовясь услышать насмешливый голос.

— Я застрелила агента Монтгомери, — без предисловий сообщила Гленда Родман.

— Это ты? Слава Богу!

— Он… он нанес что-то на телефон. Наверное, когда приходил сюда в последний раз. Думал, что выведет меня из строя. Глупец. Мой отец был копом и всегда считал, что полицейский должен уметь стрелять с обеих рук. В серьезном деле все может пригодиться.

— С тобой все в порядке?

— Альберт такой же стрелок, как и следователь, — сухо ответила она. — Мне надо срочно заняться рукой. А в остальном… Жить буду.

— Что с Монтгомери?

— Я стреляла на поражение.

— Гленда…

— Но попала в колено и правую руку. Знаю, Куинси, ты захочешь задать ему кое-какие вопросы. Кстати, он говорит, что будет разговаривать только с тобой лично. Говорит, что знает, где твой отец. Тебе нужно срочно возвращаться. Сделай это побыстрее, а то я передумаю и пристрелю кое-кого.

— Гленда… — начал он.

— Не стоит благодарности, — сказала она и повесила трубку.

В номере отеля Куинси поспешно складывал вещи в дорожную сумку. Рейни в гостиной разговаривала по телефону с Винсом Эмити. Кимберли стояла у двери и, сложив руки на груди и подняв плечи, словно в ожидании удара, наблюдала за приготовлениями отца. До прихода Куинси и Рейни она успела поругаться с администрацией отеля. Вероятно, загруженный работой коридорный перепутал номера и попытался порадовать Кимберли чужим заказом. Парень рассчитывал на хорошие чаевые, а нарвался на истерично визжавшую женщину, которая — к счастью, коридорный этого не знал — имела при себе заряженный пистолет.