– Это твои «знания» убедили тебя в том, что я не причиню тебе зла? — полушутя спросил он.

– С чего мне беспокоиться о таких вещах? Или даже предполагать подобное? — Аруника уселась на диван возле балконной двери, чуть развернувшись, свободно положив руку на подлокотник и наслаждаясь видом города. — Ты амбициозен и жаждешь большой власти. — Она повернулась, наблюдая за Алегни, пока тот закрывал дверь. — Это вовсе не секрет. И ты отнюдь не дурак. Ты понимаешь, что знание – действительно великая сила, а ты не найдёшь никого, кто знает о ситуации в Невервинтере больше, чем я. Даже Джелвус Гринч сам часто обращается ко мне за советом.

Херцго Алегни задержался у двери, через всю комнату глядя на Арунику. Она выглядела совершенно обычно, совсем не так, как бы он представил себе женщину, играющую в такие опасные игры. Конечно, она понимала, что Джелвус Гринч видит в ней свой личный источник информации, служащий ему одному. Как бы он отреагировал на то, что она явилась к нетерезскому лорду без приглашения?

Хочет ли эта неординарная женщина, человек, быть вовлеченной в возможную борьбу за власть между Гринчем и Алегни?

А если так, размышлял тифлинг, является ли появление Аруники здесь подтверждением ее намерения выступить соратницей нетерезского лорда? Или, возможно, это всего лишь хитрая уловка Джелвуса Гринча?

Алегни тяжелыми шагами приблизился к женщине.

– Кто тебя послал?

– Я пришла по своей воле, — обыденным тоном ответила она и взглянула еще раз сквозь стеклянные двери.

– Гринч? — настаивал лорд.

Взбешенный молчанием женщины, он грубо схватил ее за руки и повернул лицом к себе, затем резко поставил на ноги и уставился на нее сверху вниз. Хранительница леса едва доставала ему до середины груди, разница в росте и силе была настолько огромной, что Аруника должна была основательно разволноваться.

Однако ее улыбка казалась искренней.

– Пойми, Херцго Алегни, — спокойно ответила она, — я не отчитываюсь перед Джелвусом Гринчем. Он не говорит мне, что делать или куда идти, и он хорошо знает, что не стоит даже пытаться. Я отчитываюсь только перед собой.

– Потому что используешь свои знания, чтобы достичь будущего, угодного тебе, — предположил лорд.

Он сжимал руки сильнее до тех пор, пока на лице женщины не возник легкий намек на гримасу боли.

Но улыбаться она не перестала.

– Ты ведьма или жрица? — допытывался Алегни.

– Не первое, и уж точно не второе, — ответила Аруника с беззаботным смехом. — Однако я признаю, что не совсем далека от магии. Я та, — добавила она, когда тифлинг начал было наклоняться к ней ближе, — кто понимает природу вещей и поведение людей. Прежде всего, я наблюдаю.

Алегни слегка отстранился от нее и спросил, подражая ее хвастливому тону:

– И ты знаешь о Невервинтере больше, чем кто-либо другой?

– Знаю.

– Твое заявление о моей роли здесь было основано на чем-то большем, чем простом наблюдении.

Аруника пожала плечами.

– В случае победы тэйцев, древнего зла, какое тогда значение будет иметь всё, сказанное мной Джелвусу Гринчу и другим?

Алегни отпустил ее и уперся руками в бедра.

– Если не победят они, тогда, разумеется, найдется тот, кто отнимет у них бразды правления, — продолжила Аруника. — Почему не Херцго Алегни? Я не вижу вокруг никого более одаренного или выдающегося.

– Получается, что ты сделала это ради моей выгоды?

– На то есть и другие причины, — ответила девушка. — Мне показалось разумным поддержать тебя, ради твоей личной выгоды, как ты выразился, но также и ради благополучия Невервинтера. Наши враги сильны.

Тифлинг не нашелся, что ответить. Он отошел в сторону и сквозь стеклянную дверь стал рассматривать резное изображение крылатого виверна, украшающее мост Херцго Алегни. Совершенно неожиданно для воина Аруника поднялась и, подойдя совсем вплотную, положила свою ладонь ему на спину.

– Что ты думаешь о мосте? — спросил лорд.

– Это самое прекрасное и внушительное строение в Невервинтере, — ответила она. — Сложно представить, что когда-то оно носило другое название.

Алегни повернулся к женщине, возвышаясь над ней.

Она не отстранилась, только слегка откинула голову назад, маняще приоткрыв губы и закрыв глаза.

Тифлинг не смог устоять против такого приглашения.

Аруника покинула покои Алегни гораздо позже тем вечером. Во время занятия любовью она не открыла ему свое истинное обличье.

Также она умолчала о Владычестве Аболетов, о своей связи с Силорой Салм, и еще о миллионе других мелочей, которые, возможно, заставили бы его передумать совокупляться с ней и сохранять ей жизнь.

– Новый питомец? — спросила Валиндра, обнаружив Силору на границе Кольца Страха.

Рядом с колдуньей, выделывая в воздухе кульбиты и нелепо размахивая руками, находился дьяволенок, проказник с кожистыми крыльями, чья улыбка могла бы показаться просто очаровательной, если бы не скрытое в ней предостережение.

– Посланник Аруники, — пояснила Силора. — Я предполагаю, что твоя встреча с послом аболетов прошла хорошо.

– Предполагаешь? Или уже знаешь? — спросила Валиндра, глядя на дьяволенка, который улыбался так широко, что его утыканный острыми зубками рот растянулся до ушей, как у летучей мыши.

Он взмахнул крыльями, кувыркнулся назад и легко приземлился на то же самое место.

– Я же говорила, что мой воин будет хорошо подготовлен для встречи с грядущими испытаниями.

Лич кивнула.

– Ты уже слышала, что посол собирается поддержать нашу затею с восстанием в Невервинтере?

– Это очень поможет Арунике, — криво усмехнулась Силора. — Очевидно, нетерезы заняли в городе ведущие позиции. По их словам, они готовы стать великими защитниками Невервинтера, новые горожане называют достопримечательности в их честь.

Валиндра улыбнулась изящной иронии. Сразу после того, как эти нетерезы провозгласят себя защитниками, они разрушат город до основания.

– Они поймут, что их город стоит не на такой уж твердой почве, — добавила колдунья.

– Мы присоединимся к атаке?

– Разве что устроим диверсию, — откликнулась она, — чтобы выманить нетерезов из города.

Она отвернулась от Валиндры обратно к Кольцу Страха. Женщина прошептала несколько слов, после чего наклонилась к самому пепельному кругу. Когда она снова встала лицом к личу, в ее руках был скипетр Ашмадай, с заостренным наконечником. Он немного отличался от обычного: на его поверхности черный цвет преобладал над красным, а алые прожилки, проступающие сквозь угольную черноту, были похожи на пульсирующие вены.

– Волшебное оружие? — спросила Валидра.

– Оно черпает силу из самого Кольца, — ответила Силора.

– Для твоего воина.

– Конечно. Это прибавит проблем противникам Джестри.

Невдалеке показалась внушительная фигура воина, шагающего к ней. На нем был плащ с капюшоном и килт, но они не могли скрыть неестественных полос на теле. Он двигался уже не так неловко, как после трансформации, а новая оболочка почти полностью срослась с его кожей, не стягивала так туго и не замедляла движений, что дало воину возможность ходить естественно. Джестри подошел прямо к Силоре и уставился на нее, не мигая. Те части его лица, которые были видны, не выражали никаких эмоций.

– Это больно? — спросила его колдунья, и в ее голосе проскользнуло состраданием.

Воин отрицательно мотнул головой.

– Ты осознаешь, насколько могущественным ты стал? — продолжила она.

Мумифицированный солдат улыбнулся.

– Ты убьешь ее, — заверила его Силора. — Ты станешь моим великим воином. Все падут перед нами, нетерезы сбегут из этого леса, а Сзасс Тэм узнает о твоих подвигах, обещаю.

– Когда мы закончим, ты вернешь мне прежний облик? — спросил Джестри, напрягаясь, выговаривая каждое слово, будто умбровая оболочка мешала ему должным образом произносить слова.