Мы гуляем в парке, распугивая голубей. Я усаживаюсь на скамейку, а Алек уноситься на детскую площадку. Постоянно прибегает обратно, показывая находки, а затем возвращается к друзьям. В нём столько энергии, что мог бы половину города обеспечивать электричеством.

– Я всегда тебя буду искать по городу? – на плечи ложатся крепкие ладони, слегка сжимая. Зверь звучит расслабленно и легко, поэтому страх отпускает сразу. Получаю короткий поцелуй в щёку. – У тебя пары закончились час назад.

– И я написала, что прогуляюсь.

Меня раздражает необходимость отчитываться. Каждый шаг в сторону выпрашивать. Объяснят поступки и желания. Будто без разрешения Зверя мне дышать запрещено.

– А это что за мелкий? – Зверь пристально рассматривает Алека, который вернулся с пожелтевшим листиком.

– Да так, какая-то девушка привезла. Сказала, что это твой сын и теперь твой черед заботиться о нем, а она уезжает заграницу.

Не понимаю, что несу. Слова сами по себе льются из горла, не давая остановиться. Но раз Зверь не знает, как выглядит сын Арины, то появляется желание его разыграть. Меня раздирает любопытство узнать, как он отреагирует. Вдруг, так действительно произойдёт через год или два. Кто знает, как Зверь развлекался до нашего знакомства. И как будет после свадьбы. В его верность слабо верится, да и не нужна мне она.

– Папуля, - Алек кинулся обнимать ошарашенного мужчину. Озорно подмигивает мне. – Мама сказала, что ты должен научить меня плавать и водить велосипед. О, и, похоже, мне пора сменить подгузник.

Зверь сейчас походит на отчитанного школьника, которому всунули бомбу. Он переводит взгляд с малого на меня и обратно. Ищет помощи и объяснений. А я кусаю губы, запрещая себе улыбаться.

– А ты думал, жизнь отца легка? – Зверь побледнел и смотрел на своего «сына», как на инопланетянина. – Ладно, Алек, ты уже довёл дядю до истерики, можешь играться дальше.

Алек фыркает, окидывает мужчину изучающим взглядом и с громким вздохом плетётся обратно на площадку. Все своим видом показывая, как он разочарован в поведении незнакомца.

– Что это за поебень была, Ась? – Зверь кажется действительно злым. Дёргает меня на себя, заставляя подняться на ноги. Сверлит взглядом. – Это не смешно.

– А как по мне, то твоё напуганное и бледное лицо того стоило.

Мужчина стоял с опущенными плечами, сгорбившийся, словно уставший от тяжести сего мира, а руки сложены на груди в защитном жесте. Карие глаза прищурены и то и дело смотрят в сторону Алека, который тихо дискутирует сам с собой.

– Я не говорю это первой встречной, но ты моя невеста. Так что проясним раз и навсегда. Я не могу иметь детей. Точка.

От слов Зверя у меня всё холодеет внутри. Должно вроде радовать, что я не забеременею от него. Сбежать будет просто. Но при этом всё сжимает, скручивается в ком в горле. Одно дело не хотеть детей, не быть к ним готовым. А совсем другое, когда ты просто не можешь. Даже если главное мечта – дети, то не получиться. И деньги не решат проблемы.

Зверь больше ничего не говорит. Не рассказывает историю, не называет диагноз. Просто прижал бетонной плитой правды к асфальту и сел рядом. Мы в тишине ждём, пока Алека не забирают. В такой же гнетущей тишине едем ко мне за вещами.

Я надеялась на свой тихий уголок, где смогу спрятаться от мужчины. Комнату, куда буду возвращаться после университета и встреч со Зверем. Приходит в себя, строить планы. Сделать тайник, где смогла бы прятать вещи для побега.

Но теперь, когда свадьба всего через несколько дней, все надежды рухнули. Зверь не позволяет мне остаться в своём убежище. Притаскивает огромные сумки, куда я сбрасываю вещи. Помогает упаковать в коробки книги и статуэтки. Даже не хочу знать, где он этих коробок набрал. Мог и на почте купить, но тогда бы была бы эмблема. Это странно, но приятно. Что Зверь не просто велел переехать к нему, а сам всё организовывает.

Специально медленно сворачиваю кофты, шов к шву. Кажется, если хоть немного оттянуть переезд, то всё решиться. Вот за эти пять минут, которые трачу на поиск любимой кружки, что-то поменяется. Зверя шибанёт, и он передумает, меня отпустит.

Но этого не происходит.

– Ась, давай я тебе просто новые шмотки куплю, - предлагает мужчина через какое-то время. Он уже три кружки кофе выпил и на часы постоянно смотрит. – Так быстрее будет, чем всю квартиру паковать.

– Нет, - неожиданно твёрдо отвечаю. – Я хочу эту одежду. Если спешишь, то забери меня вечером. Я не уеду без своих вещей.

– Ладно.

Он рычит. Откидывается на спинку стула и недовольно поджимает губы. Но больше меня не поторапливает. Несколько раз выходит на лестничную площадку поговорить по телефону. В это время я прячу среди книг свой второй загранпаспорт и водительские права. Документы на крайний случай. Пока паспорт будет у мужчины, у меня пути отхода будут.

Я выбрасываю часть продуктов в мусорный бак, а что-то отношу соседке. Арина сюда не вернётся ещё долго. Я, похоже, вообще никогда. Даже если сбегу от Зверя, путь в эту квартиру мне закрыт.

Так странно. Провела тут столько времени. Обустраивала комнату, помогала Арине с малым. Мы устраивали посиделки с вином и мороженным, жалуясь на жизнь. А иногда возвращались с клуба или работы под утро, немного пьяные и весёлые. Хихикали над какими-то глупостями, шикали друг на дружку, чтобы не будить соседей. А ещё заваливались на диван после летних пикников, пропахшие травой и дымом. Алек носился вокруг или спал на руках Арины, свернувшись калачиком.

Кажется, это было так давно. За две недели моя жизнь полностью перевернулась, пережевала и выплюнула в другую реальность. Где всё решается силой и деньгами. Где Зверь может ворваться в квартиру и сделать своей невестой.

– Готова?

Я киваю, хотя совсем не готова уезжать. Проворачиваю ключ, а кажется, будто курок взводиться. И только остаётся ждать, когда выстрелит. И чью голову снесёт.

К дому мы едем в тишине. Разговор не клеится. Мне хочется что-то сказать, разрушить молчание. Но тем найти не могу. И вроде тишина не напрягает, приятная, мягко обволакивающая. Но всё равно как-то не по себе становится.

– Не трожь, - велит Зверь, когда я тянусь к чемодану. – Пацаны занесут. Нечего моей невесте тяжести тягать.

Мне остаётся только кивнуть и раздавать распоряжения, куда какие коробки ставить. Неудобно кем-то командовать. И что-то скребётся в душе, когда охрана выполняет все поручения. Не привыкла я к такому. Сама привыкла всё решать, а тут Зверь других людей для этого нашел.

– Аккуратней!

Вскрикиваю, видя, как один из парней переворачивает коробку. Подлетаю к нему, буквально вырывая свои вещи. Я вся напряжённая струна из-за переезда. Каждый неверный шаг бьёт по голове, вызывая мигрень.

Коробка увесистая, обрывает руки. Но не даю никому к ней прикоснуться. Даже Зверя заставляю отойти, одного злого взгляда хватает. Тащу сама всё в гостиную и выставляю на каминную полку. Две каменных вазы в форме головы смотрятся причудливо. Необычно разрывают минимализм мужского стиля комнаты.

– Причудливая штука, - Зверь осматривает мои вещи, но ничего не говорит против. – Странный выбор.

– Это бабушка когда-то дарила. Получаются волосы из цветов, когда букет поставить.

– Любишь эти бабские букетики?

– Люблю.

– Понял. Сань, - Зверь обращается к одному из охраны. – Чтобы цветы каждый день стояли свежие. Головой отвечаешь.

И смотрит на меня, будто войну выиграл. Добычу притащил, а я восхвалять должна. Только какая разнице от чужих цветов? Что сама бы купила, что другим приказала. Итог один, красиво, да и только. Дело ведь совсем не в цветах. Но Зверю это невдомёк. Распоряжение дал, властью приправив, и доволен собой.

Я лишь мимо прохожу, дальше коробки разбирая. Хочу с этим поскорее закончить. Только найти бы тайник, потаённое место в этом доме. Где камеры не видят, и Зверь не отыщет.