Его взгляд скользнул в сторону Тони, рядом с которым стояла Мелисанда. Она нежно обнимала его, лицо ее было спрятано за черными кудрями.

Он подошел к открытой двери и позвал:

— Входи, Холлис.

Дворецкий, ни на унцию не уронив своего достоинства, вступил в это царство хаоса и неторопливо прошел через комнату.

— Милорд, — мягко обратился он к своему хозяину, — не соблаговолите ли пройти со мной, я приготовлю вам бренди в гостиной. Остальные тогда смогут сменить одежду на более подходящую и присоединятся к вам, когда пожелают. Пойдемте, милорд. Все хорошо. Пойдемте со мной. Все будет хорошо.

Дуглас позволил себя увести. Звон в ушах еще не прошел, голова продолжала болеть, и весь он пребывал в каком-то странном оцепенении. У Мелисанды были сильные руки и еще более сильные легкие. Ему захотелось стать кем-то другим. Этот парень, Дуглас Шербрук, — просто осел, болван, тупица. Он чуть не потерял все свои волосы и уж точно потерял невесту. Собственный голос показался ему чужим, когда он обратился к дворецкому.

— Но, Холлис, эта девушка набросилась на Тони. Почему? Ведь он сказал, что женился на ней. А меня она видит первый раз в жизни. Почему она была на моей стороне?

— Постарайтесь сейчас не думать об этом, милорд, — попытался перевести разговор в другое русло Холлис. — Просто радуйтесь тому, что нашлась женщина, которая постаралась защитить вас.

— Защитить меня! Черт, да она просто билась насмерть!

— Да, милорд. Собственно, так и должно быть. Ведь она ваша жена, милорд, и наша графиня. Она живет здесь уже два дня и всем очень понравилась.

— Нет, это не моя жена, — стараясь сохранить спокойствие, возразил Дуглас. — Это совершенно невозможно. Говорю же тебе, я первый раз вижу ее. Моя жена — Мелисанда.” Ее я узнал. А Тони я просто убью за это идиотское представление.

Он остановился, чувствуя, как в нем нарастает желание вернуться и продолжить драку.

— Не думайте сейчас ни о чем, милорд. Утром все будет выглядеть в несколько ином свете. Идемте же.

— Но я не могу спать в одной постели с этой девушкой, Холлис. В конце концов я — джентльмен. Я вообще не понимаю, как ей позволили оказаться в моих комнатах, когда она не является хозяйкой дома. Мне это не нравится, и я не могу допустить этого. И хотя она защищала меня и чуть не убила Тони, я не могу спать в одной комнате с ней.

— Да, милорд. Я прекрасно понимаю ваши чувства и нахожу их весьма похвальными. Я думаю, ее милость будет с вами полностью согласна. А теперь пойдемте. Вам нужно отдохнуть и привести свои мысли в порядок. А завтра все разъяснится.

Некоторое время посидев в молчании и выпив кофе вместо бренди, Дуглас наконец смог собраться с мыслями и трезво оценить свое положение. Но осознание того, что произошло, снова привело его в ярость.

— Я все-таки убью его, Холлис.

— Пожалуй, не стоит, милорд. Сперва Послушайте, что он вам скажет. Ведь вы любили его, да и сейчас любите как брата.

В комнату вошел Тони:

— А, вот и ты, дорогой кузен!… Речь как раз о тебе. — Дуглас попытался было встать, но Холлис обнял его за плечи и усадил обратно. Но он не хотел оставаться здесь. Ему хотелось лечь в постель, проспать часов двенадцать, проснуться и обнаружить, что все так, как и должно быть. “Ох, так и убил бы его на месте”. А вместо этого ему пришлось взять себя в руки и спокойно спросить:

— Ну, так почему же ты меня предал?

Тони был все в том же ночном халате, только теперь один рукав был наполовину оторван и одна пола свисала ниже другой. Он постарался держаться от Дугласа на расстоянии.

— Ты можешь выслушать меня спокойно, не размахивая кулаками?

— Я слушаю. Но предупреждаю, что рано или поздно, однажды на рассвете, я убью тебя.

— Господи, Дуглас, перестань! Черт, я не хотел, чтобы так вышло, но что теперь поделаешь?

Холлис осторожно прочистил горло и вступил в разговор:

— Достаточно иносказаний, милорд. Его милости нужны факты. А все эти эмоции не вызывают у него сочувствия, да и не к месту.

— Я полюбил Мелисанду с первого взгляда, и она меня тоже. Я знаю все ее недостатки, Дуглас, недостатки, о которых ты даже не догадываешься, смею сказать. Я понимаю ее и знаю, что смогу с ней поладить. Мы бежали. А когда вернулись в Клейборн-холл, то решили с герцогом выдать за тебя Александру. Она была согласна, и я женился на ней как твое доверенное лицо. Герцог решился на этот шаг, так как был в отчаянии. Его сын бежал из Англии, оставив отцу громадные долги. Ты обещал дать ему большое обеспечение за Мелисанду, и если его добавить к тому, что обязался выплатить я, то вместе эти деньги покроют долги и спасут его семью от позора. Видишь ли, Дуглас, я бы не сделал этого, если бы знал, что ты любишь Мелисанду. Но ты женился просто потому, что пришла пора. Мы подумали и решили, что женитьба на Александре и тебя избавит от многих хлопот.

Она недурна собой, леди и умная девушка. И тебе не придется ехать в Лондон и пройти через горнило светских приемов в поисках невесты. А сейчас у тебя уже есть жена, она подходит тебе по всем статьям, ты скоро привыкнешь к ней, и все будет прекрасно.

Возможно, все это злит тебя, возможно, ты думаешь, что я сделал это просто, чтобы попытаться умилостивить тебя, возможно, все это звучит фальшиво в моих устах, но клянусь тебе, я долго думал, прежде чем решиться на этот шаг. Я тщательно приглядывался к ней и могу поклясться, что она достойна тебя. Она действительно хорошая девушка — добрая, умная, спокойная, терпимая и…

— Ты словно кобылу продаешь. Тони. Или охотничьего пса. Она — не Мелисанда, и этим все сказано.

— Да, она — не Мелисанда, к счастью для тебя. Вспомни, как она тебя защищала, да она чуть не убила меня! Уверяю тебя, ты очень скоро пожалел бы, что Мелисанда — твоя жена.

— Ха! Ну ты и тип! Тебя послушать, так ты просто спас меня! Ты хочешь заставить меня поверить, будто отвел от меня беду и подставил себя под пули. Ты украл у меня жену, Тони! Черт тебя побери, это уже слишком, я достаточно долго слушал твои дурацкие объяснения и…

— Милорд, — Холлис по-отечески положил руку на плечо Дугласу, — мы должны обдумать эти факты: Эмоции могут захватить вас и опять привести к насилию. А я не могу больше допустить насилия в Нортклиффе.

— Где моя сестра, Холлис? Где находятся Райдер, Тайсон и моя мать?

— Мистер Тайсон настаивал на отъезде из Нортклиффа, пока здесь все не утрясется. Он очень сообразительный молодой человек. Как только стало известно о том, что произошло, он собрал всю семью и убедил всех уехать в Лондон. Через два часа они уже выезжали из ворот Нортклифф-холла. Сейчас они в лондонском доме Шербруков и ждут от вас вестей.

Господи, он чуть не отвез Жанин в их городской дом. Слава Богу, лорд Эйвери нашел для нее комнаты. Дуглас обернулся к Холлису:

— Значит, я остался один в доме с этим несчастным женокрадом? — Он скрестил руки и улыбнулся. — Отлично! Значит, я смогу убить его без свидетелей, и Тайсон не будет виснуть у меня на руках и грозить адскими муками, и Райдер не станет смеяться надо мной, и мать и сестра не будут пугать меня своими обмороками. Нет, неужели все это правда, Холлис? Это случайно не идея Райдера, а? Нет, я думаю, что именно ты испугался, что начнется неразбериха, и уговорил Райдера увезти всех отсюда. Да нет, я не возражаю, я даже рад. Я благодарен тебе за то, что ты их отослал. Ну а теперь я могу спокойно убить своего несчастного подлого кузена! — Он вскочил.

— Пожалуйста, не надо, милорд. Дуглас остановился и посмотрел на девушку, которая появилась в дверях и опять вмешивалась. Похоже, она и правда считает, что имеет на это право. Он пожал плечами, находя создавшееся положение странным. Это просто абсурдно, нелепо. Он никогда не согласится с этим.

— Назовите хотя бы свое имя, — сказал он, уже с трудом сдерживаясь.

— Меня зовут Александра Габриэла Чэмберс. Я младшая дочь герцога Берсфорда, и я уже не ребенок, а взрослая девушка восемнадцати лет.