— Почему вы уезжаете от Дугласа?

— Прошу вас, выйдите.

Вместо этого Синджен помахала кучеру второго экипажа, и он укатил. Свекровь Александры продолжала оглядываться на нее. На ее лице отражались смущение и безнадежность. Она не сделала попытки остановить экипаж.

— Ну вот, теперь у вас не осталось выбора, если только вы не хотите, чтобы я шла пешком. Но я не думаю, что вы так жестоки. Давайте лучше поболтаем.

"С меня довольно всего этого”, — подумала Александра. Она только покачала головой, открыла дверь, схватила свой саквояж и соскочила на землю. Посмотрев на изумленного кучера, она сказала:

— Можете отвезти ее домой, если хотите.

— Я не могу, — кучер не знал что делать. — Его милость скормит мои потроха скотине. Я не могу! Пожалуйста, миледи, не просите меня об этом. Я не могу бросить вас. Хозяин перережет мне горло и четвертует!

— Не преувеличивайте, ваш хозяин не настолько жесток и несправедлив. В любом случае мне все равно. Все это больше меня не касается. По правде говоря, мне совершенно безразлично, что с вами станет. Можете оставаться или вернуться в Нортклифф. А я ухожу.

Она быстро зашагала прочь. Саквояж оказался тяжелее, чем она думала. Все равно надо идти. Ей нельзя останавливаться, и она не позволит своим плечам согнуться до тех пор, пока не скроется из виду.

Очень скоро ее догнала Синджен, с трудом переводившая дыхание. Она держалась так, словно ничего не произошло, просто они отправились на утреннюю прогулку, и единственное, что занимало их мысли, это разнообразные бабочки, летающие повсюду. Экипаж медленно тащился за ними.

— Это абсурдно, — не выдержала Александра, выведенная из себя бессмысленностью происходящего. Она была готова взвыть от бессилия. — Почему вы так поступаете со мной? — Она резко повернулась к Синджен:

— Насколько я знаю, я не сделала вам ничего плохого. И как я уже сказала, мы даже не знаем друг друга.

Синджен склонила головку набок и просто ответила:

— Ведь вы — моя сестра. У меня никогда не было сестры, только трое братьев, а это не одно и тоже, должна вам сказать. Совершенно очевидно, что Дуглас чем-то расстроил вас. Он и правда иногда злоупотребляет своей властью, и тогда становится чересчур суровым и даже отталкивающим. Но на самом деле он очень добрый. И он ничего не сделает кучеру, поверьте мне.

— Я допускаю, что к вам он очень добр, но я для него — абсолютно пустое место. Так что оставьте меня.

— Нет-нет, я не уйду. Тогда Дуглас и мои потроха скормит скотине. У него очень строгие воззрения относительно безопасности молодых леди. Немного старомодные, но он — глава семьи Шербруков и относится к своим обязанностям очень серьезно. Нас ведь бесчисленное множество, если вам что-то об этом известно.

— Он не воспринимает эту женитьбу серьезно. Уходите.

— Да, я слышала, что вы явились для него полной неожиданностью, но не обратила на это внимания. Я знаю, что Тони не мог бы подложить ему свинью, вы понимаете, о чем я говорю. Никогда не видела Мелисанду, но все говорят, что она самое прекрасное существо в южной Англии, а может быть, и в западной тоже. Но я почти уверена, что Дуглас очень скоро пожалел бы, если бы Тони и в самом деле женился на ней для него. Я вовсе не хочу оскорбить вашу сестру, но Дуглас не выносит женщин, которые кичатся своей красотой и жаждут, чтобы все вокруг это признавали и говорили об этом. Я рада, что Тони так решил, и от души надеюсь, что сам он знал, на что идет. Но вот чего я не понимаю, так это…

Александра остановила ее. Ее голос звучал очень четко и спокойно.

— А теперь выслушайте меня. Ваш брат не хочет, чтобы я была его женой. Он хочет мою сестру. Потому что он любит ее. И ни о чем он не пожалеет. Его совершенно не волнует, что она знает о своей красоте. Он будет счастлив восхвалять ее совершенства еще как минимум пятьдесят лет. Он так зол, что готов убить Тони. И ужасно несчастен. А я уезжаю одна просто потому, что не хочу, чтобы он выбросил меня у крыльца Клейборн-холла, как ненужную тряпку. Разве вы сами поступили бы иначе, Синджен? Неужели вы не захотели бы избежать такого унижения?

Невестка назвала ее по имени. Синджен улыбнулась.

— Мне еще только пятнадцать, поэтому я не совсем понимаю, что, собственно, произошло. Но я согласна с вами. Такое унижение ужасно. А вы уверены, что Дуглас собирался вас унизить и именно таким способом? Мне как-то не верится, что он способен на такое. Он никогда не отличался жестокостью.

— По отношению к вам. Синджен только покачала головой.

— В прошлом году Дуглас наказал меня розгами. Он считал, что я заслужила это, хотя я, конечно, была не согласна. Уж не помню, что я такого сделала. Странно, правда?

Послушайте, я все равно не оставлю вас одну. Я твердо намерена идти вместе с вами. Могу я называть вас по имени? Александрой или, может быть, Алике? Правда, так обычно называют мужчин, но у меня тоже мужское имя. У вас есть какие-нибудь деньги? Наверняка они нам понадобятся.

Александра почти с благоговейным страхом взирала на девушку. Эти Шербруки выходили за пределы ее понимания и опыта. Она почувствовала дурноту. Ей приходилось слышать о морской болезни, но она и представить себе не могла, что когда-нибудь испытает ее симптомы, находясь так далеко от моря.

Синджен приняла ее молчание за положительный ответ.

— Вот и хорошо, потому что мама дарит мне деньги только на Рождество, и даже тогда я должна отчитываться за каждый шиллинг, каждое пенни, даже за то, что я заплатила за подарок ей самой. И она всегда критикует мой выбор. К примеру, на прошлое Рождество я вышила шесть носовых платков для Дугласа, а она сказала, что полотно стоило слишком дорого, что стежки я кладу неровно, и что лучшее, что с ними можно сделать, это выбросить. Дуглас, конечно, оставил их у себя и сказал, что они ему нравятся. И пользуется ими. Все это было тоже довольно унизительно для меня. Так что я могу вас понять. Я хочу, чтобы со мной обращались, как с разумным существом.

— Да, — ответила Александра. Синджен стиснула руки.

— Я выше вас и крупнее, поэтому мне вряд ли подойдут ваши платья, но, может быть, мы купим что-нибудь по дороге к вам домой? Как далеко это отсюда? Наверное, нужно ехать несколько дней. Мне так хочется испытать приключение. Я думаю, вам тоже понравится. Может быть, на нас даже нападут разбойники. Это было бы так романтично! Вы не согласны со мной?

Уже потом Александра поняла, как ловко ее спутала по рукам и ногам эта хитрющая девчонка, которой всего-то было пятнадцать лет.

— Ах, я так люблю гулять и любоваться природой, — продолжала щебетать Синджен. — Я также знаю тысячу разных историй, чтобы убить время. Если я надоем вам, только скажите, и я сразу замолчу.

Александра, вконец растерянная и сбитая с толку, смогла только кивнуть в ответ.

— Дуглас обычно не церемонится со мной, он просто говорит, чтобы я закрыла рот. И Райдер тоже. А вот Тайсон — он у нас собирается стать викарием, — ему хочется сказать то же самое, но он боится гнева Божьего и огненных мук ада. Его стремление всегда быть честным иногда ужасно раздражает, но Дуглас говорит, что мы должны быть с ним терпеливыми, потому что он еще очень молод и не научился думать как следует. И что в голове у него полнейшая неразбериха. Тайсон убедил себя, что влюблен в некую девицу, которая просто подавляет меня, настолько она вся хорошая и правильная. Это она так думает. А на мой взгляд, просто самодовольная и ограниченная пустышка. Райдер все время поддразнивает Тайсона за то, что у его возлюбленной два имени — Мелинда Беатрис, — как у корабля, и за то, что она глупо скалит зубы и не имеет никаких признаков женского бюста.

Александра остановилась и оглянулась на эту восторженную девочку с кукольным личиком. Потом повернулась к экипажу и помахала кучеру рукой.

— Что вы делаете, Александра?

— Возвращаюсь. Мы обе едем домой.

— О, дорогая, значит, приключение отменяется. Я страшно разочарована. Может быть, когда-нибудь мы все-таки выберемся вдвоем на прогулку и поедем собирать морские ракушки. Это довольно увлекательное занятие. Ну что ж, пойдемте, я помогу вам забраться в экипаж.