Только ни одна девушка не будет терпеть, что мужчина на неё не смотрит, пока она расхаживает в коротких шортах перед ним. Закатит скандал и прощай вся любовь.

Ну, не очень коротких шортах. Приличной длины, как для домашних. Хотя переодеться, наверное, стоило. Во избежание всяких поползновений со стороны Кирилла.

Только какие там поползновения, когда на меня совсем не обращают внимания.

— Двигайся тогда.

Мама вечно причитала, что делаю всё на кровати. Есть же письменный стол, обеденный, в конце концов. Но было намного удобнее лечь на живот, подтягивая к себе нужные бумажки.

Не стоит говорить, что я увидела в каком-то сериале, как подростки так делали домашку. Правда, они сидели, но так было не удобно. А вот лёжа, в окружении нужных книг — очень хороший вариант.

Рома в очередной раз звонил, убеждая нарисовать эскиз платья к дню рождения его сестры. И я окончательно сдалась. Иногда Исаеву проще дать желанное, чем спорить. Бедная девушка, которую он захочет. От него не сбежать, ни отделаться.

Только рапорт в полицию и запрет на приближение.

Кручу в пальцах карандаш, пытаясь придумать, с чего начать. Поэтому и не бралась за индивидуальные заказы, хотя могла сработаться с какими-то швеями. Привыкла всё делать по вдохновению.

Начинаю с прорисовки тела, учитывая рост и параметры девушки, которые скинул Рома. Хотя, доверять ему в таком деле — сомнительная затея. Лучше сделать с запасом, что-то из разряда оверсайз. И добавить возможность выделять талию поясом.

Тогда можно сделать шлейки с возможностью их повязать на талии или переделать. Самый простой фасон платья-трансформера, которое можно менять каждый день…

— У тебя принтера нет? Было бы удобнее.

— Принтер себе домой покупай.

— Я просто спросил. Ты сегодня слишком много ворчишь.

— Кир, а ты не охренел?

Поднимаюсь, захлопывая крышку моего! ноутбука, и откладываю его подальше. Упираюсь ладонями в плечи мужчины, собираясь сказать всё, что о думаю. О нём и его наглости.

Лишь потом понимаю, насколько близко нахожусь к мужчине. Ещё немного, и почувствую его дыхание на коже. А вот Кирилл, очевидно, понял это намного быстрее.

Его руки сильнее сжимаются, не давая возможности отстраниться и сбежать. Практически вытянулась на мужчине, а он ещё и коленями сдавливает мои бёдра, чтобы точно никуда не делась.

— Не смешно, пусти меня.

— Я ведь тоже не смеюсь, Лиз.

Не смеётся, на лице застыла одна серьёзность. Даже в голубых глазах, где такие расширенные зрачки. Почти не видно радужки, только сплошная чёрная дыра.

Которая неумолимо затаскивает.

Он красивый. Это понятно и так, хотя у мужчины узковатый подбородок, широкий лоб. И миллион других недостатков, вроде характера. Но когда так близко, в глаза бросается мелкая горбинка на носу. Тонкая, но красивая полоска губ. Вечерня щетина, едва колющая ладонь.

Мою ладонь, которая прикоснулась к чужому лицу. Против воли и моего согласия на это. Хочу отдёрнуть, словно не к коже, а к нагретому чайнику прикоснулась.

Но Кирилл не позволяет, накрывает мою ладонь своей, прижимая. А второй зарывается в распущенные волосы. Ведёт ниже, пока на останавливается хваткой на шее. Лёгкой, чтобы можно было на затылок надавить и ближе прижать.

— Красивая ты, Лиз.

Мне делали комплименты и зеркала в доме есть. Ничего нового мужчина мне не говорит. Может, я и не была эскортницей, но поклонников в моей жизни хватало. И они тоже на ухаживания не скупились.

Только Кирилл произносит это так, словно недостаток. Или упрёк. Тихо, на грани слышимости. Заставляя податься вперёд, чтобы каждое слово через себя пропустить.

Не могу понять, как всё к этому пришло. Только что он занимался своими делами, я рисовала эскиз будущего платье. А в секунду всё изменилось. И дрожь внутри тому подтверждение.

— Думаю, мы можем работу…

Если он сейчас скажет что-то том, что я девочка по вызову и предложить накинуть деньги сверху… Я его точно ударю. Так, что ни один хирург в стране не исправит.

Вместо того, чтобы сразу отреагировать, жду. Пускай закончит свою фразу. Мудак ведь, с первой встречи было понятно. Наглый и самоуверенный. Такого либо на три буквы посылать, либо оставаться с разбитым сердцем.

И первый вариант мне ой как подходит.

— И что мы можем? — спрашиваю, когда мужчина не продолжает.

— Мы можем работу отложить немного, да?

Нет, конечно нет!

Собираюсь закончить всё это, но Кирилл оказывается быстрее. Тянется ко мне, утягивая в поцелуй. Мягко сминает мои губы, не позволяя себе лишнего. Нежно почти, невесомо.

А только тело всё равно реагирует. Давлением внизу живота, приятным таким. И тепло по венам стекает, обхватывая каждую клеточку. До лёгких добирается, превращая кислород в ядовитый пар.

Пальцы путаются в тёмных волосах, когда прижимаюсь ближе. Окончательно падаю в мужские объятия, не вырываясь. Чувствую, как его грудная клетка поднимается. И опускается. Медленно. Спокойно.

Поцелуи Кирилла приятные, как та сладкая вата, что сегодня ела. Сладостью отдают, таять заставляют. Забывать все мелочи, когда только на мужских касаниях сосредоточиться могу.

— Кир.

Шёпотом, потому что кажется, что от громких звуков всё разрушится. И нужно закончить, но не получается. Только воздух втягиваю, когда мужчина меня на лопатки опрокидывает, не прерывая поцелуев.

Ладонь опускается на ягодицы, сжимая. Под край шорт пробирается, сразу к коже. А ещё тянет на себя, так, чтобы ногу забросила на него. Оказалась полностью прижатой чужим весом.

— Невероятная.

Господи, запрети этому мужчине делать комплименты. Потому что реагирую на них совсем неправильно.

— Блять.

Ругается непривычно, хотя у меня слова похуже на языке вертятся. Дверной звонок всё портит, отдавая трелью в нервах.

— Не открывай, — предлагает, не убирая своих рук. — Позвонят и уйдут.

Его лоб упирается в мой, дыхание щекочет кожу. Так правильно и странно одновременно. А ещё Кирилл упирается в меня ниже пояса, явно намекая, что будет, когда незваные гости уйдут.

— Не могу. Вдруг что-то срочное?

Да хоть второй раз кого-то заливаю. Главное выбраться с кровати и поправить задравшуюся футболку. И к двери, словно за ней скрывается моё спасение.

Или гибель.

— Привет, сеструх. Пустишь?

Кирилл

Пока Лиза открывает двери, у меня есть время поправить рубашку и помолиться, чтобы стояк не был виден с космоса. Пара поцелуев, а меня повело, как мальчишку. Оставалось только за косичку дёрнуть и понести портфель в школу.

Девушка, когда без сарказма и язвительности, нереально хорошенькая. И реакция у неё хорошая была. Без споров позволила повалить на кровать, нависнуть сверху.

Не планировал так далеко заходить, как минимум, пока. Реально сметой был занят, а она рядом крутилась. Ну и…

— Так пустишь?

— Матвей, ты серьёзно? — девушка устало трёт глаза, размазывая туш, но шире открывает дверь.

Какого хера?!

Про себя, потому что-то предъявлять что-то Лизе нет прав. Да и пофиг, на самом деле, кто к ней среди ночи может приехать. Взрослая и самостоятельная, не мне же запрещать.

Только хочется гаркнуть, как на работе прорывалось с прорабом, и захлопнуть чертову дверь. У меня тут программа «максимум» нарисовалась, с поцелуями и прочим. Почти ведь эти коротки шорты с неё стащил.

А она какого-то Матвея в дом пускает.

— О-па, — пацан присвистывает, замечая меня. — А матушка знает, что ты клиентов домой водишь?

— Матвей!

Матушка вроде мамки из старых фильмов? Которая вместо сутенёра в публичных домах была? Или её мама реально в курсе, чем девушка занимается?

Нет, когда бы она не стала так паниковать, опасаясь разоблачения.

Лиза зло пыхтит, а после поднимает руки, зарываясь пальцами в светлые полосы парня. Сжимает, дёргая резко. Явно намного сильнее, чем делала это со мной в машине.