И всё у нас хорошо.

Но за спиной никого нет, просто фантомная галлюцинация, которая волнует душу. Киваю сама себе, что пора совсем закончить.

Как поётся в песне, у меня девяносто девять проблем.

А Кир — больше не моя проблема.

Лиза

Воскресенье сливается для меня в неразборчивое пятно. Еду в аэропорт, прохожу регистрацию на рейс, сдаю свой багаж. Большинство из универа едут повеселиться, а у меня слишком много всего: снимки для блога, узнать за учебу, забить мысли чем угодно, лишь бы не думать о Кире.

— Ты мне должен, — заявляю Исаеву, забирая его кофе. — Спасибо.

— Наглеешь с каждым днём, Самойлова.

— Да вообще. Радуйся, что на одного претендента на твой кофе меньше.

— В плане?

— Ну так, автобус Марго сломался, она не успеет приехать.

Рома кивает, а после спешно прощается. Почему-то я даже не сомневаюсь, что сейчас запрыгнет в свою машину ядовитого цвета и унесётся спасать Маргошу. Готова всё на это поставить.

Случайно услышала, как наш куратор говорил об этом. Анна Викторовна жаловалась, что ждём одну Марго, а не факт, что та успеет на самолёт. И вот, всего одна фраза Исаеву — и проблема решена.

Пью кофе, говорю с подругами, но всё фоном. Кажется, грублю Марго, выплёскивая на неё свой негатив. Никогда же не делила людей по деньгам, тем более что сейчас сама выживаю. Но задеваю её, специально. Когда у меня плохое настроение — страдают остальные.

После извинюсь как-то. Это мелочи, мне сейчас главное себя спасать. Эгоизм во всей красе, но все мы эгоисты, зацикленные на себе. Вот Кирилл, будь он неладен, хотел компанию деда и нашел девочку по вызову для своей лжи. Я хотела денег и согласилась.

Наблюдаю за чужой драмой — Исаев крутится вокруг Марго, что-то говорят. Там даже не драма, просто двое идиотов. Один не может нормально пригласить на свидание, Марго притворяется, что влюблена в Ника. А ещё эта парочка притворяется, что они встречаются. Непонятно зачем.

— У тебя свободно?

Бывшая подруга топчется рядом в автобусе, когда мы едем в тур по университетам. Оглядываю полупустые сидения, не понимаю, что двигает девушкой.

Жму плечами уже после того, как рыжуля падает рядом. Пристёгивается, высматривает в толпе Исаева. Занимаюсь своим блогом, потому что других занятий нет.

— У тебя стена поплыла, — Марго лезет в мой телефон, когда работаю в режакторе. — И талия тоже.

— Талия из-за полосок на пиджаке. Зачем ты вообще села рядом со мной? Мешать?

— Просто пыталась дать совет.

— А я его просила? Гош, совет на будущее, не лезь туда, куда не просят. Мне всё равно, а кого-то обидишь. И, кажется, твой парень не против ездить с кем-то.

Вижу, как хмурится Марго, замечая рядом с Исаевым брюнетку с первого курса. Не моё дело, полностью концентрируюсь на своих делах. Зачем-то нахожу Кира в Инстаграмме, у него почти нет постов, никаких сторис. Но пролистываю фотографии, следя, чтобы случайно не поставить лайк.

Тут я его не добавляла в черный список, между прочим.

Катаемся по бизнес-школам, записываю себе все условия. Не думаю, что буду даже пытаться поступать. Во-первых, слишком сложно и убийственное обучение, которое мне не очень нужно. А во-вторых, обучение действительно дорогое, раньше бы не задумывалась, но мириться с отцом ради этого не буду.

— Excusez-moi, pouvez-vous parler anglais? — перебиваю профессора, видя, как Марго хмурится, не понимая ни единого слова. — Je ne parle pas français et je ne comprends pas bien vos mots*.

— Что ты ему сказала?

— Что некоторые не удосужились выучить язык страны, в котором хотят обучаться. Всегда пожалуйста.

Наверное, я просто не умею делать хорошие дела, не в моей породе. Свою заботу я выражаю неправильно, скрыто. Будто если человек узнает, что мне не плевать на него, то мир перевернётся.

— Слушай, морковка… — Исаев тормозит нас, когда отпускают пообедать.

— Морковка занята, — подхватываю девушку под руку, широко улыбаюсь. — Мы идём на обед.

— Отлично, — Рома широко улыбается. — Как раз знаю отличное кафе.

— Нет, Ром, у нас девичьи разговоры. Пообедаем без тебя.

Тащу за собой по улочкам, закатывая глаза. Самое банальное — попытаться вызвать чужую ревность. И самое действенное, на самом деле. Сразу видно — интересен ты человеку или нет.

— Отойдём от него, и можешь идти куда хочешь.

— И что это было?

— Да ладно, даже ты не можешь быть настолько наивной. Это же классика. Игнорировать, а потом снова обратить внимание. Исаев заставляет тебя ревновать, а ты ведёшься.

— Я его не ревную, больно надо.

Ладно, пусть, их разборки. У меня собственная неразбериха в жизни, чтобы путаться ещё и здесь. Мы с Марго не подруги, не моё дело. Иногда мне кажется, что всё может исправить один разговор, но я не собираюсь начинать первой.

Ни с Марго, ни с кем-либо ещё.

Наслаждаюсь парком аттракционов, ем много сладкой ваты. Кажется, всё налаживается. Вместе с Лувром, вкусной едой, загруженностью. Париж в мае — это особая атмосфера. С ночными прогулками, смехом француз.

Нахожу уютный бар, где тусуются местные, вливаюсь в какую-то компанию. Танцую под музыку, неприлично громко смеюсь. Том или Тома, не запомнила, вытаскивает меня на набережную.

Я не собираюсь прыгать из одного романа в другой, чтобы забыться. Просто приятно, когда тебя обхаживают и усыпают комплиментами. Отказываюсь от свидания, улыбаюсь.

Париж прекрасен.

— Voudrais-tu visiter mon appartement?*

— Не «вудре», — меня дёргают на себя, зажимая в коконе рук. — She is in a relationship.

— Что ты здесь делаешь?

Разворачиваюсь, моргаю, будто сейчас развеется дымка и окажется, что у меня просто начались слуховые и зрительные галлюцинации. Но ничего не проходит.

Кирилл действительно здесь.

Кирилл

Примчался, как какой-то дебил. Отменил встречи, нашел первый попавшийся рейс с орущими детьми и месмтом между двумя пьющими мужиками. Алкоголем которых пропитались мои брюки.

Но плевать. Потому что Лиза шлялась по Лувру с каким-то парнем. И выставляла всё это в сторис, доводя до бешенства. Думал, что между нами это так, интрижка. Просто не получилось, бывает.

Не звонил ей пару дней, хотя хотелось. В конце концов, плевать, ладно, пусть делает что хочет. Но просто принять факт, что она будет шляться с непонятными мужиками, а потом забираться в нашу кровать — не мог.

Поставил точку, забил. И что, где я в итоге? Прижимаю к себе Лизу с желанием сломать этому парню руку. Или что-то ещё. Это с ним она гуляла сегодня весь день? Или вообще к нему примчалась?

— Что ты здесь делаешь? — смотрит на меня, медленно моргает. Растеряна и, впервые, не находит слов. — Кир…

— Скажи своему французику, что мы уходим.

— А ты не обнаглел? Скажи самому себе, что уходишь ты. А меня тут приглашали посмотреть на парижские апартаменты. Подумываю согласиться.

— Значит, уйдём без объяснений.

Лиза причитает и материт меня. Довольно искусно, ни разу не повторяется. Переходит на французский, когда тащу за собой. Я не спал последние сутки, ей лучше меня не злить.

Сначала поездка в другой город по работе, потом сорвался, потому что дед попал в больницу. И увидел Лизу, которая гордо дефилировала по коридору. Пронеслась мимо меня, не среагировала на окрик.

Хорошо, если решила сыграть в гордую, то я не гордый. Нашел её раскрученный профиль в Инстаграмме, старался не думать о том, сколько мужиков пялится на её фото в купальнике, увидел, что вылетела в Париж.

И вот, тащу её по улочкам, не зная, что вообще планирую сделать. Но если как сталкер следил за всеми её фотографиями и отметками — то просто так ей не дам уйти.

— Кирилл, подожди, — царапает меня ноготками, старается остановить. — Я же на каблуках, упаду сейчас. Лечение ты мне будешь оплачивать?