– Оксалат? – уточнил Зяма.

– Ага, – кивнул тот.

– Научное название зеленки, товарищ полковник!

– Вашу же мать! Пол века прожил, куда мне ее только не лили, а я даже не догадывался об истинном названии! Продолжай, майор!

– После оказания необходимой помощи мною было принято решение о продолжении амбулаторного лечения в расположении части, и капитан со всеми необходимыми мерами предосторожности был препровожден в грузопассажирскую машину типа «Тигр».

– Небось, на подсрачниках летел? – уточнил у Ильдара Зимин.

– Как можно, Петрович?! Сам дошел…

– Ша, мужики! Дальше чего?!

– В ходе эвакуационных мероприятий к нам подошли неизвестные мне офицеры и рядовые, один из которых был идентифицирован Ильдаром как Семенов Игорь, по прозвищу Семен.

– Да, иди ты?! – не поверил Зимин. – Ильдар, это точно он?!

– Он, он, – вздохнул Ильдар.

– У судьбы странное чувство юмора... – протянул Петрович.

– Знакомый? – сразу уцепился Палач.

– Ага. Потом расскажу… Зяма, жги дальше!

– Указанный Семен пренебрежительно отозвался о бойцах разведывательно-диверсионной группы «Урал», а также о зеленолицем сотруднике Смерш. На наши замечания о недопустимости подобного поведения лейтенант ответил нецензурной бранью, после чего попытался нанести мне хук справа. Однако, вследствие слабого коленного сустава правой ноги, упал и повредил ногу. Его сослуживцы, испытав мгновенную личную неприязнь к нам и сотруднику Смерш, решили отомстить за неловкость своего сослуживца. Один из них, ударив пыром, промахнулся, а соскользнувшая опорная нога привела к травме паховых связок. Следующий боец, нанеся боковой удар ногой, промахнулся и попал своему сослуживцу ногой в голову, после чего упал промежностью на ноги гражданина, лежащего с разрывом связок. Оставшиеся три сослуживца Семена разделились и также атаковали нас. При этом один из них напал на капитана Смерш, уже помещенного в кузов автомобиля «Тигр».

В процессе нападения на меня противник ударился лицом о борт автомобиля, боец, атаковавший майора Ильдара, запрыгнул в кузов, где раненый капитан, храбро отбивался от противника. В итоге, капитан Смерш нокаутировал обоих противников, сломав второму руку в?..

Зяма вопросительно глянул на Ильдара. Тот показал два пальца.

– … в двух местах. Мы же поспешили на помощь капитану, однако тот, впав в боевой транс, ударил Ильдара ногой в лицо, а Ильдар затылком ударил меня. Этим и объясняются наши повреждения.

Вывод: считаю наши действия полностью попадающими под понятия необходимой обороны, напавшие офицеры и рядовые после лечения должны быть отправлены в штрафбат, а капитан достоин награды!

В этот момент дверь открылась, и к нам вошел герой! С опухшей зеленой рожей! Петрович и Палыч согнулись от смеха.

– Зимин, твою мать, – ржал Палыч, – где ты набрал таких рассказчиков?!

– Это не я, – гоготал Петрович, – это Бармалей…

– Ууууух, – вытер слезы полковник. – А где сам Трофимов?

– На базе, – уклончиво ответил Зимин.

– Майор, – Палыч взял себя в руки и посмотрел на Борьку. – Если также красиво напишешь в рапорте, я тебя к награде представлю!

– А тебя, – он взглянул на капитана, – зеленомордый, после лечения я на передовую отправлю. Такие бойцы там очень нужны!!!

Васятка был готов расплакаться…

Два полкана явились в приемник, где осмотрели агрессоров. Рассказанная Борькой былина нашла свое подтверждение. Всем агрессорам был пообещан штрафбат, а Семену персонально вышка.

Полковники курили возле машины, где Палыч воспроизводил алгоритм действий пилюлькиных. Ему было очень интересно, как два настоящих врача (кандидата медицинских наук, на секундочку), играючи ушатали половину разведгруппы пехоты.

– Значит, так, – рассуждал полковник. – Летеха делает замах, получает перелом колена и падает. Капитан получает с ноги в печень – тупая травма, болевой шок. Дальше: прямой удар ноги, подсечка опорной, шпагат – разрыв промежности. Боковой с ноги, уклонение, доводка рукой, нога летит в нос соседу, а пинающий получает по яйцам сзади. Дальше они разделяются. Тот, что атаковал еврея, побежал за ним. Зяма падает ему в ноги. Как результат – перелом носа, именно носом он и вошел в борт. Один из агрессоров находится в кузове, где методично лупцует моего недонюханного капитана. Татарин прыгает в кузов, бьет в затылок. Судя по дикому сотрясению: или с ноги, или двойку. Скорее всего, именно двойку. Ногой – убил бы. Убил бы?

Петрович молча кивает.

– Потом разворот, захват руки набегающего противника. Использование его инерции. Резкий доворот, два перелома со смещением, ногой в голову.

Палыч довольно усмехается.

– Петрович, а по поводу телесников твоих убийц что скажешь?

– Скорее всего, – затянулся сигаретой Зимин, – татарин действительно поймал от твоего Васятки. Поймал, упал, шабаркнул Зяму.

В этот момент на улицу выскочил разъяренный неизвестный майор.

– Где эти ублюдки?! – завыл он.

– Военный, ты кого потерял? – ласково поинтересовался Палыч.

Тот заткнулся, бодро промаршировал до полканов и доложил по форме:

– Виноват, товарищ полковник. Бойцы моей группы навещали сослуживца. Навестили так, что все в «минус». Говорят, что их уработали два каких-то майора. Во что верится с трудом! Вот, хочу посмотреть им в глаза…

– Ты лучше мне посмотри, – перебил его Зимин. – Твои полудурки толпой наехали на моих врачей. За что и огребли. Толпой. От двух врачей.

– Зимин, а майор не верит, что твои пилюлькины на пару ушатали такую толпу, – тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнес Палыч.

А майор уже испугался. Во-первых, Зимина знали все. Нет, не так. Зимина ЗНАЛИ ВСЕ!!! Барона могли не знать, но нашего Петровича ЗНАЛИ ВСЕ! И БОЯЛИСЬ ВСЕ!!! Во-вторых, фамильярность, с которой смершевец обращался к Зимину, наводила на мысль об их тесном знакомстве, что тоже не предвещало ничего хорошего. В-третьих:

– Майор, а тебе сказали, что твои мудаки поломали капитана Смерш? – гадким тоном спросил Палыч.

Скорее всего, после этой новости в голове невезучего майора заиграл похоронный марш. За такое могли и расстрелять. Смерш ненавидели, презирали, плевали в спину, но очень боялись. У нынешнего Смерша было столько же власти, как и у Смерша Великой Отечественной. К сожалению, и козлов в теперешнем Смерше было столько же. И зеленолицый капитан был тому яркое подтверждение.

– Чего умолк, рядовой штрафбата?! – продолжал Палыч. – Распустил своих полудурков? Они решили, что круче них только яйца?!

Майор испуганно молчал, но неожиданно ему на помощь пришел Зимин.

– Палыч, выдохни, – он хлопнул смершевца по плечу.

– Ты его знаешь? – заинтересовался тот.

– Видел как-то. В штабе.

– Тыловик что ли? – скуксился он.

– Разуй глаза! Какой из него тыловик?! В общем так, майор, – Зимин снова закурил. – Первое: тебе выговор за ненадлежащую подготовку бойцов. Твои обалдуи не смогли двух пилюлькиных уработать. Второе: Семена сливай Смершу. Не сольешь, и тебя, и остальных, присутствующий тут Палач на ноль умножит. Третье: с тебя за моральный ущерб два литра вискаря. Литр мне, литр Палычу. Вопросы или возражения есть?

– Товарищ полковник, один вопрос. Можно?

– Давай, – улыбнулся Петрович.

– С кем из ваших сцепились мои недоумки?

– С «Уралом». Еще вопросы?

– Никак нет. Разрешите идти?

– С Богом, – кивнул Зимин.

– Ну и что это за аттракцион небывалого человеколюбия?! – удивленно спросил Палыч, когда майор спешно удалился.

– Я вспомнил этого офицера, – ответил Петрович. – Его предыдущую группу два месяца назад артиллерия накрыла. Этих он только набрал.

– Ну, мил друг, это война…

– Наша артиллерия, Палыч, – зло сплюнул Зимин. – Потери от дружественного, мать его, огня. Поэтому не трогай его. У него опять потери…

– От дружественного мордобоя! – цинично заржал Палыч.

– Да, – хмыкнул Зимин. – Что такое «не везет», и как с ним бороться?!