— Держись подальше от Девлина Монро, — упрямо повторил он.

— А это мы еще посмотрим, — лукаво бросила она и вдруг поникла, словно собиралась расплакаться. — О черт, вальс кончается. Слишком короткий! Должно быть, кто-то остановил музыкантов. Клянусь, это Джульетта Лоример их подкупила! Думаю, надо поговорить сними.

Она с надеждой взглянула на него, но он покачал головой:

— Нет. И мне пора идти. Мне нравится твоя прическа. Эта коса на голове очень мила. Вряд ли масса локончиков, спадающих на лоб, тебе пойдет. Не говоря уже о лентах. Забудь ленты. Особенно те, которые покупает мужчина.

Корри предположила, что это комплимент. Но ей хотелось уговорить его еще на один вальс, и поэтому она сказала:

— По-моему, Девлин стоит рядом с вон той, очень толстой леди, разговаривает с другим молодым человеком, который, на мой взгляд, выглядит не менее порочно. Хмм… посмотрим, удастся ли мне привлечь его внимание. Пожалуй, скажу ему, что отныне мое второе имя — Ледяная принцесса. Интересно, что он скажет по этому поводу?

Но ее тирада пропала даром, потому что Джеймс не слушал. Как раз в этот момент кто-то дернул его за рукав. Это оказался один из официантов, нанятых на вечер. Сунув записку в ладонь Джеймса, он прошептал:

— Джентльмен велел вам передать вот это.

Прямо сейчас.

Сердце Джеймса больно заколотилось о ребра. Он повернулся и молча отошел, не глядя на толпившихся вокруг молодых леди. Приблизился к длинному ряду высоких стеклянных дверей и оказался на балконе. В дальнем конце обнималась парочка. Ему захотелось сказать Бэзилу Хармсу, этому старому повесе, что не мешало бы уйти в тень. Интересно, чью жену он соблазняет сегодня?

Джеймс бесшумно спустился по ступенькам, ведущим в сад, и направился к задней калитке. Черт возьми, он не взял пистолета, и, возможно, это не самый умный в его жизни поступок. Но в то же время это шанс узнать кое-что о человеке, пытавшемся убить отца. Выхода все равно не было. И потом, у него врагов нет. Ведь охотятся не за ним, а за отцом.

Он удалялся от дома, пока не оказался в темноте.

Перед ним футах в пятнадцати смутно замаячил контур узкой калитки. Джеймс остановился, прислушался, но все было тихо. Человек, назначивший ему свидание, должен был ждать у калитки. Что он хочет ему сообщить?

Оставалось надеяться, что у него хватит денег, чтобы заплатить за сведения.

Справа послышался шелест листьев. Джеймс развернулся, но не увидел ничего — ни движения, ни света.

Вряд ли какие-то неосторожные любовники зашли так далеко от дома. Он снова прислушался. Ничего. Но теперь он был настороже.

Еще десять футов до калитки, увитой плющом, в беспорядке свешивавшимся до земли длинными прядями, совсем как серебристый каскад на кольце Сатурна.

Восьмифутовые каменные стены садовой ограды Ланскомов тоже были покрыты плющом: мили и мили ползучих зеленых плетей, густые, непроницаемые.

Джеймс замедлил шаг. Он ощущал опасность.

Носом чуял.

Неожиданно из тени выступил человек, загородивший калитку.

— Лорд Хаммерсмит? — спросил он глубоким гортанным голосом.

— Да, это я.

— Я пришел продать вам информацию. Это насчет вашего отца.

— Что у вас есть?

Незнакомец вытащил кипу бумаг из старой черной куртки.

— Я хочу за все пять фунтов.

Слава Богу, пять фунтов при нем были.

— Прежде чем я дам вам что-то, покажите, что у вас есть.

— Имена, милорд. Имена и места. Джентльмен, который дал мне это, сказал, что ваш отец захочет это видеть. И кое-какие письма тоже.

Пять фунтов. Даже если бумаги окажутся бесполезными, пять фунтов они все же стоят.

Джеймс полез было в карман за деньгами, но мужчина уронил бумаги и выхватил пистолет.

— Не шевелитесь, мой благородный лорд. Стойте на месте и посмейте только глазом моргнуть!

Но Джеймс уже выбросил вперед ногу, зацепил пистолет и послал в заросли плюща. Мужчина с воплем схватил его за руку. Джеймс уже вцепился ему в горло, когда ему на голову полетело толстое одеяло.

— Не вопи ты, дурак, — прошептал кто-то. — Мы только свяжем его, чтобы не брыкался и не сломал нам шеи.

— Раздавить бы ему яйца, Оги! — жаловался второй. — Так лягнуть Билли! Ублюдок этакий. Едва не сломал ему руку!

Джеймс дергал за одеяло, пытаясь отыскать угол, когда в плечо уперлось дуло пистолета. Рукоять второго врезалась в голову. Он выругался достаточно громко, чтобы услышали стражники, но тут новый удар бросил его на колени. Боль прострелила голову. Он рухнул и больше уже ничего не сознавал.

Крик застыл в горле Корри. Что она может сделать?

Только заорать и наброситься на них, тоже получив по голове пистолетом, и что это даст Джеймсу?

Широко открытыми глазами она смотрела на происходящее, сунув в рот кулак, чтобы не закричать.

Джеймса запеленали в одеяло, и один из злоумышленников, на голову выше остальных, взвалил его на плечо.

— Да уж, не перышко. Давайте-ка побыстрее уносить ноги, а заодно и нашего храброго паренька.

Сердце Корри билось так, что, казалось, слышно во всей округе, но она, легко ступая по брусчатке, последовала за ними к задней калитке. В переулке стоял экипаж, запряженный двумя гнедыми, покорно опустившими головы к земле. Один из бандитов вскарабкался на козлы и взял поводья. Это Билли!

— Шевелись, Бен, — велел он, оборачиваясь. — Да свяжи нашего благородного лорда потуже. Крепкий паренек! Врезал мне по руке, да так здорово, что пальцы онемели. Я еще не видел никого проворнее! За ним нужен глаз да глаз!

Корри увидела, как они швырнули Джеймса на пол экипажа и вскочили следом.

Высунувшийся из окна мужчина прошипел:

— Давай, Билли. Погоняй! Нам еще ехать и ехать.

Билли щелкнул кнутом. Экипаж медленно двинулся по переулку, к Клапперт-стрит.

Корри не размышляла. Не задумывалась о последствиях. Просто побежала за экипажем, взлетела на запятки и, схватившись за поручни, прижалась к задней стенке. Здесь обычно стоял ливрейный грум, и она частенько каталась вот так в детстве, позади Джеймса или Джейсона, распевая во все горло, чувствуя, как ветер рвет с головы старую кожаную шляпу. Высекает слезы из глаз.

Разница между теми и этой поездками заключалась в том, что теперь на ней были чудесное бальное платье из белого шелка, изящные белые туфельки на ногах и никакой старой кожаной шляпы. К сожалению, накидки тоже не было. Но какое это имело значение? Трое негодяев похитили Джеймса. Куда его везут?

Главное — не шуметь, пригнуть голову, не упасть и не дать себя заметить. Впрочем, она не раз пряталась от Джеймса и Джейсона, таскаясь за ними по пятам и даже вымазывая лицо грязью, чтобы братья не заметили ее в кустах. И они так и не узнали, что она частенько наблюдала, как они дерутся, бросают ножи в мишень, соревнуются, кто затейливее выругается.

Но сейчас совершенно иная ситуация. Что ей делать, когда они остановятся? А если кто-то подойдет к ней? Почему они схватили Джеймса? Затем, разумеется, чтобы добраться до его отца. А записка, которую сунул Джеймсу официант, — всего лишь уловка, чтобы заманить его в сад. Он не должен был идти туда один, идиот несчастный!

Слава Богу, она подоспела вовремя.

Девушка глубоко вздохнула и покрепче ухватилась за поручни. Лошади рысцой трусили по пустынным улицам. Хорошо еще, что луна тусклая!

Она должна придумать что-то! Спасти Джеймса.

Только и всего.

Корри понятия не имела, куда они едут, потому что экипаж ни разу не приблизился к Темзе. И вдруг мимо промелькнул дорожный знак. Челмсфорд! Значит, они направляются на восток. Кажется, это еще и дорога на Кембридж!

Она не знала, сколько прошло времени. Руки ныли, пальцы затекли.

Но что толку плакать и жаловаться, если рядом все равно никого нет? Поэтому она оставила эту мысль и стала тихо мурлыкать себе под нос. И продолжала стискивать поручни. Что ей еще было делать?