Смайли глядел на пылающие обломки.

— Отличный «Бьюик» пошёл ко всем чертям, — сказал он. — Пятидесятая модель.

Он печально покачал головой, а потом отскочил вслед за мной, когда в машине вновь что-то взорвалось; должно быть, патроны в пистолете Джорджа.

— Возвращаться придётся одному из нас, — сообщил я Смайли. — Другому лучше остаться тут, ведь Мастерс ещё жив.

— Пожалуй, — сказал он. — Не знаю, что кто-нибудь из нас может для него сделать, но нельзя нам обоим просто уйти и его бросить. Слушай, там машина едет.

Я посмотрел туда, куда он указывал, на верхний участок дороги, где мы вышли из машины, прежде чем дорога сделала крутой поворот, и там показались огни приближающегося автомобиля.

Мы вышли на дорогу, готовые окликнуть, но он всё равно остановился бы. Это была машина полиции штата с двумя копами. К счастью, я знал одного из них, Вилли Пибла, а Смайли знал другого, так что они поверили нам на слово. Особенно потому, что Пибл знал про Мастерса и смог опознать его, несмотря на обезображенное лицо.

Мастерс был ещё жив, и его сердцебиение и дыхание оставались такими же чёткими, как прежде, когда мы добрались до него. Пибл решил, что лучше не пытаться его поднимать. Он вернулся в полицейскую машину и воспользовался радиосвязью, чтобы вызвать скорую помощь и сообщить в управление о случившемся.

Вернувшись, Пибл сказал:

— Мы подвезём вас с приятелем в город, как только прибудет скорая помощь. Вам, конечно, нужно будет дать показания, подписать их и всё такое, но шеф говорит, вы можете сделать это завтра; он знает вас обоих и говорит, всё порядке.

— Шикарно, — сказал я. — Мне нужно вернуться в редакцию как можно скорее. А что до Смайли, его заведение открыто, и там никого нет. — И тут меня осенило: — Слушай, Смайли, у тебя случаем не осталось той бутылки, из которой мы пили в машине, а?

Он покачал головой.

— Выключая свет, и выталкивая тебя, и выбираясь оттуда...

Я вздохнул, провожая утрату хорошей выпивки. Другая бутылка, та, что оставалась в левом кармане Бэта Мастерса, не пережила крушения. Тем не менее, Смайли спас нам жизни, так что пришлось простить его за выброшенную бутылку.

Огонь уже гас, и меня подташнивало от запаха шашлыка. Хотелось, чтобы приехала скорая помощь и забрала нас.

Внезапно вспомнив про Карла, я спросил Пибла, не сообщали ли по полицейскому радио что-нибудь про Карла Тренхольма. Он покачал головой.

— Но говорили про сумасшедшего на воле, — сказал он. — Сбежал из окружной психушки. Должно быть, его поймали; нам отменили поручение.

В каком-то смысле это была хорошая новость. Это значило, что Иегуди всё-таки не дожидался у меня дома. Мне почему-то очень не нравилась мысль натравить на него санитаров, пока он там. Безумен он или нет, это неподобающее отношение к гостю.

А тот факт, что по полицейскому радио ничего не говорили о Карле, хотя бы не обескураживал.

С противоположной стороны показалась машина, и водитель затормозил, увидев тлеющие обломки и автомобиль полиции штата. Нам со Смайли повезло. Водитель оказался из Уотертауна, был знакомым Вилли Пибла и ехал в Кармел-Сити. Когда Пибл представил нас и поручился, тот сказал, что будет рад отвезти нас со Смайли в Кармел-Сити.

Поначалу, взглянув на циферблат часов на приборной панели автомобиля, я не поверил, что мы приехали в Кармел-Сити в десять с минутами; казалось невероятным, что столько всего могло случиться за едва ли четыре полных часа, прошедшие с тех пор, как я ушёл из редакции. Но мы проехали мимо светящихся часов в витрине, и я увидел, что часы в машине всё же показывали правильное время, ошибаясь лишь на несколько минут. Была четверть одиннадцатого.

Мы вышли у заведения Смайли. Через улицу я увидел в редакции огни, значит, Пит был там. Я подумал, что выпью немного со Смайли, прежде чем пойду в редакцию, и так и поступил.

В баре с нашего ухода ничего не изменилось. Если и заходил какой-нибудь посетитель, он устал ждать и уже удалился.

Смайли зашёл за стойку и налил нам выпивки, а я отправился к телефону. Я собирался позвонить в больницу разузнать про Карла Тренхольма, но потом решил лучше позвонить Питу. Конечно, он уже звонил в госпиталь. Поэтому я продиктовал номер «Гудка».

Узнав мой голос, Пит сказал:

— Док, вы где, чёрт подери?

— Скажу через минуту, Пит. Прежде всего, ты что-нибудь знаешь про Карла?

— С ним всё в порядке. Не знаю точно, что случилось, но он окей. Я звонил в больницу, и они сказали, что ему помогли и выписали. Я пытался выяснить, что это были за травмы и как они получены, но они сказали, что таких сведений не предоставляют. Я звонил ему домой, но, думаю, он ещё не вернулся; никто не ответил.

— Спасибо, Пит, — сказал я. — Это здорово. Слушай, нам есть о чём написать. Несчастный случай с Карлом, когда мы с ним свяжемся, и побег и поимка сумасшедшего, и что-то даже большее, чем обе эти истории. Так что, думаю, мы могли бы заняться этим вечером, если ты не против.

— Конечно, док. Лучше покончу с этим вечером. Вы где?

— Тут, у Смайли. Заходи отпраздновать здоровье Карла. Он не мог сильно пострадать, раз его отпустили так быстро.

— Ладно, док, буду. Но где вы были? И Смайли, кстати, тоже? Я заглянул к нему, когда шёл в редакцию, увидел, что там нет света, и понял, что вы ещё не пришли, но вы оба со Смайли куда-то делись. Я подождал минут пять-десять, а затем решил, что лучше пойду прямо сюда на случай, если кто-то позвонит, и начну плавить металл для линотипа.

— Мы со Смайли немного прокатились, — сказал я. — Расскажу тебе.

— Окей, док. Увидимся через пару минут.

Я вернулся к барной стойке, и протянутая за налитым Смайли напитком рука дрогнула.

Смайли ухмыльнулся и проговорил:

— Моя тоже, док.

Он протянул руку, и я увидел, что она держит стакан ненамного твёрже моей.

— Ну, — сказал он, — у тебя есть статья, док. Ты об этом беспокоился. А вот и твой пистолет. — Он извлёк короткоствол тридцать восьмого калибра и положил на стойку. — Как новенький, только двух пуль нет. Кстати, откуда он у тебя оказался, док?

Мне почему-то не хотелось рассказывать ни ему, ни кому-либо ещё, что меня довёл до этого сбежавший сумасшедший, гостивший у меня дома. Поэтому я сказал:

— Я решил прогуляться в центр, а Пит только что позвонил мне, что сбежал сумасшедший, поэтому я сунул его в карман. Занервничал, наверное.

Он посмотрел на меня и медленно покачал головой. Я знал, он думает про то, что у меня всё это время, всё время той поездки, которую мы считали последней для нас, был в кармане пистолет, а я даже не пытался им воспользоваться. Я так перепугался, что совершенно забыл о нём, пока Смайли не сказал, что хотел бы, чтобы у него был пистолет.

Я усмехнулся и сказал:

— Смайли, ты прав в своих мыслях. Я обращаюсь с оружием не лучше, чем змей с роликовыми коньками. Держи.

— Ну? Док, ты серьёзно? Я подумывал, не держать ли в стойке пистолет.

— Конечно, именно это я и имею в виду, — ответил я. — Я боюсь этих чёртовых штук, и мне безопаснее без них.

— Хорошее оружие. — Он оценивающе взвесил его. — Чего-то да стоит.

— Моей жизни, Смайли, — сказал я. — Для меня, по крайней мере. А ты спас её, когда вытолкнул меня сегодня из машины в обрыв.

— Забудь, док. Я сам не мог выбраться через ту дверь, пока ты там завис. А выбираться с другой стороны машины было бы не лучшей идеей. Ну, если ты всерьёз, спасибо за пистолет.

Он спрятал его под барную стойку и налил нам по второй.

— Побыстрее, — сказал я ему. — У меня ещё много работы.

Он взглянул на часы — всего половина одиннадцатого.

— Ну, док, вечер только начинается, — произнёс он.

«Зато как начинается!» — подумал я.

Интересно, что бы я подумал, если б догадался, что всё это были только родовые схватки того вечера.

Вошёл Пит.