Мы со Смайли еще не успели притронуться к налитой им второй порции, так что у Пита Кори было время присоединиться; Смайли налил и ему.

— Ладно, док, — сказал Пит, — что там с рассказами, будто вы со Смайли куда-то прокатились? Вы говорили мне, что ваша машина сломана, а Смайли не водит.

— Пит, — проговорил я, — Смайли нет нужды водить машину. Он умнейший джентльмен. Он убивает или ловит убийц. Этим мы и занимались. Во всяком случае, это делал Смайли. Я просто прокатился с ним.

— Вы шутите, док.

— Если не веришь мне, — сказал я, — прочти завтрашний «Гудок». Слышал что-нибудь про Бэта Мастерса?

Пит покачал головой и потянулся за стаканом.

— Значит, увидишь, — сообщил я ему. — В завтрашнем «Гудке». А о Джордже слышал?

— Каком Джордже?

Я открыл рот сказать, что я не знаю, но Смайли опередил меня:

— Джордже Крамере.

Я уставился на Смайли.

— Откуда ты знаешь его фамилию?

— Видел в одном журнале. И его фото, и Бэта Мастерса. Они члены банды Джина Келли.

Мои глаза округлились ещё больше.

— Ты их узнал? В смысле, пока я не пришёл?

— Конечно, — сказал Смайли. Но звонить копам, пока они сидели здесь, было не лучшей идеей, так что я ждал, когда они уйдут, чтобы сообщить копам штата, чтобы они сцапали их по дороге в Чикаго. Именно туда они ехали. Я слушал их разговор, слов было немного, но главное я уловил. Чикаго. У них встреча там завтра днём.

— Смайли, ты серьёзно? — спросил я. — Ты действительно их узнал ещё до моего прихода?

— Покажу тебе журнал с их фотографиями, док. Фотографиями всей банды Джина Келли.

— Почему ты мне не сказал?

Смайли пожал большими плечами.

— Ты не спрашивал. Почему ты мне не сказал, что у тебя в кармане пистолет? Если бы ты подсунул мне его в машине, мы бы разделались с ними раньше. Дело верное; когда мы выехали из города, на заднем сиденье было так темно, что Джордж Крамер ничего не заметил бы.

Он рассмеялся, словно сказал что-то забавное. Может быть, и на самом деле сказал.

Пит переводил взгляд с одного из нас на другого.

— Послушайте, — произнёс он, — если это шутка, вы, ребята, затянули. Что, чёрт возьми, произошло?

Мы не обратили на Пита внимания.

— Смайли, где тот журнал? — спросил я. — Можешь его принести?

— Конечно, он наверху. Ты мне не веришь?

— Смайли, — сказал я, — я бы поверил тебе, если бы ты сказал мне, что лжёшь. Нет, у меня на уме, что этот журнал избавит меня от многих бедствий. Там сведения про парней, с которыми мы играли сегодня вечером в полицейских и воров. Я думал, мне придётся звонить в Чикаго узнавать всё у тамошних копов. Но если в том журнале целая статья про банду Джина Келли, мне хватит и её.

— Принесу немедленно, док. — И Смайли ушёл наверх.

Я сжалился над Питом и вкратце обрисовал ему наш опыт общения с гангстерами. Забавно было смотреть, как он разевает рот, и думать, что немало других ртов в Кармел-Сити сделают завтра, получив «Гудок», то же самое.

Смайли вернулся с журналом, я убрал его в карман и снова подошёл к телефону. Мне всё ещё нужны были для газеты подробности о случившемся с Карлом. Просто для собственного сведения; они были уже не так важны, раз он пострадал не сильно.

Сначала я обратился в больницу, но там отделались той же отговоркой, что с Питом; извините, но, поскольку мистера Тренхольма выписали, никакой информации предоставить не можем. Я поблагодарил их. Позвонив Карлу, ответа я не дождался, поэтому вернулся к Питу и Смайли.

Смайли смотрел в окно.

— Кто-то только что зашёл к тебе в редакцию, док, — сказал он. — Похож на Клайда Эндрюса.

Пит тоже обернулся, но было слишком поздно.

— Угадайте, кто это должен быть, — сказал он. — Забыл сообщить вам, док; он звонил минут двадцать назад, когда я ждал вас в редакции. Я сказал ему, что вы будете с минуты на минуту.

— Ты же не запер дверь, Пит? — спросил я. Он покачал головой.

Я подождал, давая банкиру время подняться по лестнице и войти в комнату, а затем вернулся к телефону и продиктовал номер «Гудка». Какое-то время Клайд, похоже, размышлял, ответить или нет. Наконец, он это сделал.

— Это док, Клайд, — сказал я. — Как мальчик?

— С ним всё в порядке, док. В полном порядке. И я хочу ещё раз поблагодарить тебя за то, что ты сделал, и поговорить с тобой кое о чём. Придёшь сюда?

— Я через дорогу, у Смайли. Может, заглянешь сюда, если надо поговорить?

Он поколебался.

— А ты не можешь прийти сюда? — спросил он.

Я мысленно усмехнулся. Клайд Эндрюс — не только ярый сторонник воздержания; он возглавляет местное отделение (слава Богу, небольшое) Антисалунной лиги. Должно быть, он ни разу в жизни не бывал в питейном заведении.

— Боюсь, что не могу, Клайд, — постарался я произнести как можно серьёзнее. — Боюсь, если ты хочешь поговорить со мной, придётся сделать это у Смайли.

И он всё понял.

— Буду, — сухо проговорил он.

Я неторопливо вернулся к бару.

— Сюда идёт Клайд Эндрюс, Смайли, — сказал я. — Открывай счёт.

Смайли уставился на меня.

— Не верю, — со смехом произнёс он.

— Увидишь, — ответил я.

Я торжественно обошёл барную стойку, взял бутылку и два стакана и отнёс их к столику в дальнем от бара конце. Мне нравилось, какими глазами глядели на меня Пит со Смайли.

Я наполнил оба стакана и сел. Пит со Смайли уставились ещё пристальнее. Затем они повернулись и уставились туда, где возник, скованно шагая, Клайд. Поприветствовав Пита: «Добрый вечер, мистер Кори», а Смайли: «Добрый вечер, мистер Уилер», он направился ко мне.

— Садись, Клайд, — произнёс я, и он уселся.

Я посмотрел на него. Я строго сказал:

— Клайд, мне заранее не нравится твой вопрос.

— Но, док, — серьёзно, почти умоляюще проговорил он, — тебе действительно нужно это напечатать? Харви не собирался...

— Именно это я и имел в виду, — сказал я. — Что заставляет тебя считать, будто я хотя бы подумал, не напечатать ли про это хоть слово?

Он устремил на меня взгляд, и его лицо переменилось.

— Док! Ты не собираешься...

— Конечно, нет. — Я подался вперёд. — Послушай, Клайд, я готов пари держать — был бы готов, если бы ты их держал. Так вот, я готов поспорить, что знаю, сколько денег у парня было в кармане, когда он уходил через окно — и нет, я не заглядывал в его карманы. Готов поспорить, у него есть сбережения на счету, он работает летом не первый год, не правда ли? И он уезжал. И он чертовски хорошо знал, что ты не позволишь взять ему его собственные деньги и что он не сможет взять их без твоего ведома. Будь у него двадцать долларов или тысяча, готов поспорить, ровно столько и было у него на счету.

Он глубоко вздохнул.

— Ты прав. Абсолютно прав. И спасибо, что ты так думал, ещё не зная точно. Я хотел тебе это сообщить.

— Для пятнадцатилетнего Харви неплохой парень, Клайд. А теперь послушай, ты признаёшь, что я правильно сделал, что позвонил тебе, а не шерифу? И что ничего не напишу в газете?

— Да.

— Ты в салуне, Клайд. В притоне беззакония. Ты должен сказать: «Чёрт подери, да». Но я не думаю, что у тебя это прозвучит естественно, так что не настаиваю. Но, Клайд, ты подумал, почему мальчик убегал? Он уже рассказал тебе?

Тот вновь медленно покачал головой.

— Сейчас он в кровати, мирно спит. Доктор Минтон дал ему успокоительное, но сказал мне, что с Харви лучше не разговаривать до завтра.

— Тогда я скажу тебе, — проговорил я, — что у него не будет на этот счёт никакого вразумительного рассказа. Быть может, он скажет, что убегал записаться в армию, или пойти на сцену, или ещё зачем-нибудь. Но это не будет правдой, даже если он сам так думает. Знает он это сам или нет, но, Клайд, он убегал откуда-то. А не куда-то.

— И от чего?

— От тебя, — сказал я.

На секунду я подумал, что он сейчас рассердится, и был рад, что он этого не сделал, потому что тогда я бы тоже мог рассердиться, и это всё испортило бы.