А надо сказать, что в эпоху поголовной специализации Динганзихт как раз отличался очень высокой специализированностью населения. Так, галактика знала планеты, специализированные чуть ли не полностью на сельском хозяйстве. А другие, к примеру, развивали тяжелую промышленность, легкую промышленность, искусства или посвящали себя целиком молитве (как, к примеру, широко известная Преподобный Джимми Джо Джиттер — да, планета так и называется, Преподобный Джимми Джо Джиттер).

А вот Динганзихт специализировался на высоких технологиях.

Почти все его пространство (лишь минимум систем обеспечивал базовые потребности навроде снабжения населения пищей) занимали научные лаборатории, исследовательские центры и испытательные полигоны. На Динганзихте действовало несколько независимых организаций, и каждая из них финансировала сама себя, изобретая и продавая жителям галактики какие-нибудь полезные вещи и приспособления.

Так, к примеру, на Динганзихте располагалась Корпорация Эдисона/Циолковского, успешно продвигавшая свой мега-популярный котоотпугиватель на колесиках; ОАО «Вье-Карре Чугун и Чушки», которой вселенная обязана изобретением гиперпрыжкового двигателя, благодаря которому Старретт и ему подобные станции могли перемещаться от звезды к звезде в рекордно короткое время; не позабудьте и о «З. З. Захарий и Примкнувшие», которые создали дупликатор материи — вот уж поистине революционное изобретение, из-за которого пролилось столько слез счастья и горя по всей галактике!

Ну и самое главное — «Макротек К°».

Да уж, К° в названии «Макротека» обозначала поистине К° для компании!

На «Макротек» работали лучшие умы Динганзихта, то есть, по сути дела, лучшие умы галактики. А зря, кстати. Лучше б все эти умы держались от «Макротека» подальше, но кто ж знал, что так все нехорошо обернется…

В это самое время в личном кабинете Таркина Армбрустера происходила весьма жесткая дискуссия. Надо сказать, что кабинет директора студии не отличался размерами и обставлен был чрезвычайно скромно — в подражание стилю эпохи любимого исторического персонажа Таркина, австрийского императора Франца-Иосифа. Таркин лично присутствовал на совещании, раздавая гостям толстые черные сигары из На-Бис-Гаваны, разливая в стаканчики ром из Пуэрто-Плюс-Рико и обильно потея, — и это несмотря на безукоризненно работающие в помещении системы климат-контроля.

Среди собравшихся также фигурировали: Горт Свиггерт, представитель ревизионного комитета студии, — на нем переливался красным и черным традиционный костюм арлекина, Голда Абрамовиц, как обычно завернутая в искусственный мех белого медведя, и Мартин ван Бюрен МакТавиш. МакТавиш присутствовал в качестве сценариста, причем лучшего из лучших, во всем Голливуде. Он щеголял в килте, берете, а на поясе висел неизменный спорран. На волосатом колене балансировал портативный компьютер. Он был чуть поменьше обычного имма (если вы не знаете, что такое имм, вы явно никогда не играли в мрамоты).

Всякий раз, когда Горт Свиггерт выдавал Таркину Армбрустеру очередную порцию финансовой информации, алые параллелепипеды на его костюме вспыхивали. Армбрустер потел, зажигал новую или потухшую сигару и глотал ром стаканчиками. Финансовый отчет отнюдь его не радовал.

Голда Абрамовиц высунулась из горы белого меха и сообщила:

— Я знаю — я уверена — этот фильм сорвет банк. Мы заработаем на нем состояние. И он спасет Колоссал-Всегалактик. Но тут нужно действовать с осторожностью — любая ошибка нас утопит. Другого выхода я не вижу. Мы не выживем, если дальше будем делать шоу для «Субботнего ночного эфира» во внутренней сети станции. Нам нужно что-то совершенно другого уровня качества.

Таркин Армбрустер вытер обильно покрытый испариной лоб:

— Голда, я тебя очень хорошо понимаю, но… фильм ужасов?.. Высокобюджетный фильм ужасов? Ты предлагаешь нам пойти ва-банк с этим?

Голда обернулась к сидевшему рядом:

— Расскажи ему, Мартин.

Мартин ван Бюрен МакТавиш внимательно смотрел на экран своего компьютера. Тот мог не только отображать, хранить и редактировать тексты, но также и показывать головидео, функционировал как игровая приставка и как синтезатор, способный выдать любую музыку, которую когда-либо сочинили люди (ну или создать новую мелодию согласно выбранным МакТавишем параметрам) или издавала в качестве тревожного сигнала духовка.

— Чего? — поднял голову Мартин.

— Про проект Тарки расскажи, да? — повторила Голда.

— Ааа, про проект… — Мартин еще немного повозился с компьютером, потом выключил его и запихал в спорран.

— В общем, мы тут девочек из маркетинга подпрягли нам исследование сделать, и девочки выдали нам на-гора такие цифры, что вообще. Короче, они сказали, что реально крутой ужастик на голо-экране может стартовать на двадцати тысячах планет минимум. А может, и на тридцати тысячах. Мы…

Армбрустер перебил его:

— А ты что скажешь, Свиггерт?

Он вытащил новую сигару и опрокинул стопочку рома.

— Ты видел эти цифры?

Свиггерт кивнул:

— Выглядят внушительно.

Красные параллелепипеды на его костюме побледнели до тускло-охряного цвета, зато черные довольно заблестели. Яркое свечение черных ромбов производило неизгладимое впечатление на неподготовленного зрителя.

— Хм… — засопел Таркин Армбрустер IV. — И какие планы по сценарию? Будем снимать, как в старые добрые времена, про всяких чудищ под кроватью?

МакТавиш засунул руку в спорран и снова извлек оттуда компьютер. Машина выдавала текст по методу Брайля, и хотя МакТавиш не был слепым, он научился считывать азбуку для слепых пальцами с экрана.

Он положил руку на компьютер и сказал:

— Я хочу снять фильм под названием «Ужас в Данвиче».

Хотя дупликатор материи изобрели на Динганзихте, точнее, в электротехнологическом подразделении «Макротека», сокращенно «Эл. Ти. Ди.», пользоваться дупликаторами на Динганзихте строжайше запрещалось. И хотя сначала они присутствовали здесь в большом количестве и оказались весьма полезными, затем они доставили столько проблем, что от их использования пришлось совершенно отказаться.

Приведем самые красноречивые примеры.

Вот вам случай Лурлин Лурии — религиозной фанатички, пожалуй, единственной религиозной фанатички, которая когда-либо жила на Динганзихте. Эта женщина создала религию, все последователи которой должны были питаться исключительно красным стручковым перцем и думать о цифре восемь. Понятно, что найти единомышленников ей оказалось весьма непросто. Однако она-то сама полагала, что все должны обратиться в ее веру, принять ее диету и образ мыслей, и тогда в космосе, населенном братьями и сестрами по вере, наступит наконец мир и покой.

И тогда Лурлин подумала: раз только я во всем мире понимаю, что только моя религия ведет к спасению, то человечество спасется только в том случае, если будет в точности походить на меня.

И она стала приглашать людей к себе и проводить их через приемник дупликатора, замаскированный под прихожую. А Лурлин, надо вам сказать, задала в настройках аппарата себя как конечный образец, поэтому органы, клетки и даже молекулы ее гостей дупликатором разбирались на отдельные атомы и потом собирались в виде новых Лурлин Лурий. Которые, понятное дело, полностью разделяли взгляды оригинальной Лурлин на диету и религию.

Даму, конечно, в конце концов выследили и обезвредили (однако спецназ понес тяжелые потери: дюжина бойцов превратилась в ходе операции в Лурлин Лурий). Так вот, обратно в себя удалось превратить отнюдь не всех Лурлин! Представляете, какой кошмар?

Когда на Динганзихте началась компания по изъятию дупликаторов, граждане принялись протестовать, приводя вполне логичный аргумент: почему вменяемые, невиновные, честные пользователи аппарата должны пострадать наравне с относительно малым количеством сумасшедших, виновных и склонных к махинациям граждан, похожих на Лурлин Лурию. Однако общество так и не пришло к единому мнению, как же можно обеспечить безопасность и ограничить количество пользователей дупликаторов только надежными членами социума.