Хотя, в чем меня можно обвинить?

Да, Джано давно ко мне подкатывал. Но ведь ничего не было. Он — средний сын Шуара, хозяина «Гуся», мы говорили о делах, потом просто так… Ничего, кроме болтовни. Да, он безмозглый болван, если так нарывается, но ведь ничего…

На самом деле, Итан злится потому, что проиграл. Осталось три дня и деваться ему будет некуда. Я и так дала ему время. Три дня, и мы поедем домой, и уже неважно, что после его выходки меня могли бы оставить без работы. Я и так уже сказала, что ухожу. Закончим на этом…

Итан глубоко и ровно дышал.

Я стянула с него рубашку. С майкой чуть сложнее, пришлось заставить его наклониться.

Широкая грудь и светлые, слегка вьющиеся волосы на ней. Я провела пальцами, коснулась губами… мне так нравилось касаться его.

— Стой, не двигайся, — велела я. — Ты обещал, что сегодня я могу делать с тобой все, что захочу. Не мешай мне. Когда еще у меня будет такая возможность?

Мне бы так хотелось услышать в ответ: «когда захочешь», но он не скажет. Дело даже не в гордости… хотя и в ней тоже.

Шрам на плече — широкий, рваный, но уже заживший. А ведь могло и убить той балкой, сломать ключицу, руку, голову могло пробить, но только поцарапало. Везучий парень.

Упрямый.

Я расстегнула и стащила с Итана штаны, проведя ладонями по бедрам.

Его дыхание стало чаще.

Его член совершенно недвусмысленно стоял, ожидая меня.

— Хм-м… — я погладила… горячий.

Опустилась на колени, медленно, с чувством, провела языком от самого корня вверх.

Почувствовала, как руки Итана дернулись и замерли. Что бы он там ни хотел сделать, он помнил, что надо стоять смирно.

Всегда бы так.

А, между прочим, он чуть не убил Джано сегодня.

Не сходу, конечно. И Джано виноват сам.

Но мы сидели за столиком, и Итан подошел…

— Ты сегодня рано, Тану, — я улыбнулась ему. — Посидишь с нами?

Он качнул головой.

— Нам нужно поговорить, Джу.

— Я слушаю.

— Вдвоем.

Жестко и однозначно, так, что не поспоришь.

Джано что-то фыркнул тогда, что он-то у себя дома, и уходить не собирается. Итан глянул на него…

— Что-то важное? — спросила я. Мы еще не допили вино, не доели пирог, уходить самой не хотелось.

— Эй, тебя опять выгнали с работы? — весело поинтересовался Джано.

— Нет, — сухо бросил Итан, протянул мне руку. — Джу, пойдем.

Важное. Уж очень у него суровое лицо.

— Джу, не ходи с ним, — усмехнулся Джано. — Он не имеет права тебя уводить. Он тебе даже не муж.

Тогда Итан почти пропустил мимо ушей. Я видела, как у него напряглись плечи, но он сдержался, сделал вид, что не слышит и ему плевать. И мы действительно не женаты.

— Идем, — шепнула я, взяла его за руку.

— Не ходи, Джу. Что ты в нем нашла? Неграмотный, грязный, он всю жизнь будет таскать мешки на стройке, а ты…

Дальше Джано не успел рассказать, что я достойна большего. Да и я не успела ничего сделать. Итан мгновенно схватил его за воротник, выдернул из-за стола, тряхнул, и держал его перед собой, в воздухе…

— Что, силен, да? — захрипел Джано. — Жеребец! Он хорош в постели, Джу? Так ты еще со мной не пробовала!

Джано болван.

А Итан просто взял, и молча, без слов, зато со всей дурью, приложил его мордой об стол, так что стол едва не перевернулся, подпрыгнули и упали бокалы.

Джано зашипел что-то, а Итан взял меня за руку и потащил прочь... домой.

У него до сих пор шерсть стоит дыбом.

— Мне предлагают хорошую работу, — сказал Итан где-то на середине пути, глядя под ноги, даже не останавливаясь.

Я едва поспевала за ним.

Какое это имеет значение, если мы уезжаем? Мы уже говорили об этом.

Я даже написала отцу…

— Хорошую?

Итан едва слышно выругался сквозь зубы. Грязно выругался.

— Достойную неграмотного жеребца.

— Тану! — я схватила его за руку, попыталась потянуть, заставить остановиться, но едва не упала сама. Он останавливаться даже не думал.

— Кровельщиком? — спросила я.

После того случая его взяли обратно. Не сразу, конечно. Он ходил три раза, но договорился. Снова разнорабочим. Просто одну месячную зарплату недодали, в счет убытков, но деньги у нас есть, не страшно… я думала, что не страшно, обойдемся. Только он же упрямый сукин сын! Он стал убегать по утрам, не завтракая. Весь месяц бегал. Если он не получает денег, то дома не ест, а обедом их на стройке кормят бесплатно, нормально кормят — много и сытно. А вместо ужина по три-четыре раза в неделю бегал разгружал поезда. Как он выжил в этот месяц, я не представляю. Исхудал.

Потом стало попроще.

Да, Итан всегда знал, чего хочет, и не бросал свои книжки.

Наверно, за упрямство его и взяли. Такой парень далеко пойдет.

Только мне с ним было очень тяжело. Я почти не видела его… мне его не хватало. Я не могла понять, что я делаю здесь, почти четыре месяца без него… Он хочет доказать мне, но я ведь хочу совсем не этого.

— Кровельщиком, — согласился он, зло, сквозь зубы.

— Ты молодец… — я попыталась, и тут же пожалела об этом.

— Да? — он резко развернулся ко мне. — И что это меняет? Неужели ты оценишь мои старания и решишь остаться?

Я видела, у него все кипело внутри.

— Не останусь, — спокойно сказала я. — Почему ты злишься, Тану? Разве я обманывала тебя? Я сказала сразу, что никогда не променяю удобную обеспеченную жизнь в Марисе на жизнь в какой-то конуре на окраине захудалого городишки. Я всегда говорила тебе об этом. Что мне делать? Строить глазки таким, как этот Джано? Здесь даже развлечься больше нечем. Ты хотел убедить меня, что можешь совершить невозможное. Хорошо. Я дала тебе время, дала шанс. Но я до сих пор не вижу ни одной причины, чтобы остаться. Я высоко ценю твои старания, я люблю тебя, и я хочу быть с тобой. Я все это время жила с тобой здесь только потому, что ты этого хотел, по твоим правилам. Но я устала. Теперь твоя очередь попробовать пожить по моим. Вдруг тебе понравится?

Итан хмурился, все понимал, конечно.

— Ты жила со мной, потому что решила развлечься и сбежать от отца. Потому, что это показалось тебе увлекательнее, чем ехать к тетке в Шуджар.

— Тебе тоже показалось увлекательнее сбежать со мной, чем ехать в Дакату. Так что в этом мы квиты. Если я останусь, какое будущее для нас видишь ты?

— Я буду учиться, — буркнул он.

Не удержавшись, я рассмеялась даже. Наверно, вышло обидно, но… он же сам все понимал. Я не хочу глупых иллюзий.

— Я ценю это, Тану. Пусть… через год, следующей осенью, тебя отправят учиться. И сколько это продлится? Год? Два? Три? Кем ты будешь после этого? Да, тебе будут платить немного больше, чем сейчас. И что реально изменится? Или ты планируешь идти до конца и получить университетский диплом архитектора?

Нет, так далеко он не загадывал.

— Какой мне университет, Джу?

Покачал головой. Он едва научился писать, не задумываясь над каждой буквой, да и то, с кучей ошибок.

— Ты будешь учиться, а я буду сидеть и ждать? Я устала ждать тебя вечерами. Устала от одиночества еще больше, чем от жизни в этой дыре. Я скучаю.

Шагнула вперед, обняла его, провела ладонью по спине… прямо на улице. Ты мне нужен, Тану. Я здесь только потому, что не представляю жизнь без тебя.

— Сегодня я твой, Джу, — шепнул он мне на ухо. — Можешь делать со мной все, что захочешь.

Потом он сердито сопел, когда я привязывала его к кровати. Но, правда, не сделал ни единой попытки возразить. Он — мой.

Я долго играла по его правилам, пусть теперь он поиграет по моим.

Старая керосиновая лампа тускло поблескивала. Желтые блики скользили по его обнаженному горячему телу… он

Я села рядом, погладила пальцами его грудь.

— Тебе никуда от меня не деться, Тану, — шепнула тихо. — Ты увяз в этой истории по уши. Я не отпущу тебя, пока не наиграюсь.