— Но ведь секс должен играть какую-то роль, когда принимаешь решение?

— Конечно.

— Насколько она велика, эта роль?

— Велика, мала, я не знаю. Главное — любить. А секс — это не так существенно. Линна была расстроена.

— Как это может быть, что секс — это не существенно? Я вот-вот выйду замуж, и не имею об этом до сих пор ни малейшего представления, — раздраженно сказала она. — Один-единственный раз я захотела, чтобы Курт взял меня, а он ответил «нет». Может быть, Алис Файе права? Может быть, он любит не меня, а деньги моего отца?

Паркер снова подошел к креслу.

— Мама просто с ума сходит от мысли, что ей придется стать бабушкой. Это все ее глупые выдумки, будто она вдруг превратится в старуху. Да она готова сказать тебе, что он убийца-рецидивист, лишь бы ты отказалась от своего решения. Так что не обращай на ее слова внимания.

Паркер закончил свою речь, и Линна поняла, что больше он ничем не может помочь. Брат просто был не в состоянии объяснить ей то, чего, по всей видимости, не знал и сам.

— Только от тебя зависит, какое принять решение, Линна. При всем моем желании я тебе здесь не советчик. Это твоя жизнь, и если ты чувствуешь, что Курт — то, что нужно, выходи за него.

Он взял ее за плечи и, поставив на ноги, нежно обнял.

— Единственное, что я могу пообещать тебе, так это, что если ты вдруг передумаешь — не важно, будет ли это посреди церкви или перед лицом Бога или еще перед чьим-нибудь лицом — я украду тебя, ты только скажи мне. Не забудь о моих словах.

Линна улыбнулась и тоже обняла его. Как хорошо, что она решилась поговорить с братом. Хотя она и не получила от него ответа на свой вопрос, на душе стало как-то легче.

— Я не соглашусь выйти за него замуж, если вдруг почувствую, что хочу убежать.