— Может быть, ровно через месяц? Первого октября.

— Обещаешь?

Вместо ответа она поцеловала его, заставив замолчать свой внутренний голос, который уже начинал сомневаться в правильности решения.

В церкви было совсем немного народа. Джиллиан в оцепенении сидела на скамейке, слушая добрые слова священника о Кати, которая лежала в темно-красном гробу, почти не видная за наваленной на кафедре грудой цветов. С того страшного момента, когда Джиллиан узнала тело своей подруги на озере, она выплакала так много слез, что ее горло совершенно охрипло.

Она видела Ника, с искаженным злым лицом и сухими глазами, сидевшего в первом ряду. На другом краю скамейки в немом рыданни сотрясались плечи обезумевшей от горя матери Кати, одетой в темно-синий костюм. Рядом с ней сидел убитый несчастьем отец. Сестра и брат Кати пытались, как могли, утешить родителей.

Через два ряда позади Джиллиан между Паркером и Сэмом Боумонтом сидела Линна. Через проход от нее плакала рыжеволосая молодая женщина. Раздавшийся за спиной Джиллиан тихий звук привлек ее внимание. Она обернулась и увидела входившего в церковь Джея. С ним были его братья и пожилая женщина, по голосу было похоже — Анни Чатфильд. Джей тоже выглядел подавленным, но несмотря на убитый вид, он показался ей необыкновенно привлекательным в строгом угольно-черном костюме, голубой рубашке и синем галстуке. Как только она его увидела, ее пульс учащенно забился. Джей заметил Джиллиан и, после того как остальные трое тихо сели на скамейку, пошел по проходу. Когда он поравнялся с ней, она отодвинулась в сторону, освобождая рядом с собой место. Он сел и коротко пожал ей руку. Слезы, которые, как она думала, были уже все выплаканы, неожиданно потекли по ее щекам, и Джиллиан снова попыталась сосредоточиться на словах священника. По просьбе семьи на погребении Кати должны были присутствовать только родственники, и после того как закончилась служба, Джиллиан так долго вытирала слезы, что за это время Джей успел подвести и познакомить с ней Анни и мальчиков. Анни обняла ее и сочувственно сказала.

— Мне очень жаль.

— Если бы не Джей, я не знаю, как бы выдержала тогда весь этот ужас, — Джиллиан с благодарностью взглянула на него. Джей, казалось, смутился.

— Сколько ты еще пробудешь дома?

— Полицейский сказал, что возможно ему нужно будет побеседовать со мной еще раз, — ответила она. — Я останусь здесь до дня рождения Джолин, а что потом, не знаю.

Он кивнул и посмотрел на нее невидящим взглядом. Только через несколько секунд он очнулся от оцепенения. Джолин. Вечно эта Джолин.

— Значит во вторник ожидается грандиозное торжество по случаю дня рождения?

Она улыбнулась, твердо решив держать себя в руках и не давать воли чувствам.

— В этом году — нет. Мама с папой сейчас в Европе. Небольшая вечеринка, вот и все. По крайней мере, так сказала Джолин. Но ты же ее знаешь.

— Да.

Он вновь на секунду отключился, потом снова вернулся к разговору.

— Ты обещала мне танец и, надеюсь, выполнишь свое обещание до отъезда в Нью-Йорк, — сказал он и поцеловал ее в щеку.

Джей пошел по проходу к родителям Кати. Джиллиан не сводила глаз с его фигуры. Ее сердце бешено скакало от радости — от того, что он вспомнил их шутливую фразу, от того, что он хочет видеть ее.

Выразив свое соболезнование семье Райе, при выходе из церкви Джей столкнулся с Боумонтами. Смело взглянув на возмущенного Паркера, он официально поздоровался с Линной и ее отцом, а затем вместе с Анни и братьями отправился домой. Не переставая думать о дне рождения Джолин, он принялся за работу во дворе. Случившееся с Кати Райе несчастье вдруг заставило его посмотреть на свои отношения с Джолин другими глазами. Нет никаких гарантий, что завтрашний день не обернется трагедией. Если ему нужна Джолин Лоуэлл, следует отбросить в сторону глупое самолюбие и что-нибудь предпринять.

Тихий и незаметный мужчина тридцати с небольшим лет, среднего роста, худощавый, строго одетый, смешался с толпой присутствующих на заупокойной мессе людей. Не обращая на себя внимания, он медленно прошел между рядов церковных скамеек и остановился на секунду у алькова, в котором Кристи Скотт вела беседу со священником, делясь своими ужасными переживаниями по поводу смерти Кати. Не задерживая на себе ничьего взгляда, он прошел мимо подростка, с гордостью сообщавшего молодой хорошенькой женщине о том, что «Пансион миссис Чатфильд» получил лицензию и его брат уже переехал, а остальные комнаты будут готовы на следующей неделе.

А на следующее утро этот мужчина появился в новом доме Спренгстенов.

— Увидел вашу вывеску, — любезно сказал он. — Я писатель и собираюсь провести в вашем поселке около трех недель. Мне нужны уединение и недорогая комната, я даже готов заплатить вперед, если мне понравится ваш кофе.

Его губы скривились в подобие улыбки, и он протянул руку:

— Матт Хэлстон.

— Но пансион еще не открыт, — медленно произнесла Анни.

Но прежде чем она успела отказать ему, он уже торопливо шел к своей машине.

— У меня с собой чемодан и пишущая машинка. Я не храплю и гарантирую порядок, — его губы расплылись в широкой улыбке.

Его доводы не убедили Анни, но все же она пригласила его на чашечку кофе с овсяным печеньем домашней выпечки, чтобы побеседовать за столом. Шестое чувство подсказывало ей, что этот человек не так прост, каким хочет казаться и, вполне вероятно, не совсем искренен. Не нравились ей и тонкие линии морщин на его худом лице, но возможность получить деньги сразу за три недели была слишком соблазнительна, если принять во внимание то, как пошатнулся за последнее время семейный бюджет. Стефен отозвал ее в сторону.

— Отдай ему мою комнату, Анни, — тихо сказал он. — Моим хозяевам потребуется несколько недель, чтобы подыскать кого-нибудь вместо меня, так что я поживу там еще месяц.

Анни была в замешательстве.

— Я даже не знаю, мальчик. Ты так долго ждал…

— Нам нужны деньги, — он снял с полки свой ключ и отдал ей. — Это единственная жилая комната, которая уже готова. Я пока что, как уже сказал, не собираюсь переезжать, поэтому ты вполне можешь сдать ее.