— Можно его увидеть? — перебил он женщину, с трудом сдерживая нетерпение.

— Я понимаю ваше беспокойство, но мы считаем, что прежде всего вас следует к этому подготовить, — общественная представительница окружной больницы открыла одну из папок, лежавших на столе, заглянула в медицинскую карту и, прежде чем продолжить, полистала ее страницы. — Мы лечим его от алкоголизма и склонности к наркотикам. Он почти постоянно бредит.

Она подняла глаза и тоном человека, выполняющего свои служебные обязанности сказала:

— Я не знаю, как долго вы не видели вашего отца. У него уже последняя стадия цирроза печени.

Ему не терпелось побыстрее закончить этот разговор:

— Да, и что же?

— Он выглядит просто шокирующе, мистер Спренгстен.

Это ее «мистер Спренгстен» шокировало его еще больше, чем все, что она до сих пор говорила, и он вдруг понял, что, когда умрет отец, старшим в семье останется он. До конца своих дней он будет называться человеком старшего поколения среди всех своих родственников.

— Что вы сказали? — спросил Стефан, заполняя своим голосом наступившую паузу.

— Я хочу вас предупредить, что цвет его кожи стал зеленым, и весит он всего около девяноста фунтов.

— Зеленым?

Ну разумеется, она пошутила. Но женщина утвердительно кивнула и посмотрела на них с сочувствием. Ерунда какая-то. Люди не могут быть зеленого цвета.

— Как вы думаете, сколько ему осталось жить?

— Совсем недолго. Очень хорошо, что вы сумели так быстро прилететь, — она закрыла папку с историей болезни и встала со стула. — Теперь, пожалуй, можно пройти.

Они последовали за ней к лифту и поднялись на этаж, где находилось онкологическое отделение. Женщина подвела их к палате номер 411 и открыла дверь.

Все, что она говорила им, подготавливая к встрече с этим лежавшим в постели человеком, не могло сравниться с тем, что он представлял из себя в действительности. Джей никогда не видел ничего подобного: ни трупы, которых он насмотрелся в армии, ни Кати Райе не представляли из себя такой жуткой картины, которая предстала сейчас перед его глазами. Это был скорее скелет, а не человек, скелет, завернутый в бумажную кожу. И ведь он действительно был зеленым — живой мертвец в оболочке из тончайшей серо-зеленой кожи, тело которого было присоединено к расположенным вокруг аппаратам. С обеих сторон от кровати стояли капельницы, иголки которых были вставлены в вены его рук. Он мучительно тяжело дышал, и, казалось, при каждом вдохе с болью всасывал в себя весь воздух палаты. Джей почувствовал, как у него внезапно пересохло во рту. Он сделал судорожное глотателное движение, чтобы убедиться, что сам может нормально дышать. Неожиданно раздался жуткий, не похожий на человеческий голос, измученный, слабый от боли, и в то же время непримиримо воинственный, голос, в котором не было и тени узнавания.

— Что вы здесь делаете? Что вы… — раздраженный вопрос утонул в продолжительном приступе отрывистого и сухого кашля и через несколько минут снова всплыл: — …хотите?

Реакция Джея была мгновенной. Теперь он не мог ошибаться. Этот человек не сможет успокоить его брата, сняв с него муки самобичевания. Этот человек не был их отцом. Нет ни малейшего сомнения в том, что этот живой труп, лежавший перед ними, мог быть кем угодно, только не Джеймсом Спренгстеном.

На какой-то короткий миг глаза больного просветлели, в них мелькнула разумная мысль. Джей быстро назвал себя сыном Джима Спренгстена и спросил, как его зовут.

— Нам нужно найти нашего отца, — спокойно сказал он. — У вас обнаружили его личный знак участника войны во Вьетнаме.

— Он отдал его мне, чтобы меня приняли в… Неожиданно раздался тихий голос Стефена:

— Когда?

Но старик уже потерял нить разговора и бессвязно забормотал:

— Мы с Джимом были друзьями. Пару лет назад.

Джей попытался все же прояснить картину.

— Он отдал вам этот знак два года назад? Человек-труп заворочал туда-сюда головой на подушке, страдальчески улыбаясь.

— Детки Джима, — сказал он, как будто был знаком с ними раньше.

— Как вас зовут? — спросил Стефен. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем старику удалось собраться с мыслями.

— Мак, — за этим последовал еще один приступ сильного кашля, и свет разума стал гаснуть в его глазах, но он все еще пытался продолжить разговор: — Три… а может быть, и бо…

Свет погас. Изможденное зеленое тело стало на глазах увядать. К кровати подошла медсестра и проверила пульс старика. Он еще был жив. Они вышли из палаты и, подойдя к столику общественной представительницы, попросили вернуть им личный знак отца.

Потом они решили позвонить домой, и в ответ на их отнюдь не утешительные новости Лини сообщила о своих неприятностях: на Линну было совершено хулиганское нападение, а Чарли еще не совсем оправилась после отравления наркотиком, который попробовала на вечеринке. Джей и Стефен по очереди поговорили с сестрой, но их короткая беседа не имела особого смысла, так как девочка была еще слишком слаба и не могла сказать ничего вразумительного.

Как ни странно, новые проблемы, навалившиеся на Джея, позволили ему удержать душевное равновесие после визита в больницу, который до предела его расстроил, и, занимая мысли, помогли пережить личные неприятности сегодняшнего дня. Он уже несколько раз звонил Лоуэллам, но никто не отвечал, далее автоответчик был отключен. В конце концов он решил позвонить Джиллиан, чтобы узнать, в чем дело. Разговор с ней получился сухим и натянутым. Она сказала, что по словам отца, Джолин улетела на несколько дней к бабушке в Орландо. Джей справился у нее о здоровье Чарли и Линны и, получив ответ, что с ними уже почти все в порядке» замолчал. Неловкая пауза затянулась, и он, слушая тишину в телефонной трубке, лихорадочно пытался сообразить, что бы еще сказать. Так ничего и не придумав, он просто сказал «до свидания».

После разговора с Анни братья пришли в замешательство. Они не знали, как поступить: остаться здесь и подождать, не придет ли старик в сознание, чтобы узнать у него что-нибудь еще об отце, или немедленно лететь домой, чтобы выяснить, что же все-таки случилось с Чарли. Немного позже они снова позвонили Анни, и после того, как она уверила их, что доктор не опасается за здоровье девочки и нужно только время, чтобы наркотик вышел из организма, они решили остаться на ночь. Но их ожидание оказалось напрасным: старик умер на следующее утро, не приходя в сознание. Больше он ничего им не скажет.