— А помочь тебе как-то можно?

— Вы не сможете, вам же все надо с нуля объяснять. Разве только Мафей, ему я уже объяснял и он хотя бы знает терминологию и понимает, как эта система работает. Если он сюда доберется, он сможет помочь. Остальные только мешать будут.

Мафей едва сдержал торжествующий крик: «А я вам говорил!» Впрочем, его тактичность оказалась напрасной — мудрые мэтры прочли все по его лицу. Они тоже промолчали, но под их снисходительными взглядами юный принц невольно устыдился и даже покраснел.

Только наставник почему-то не разделил всеобщей реакции на неуместный восторг ученика. И даже замечания не сделал, хотя Мафей втайне этого опасался.

— Вот видишь, — печально вздохнул он. — Все складывается именно так, как должно было. Сколько бы времени ни потребовалось тебе для помощи Жаку, это займет ровно столько, чтобы ты не успел попасть к тому заветному месту заранее, как хотел.

— Ой, мама… — по-детски охнул Мафей, сообразив, что имел в виду наставник. — Ну как же так… а вы уверены, что именно в это время?… Ведь он совсем не там, и никакой возможности туда попасть в ближайшее время у него нет.

— Конечно же, я не уверен. Но когда бы это ни случилось — сейчас или в отдаленном будущем, — ты все равно не попадешь туда вовремя. Утешься хотя бы тем, что хуже от это этого все равно не будет. Либо ты успеешь в последний момент, либо вместо тебя успеет кто-то другой.

— Мэтр, но вы же…

— Разумеется, мы не оставим дело без присмотра, пока ты будешь занят.

— А как же вы без меня…

— Да как-нибудь справимся. Например, попросим мэтра Максимильяно разыскать Толика, чтобы заменил тебя на телепорте. Но вот что-то мне подсказывает, что и поиски Толика займут у нас ровно столько времени, чтобы мы никоим образом не смогли успеть к месту событий раньше предрешенного судьбой момента.

— А может… — Мафей с надеждой воззрился на бессмертного бродягу, но Казак только шапкой покачал.

— На меня не смотри. Между мирами я перемещаюсь только одним способом, и совсем не в те места, в которые хотел бы. Но если мне расскажут, о чем вы тут намеками перекидываетесь, то, может, что-то придумаю.

— Да-да, — подхватил мэтр Максимильяно, который с откровенным подозрением прислушивался к их разговору, между делом подергивая себя за косу. — Нам всем хотелось бы услышать, что у вас за тайны от соратников, куда вам надо успеть и зачем вам понадобился Толик.

— Ты позволишь? — серьезно уточнил мэтр, обращаясь к Мафею. Тот обреченно махнул рукой.

— Если это хоть чем-то поможет…

— В таком случае мы поступим следующим образом. Ты сейчас отправляешься на помощь Жаку. Мэтр Максимильяно ищет Толика. А потом мы посмотрим, что получится раньше: ты освободишься или этот бездельник найдется. Если ты успеешь — вопрос снимается, справимся вдвоем. Если же придется прибегнуть к помощи Толика, ему в любом случае надо растолковать задачу. Вот тогда я и остальным объясню, чтобы не пересказывать по два раза. А теперь ложись на место мэтра Алена, и я провожу тебя.

— Может, пусть бы Мафей сначала переправил нас туда? — предложила Морриган.

— А назад вас потом как забирать? И чем вы вообще намерены там заниматься без Жака? Лучше пойдите выспитесь, неизвестно, что ждет нас наутро.

Что ответили мэтру коллеги и поругались ли они опять, Мафей уже не узнал.

Он спешил на помощь другу, попавшему в беду, и отчаянно сожалел, что не может разделиться надвое, ибо чувствовал, что наставник прав, как всегда. Что пока юный сновидец будет помогать одному другу, другого в это время будут доедать огромные крокодилы на ступенях злосчастной пирамиды. И успеть в два места сразу не получится никак.

В эту ночь Кайден не сомкнул глаз. Совсем не потому, что того требовала работа, — сцену трагической гибели любимого кузена при попытке к бегству он прокрутил Шеллару за каких-то полчаса, и остаток ночи вполне можно было посвятить сну. Но уснуть, когда Повелитель все-таки уединился с нимфой, он бы все равно не смог, поэтому не стал и ложиться.

Всю ночь он просидел в своем боксе в тягостном ожидании — что же в итоге получится из его опасной затеи?

Получиться могло что угодно, от самого радужного варианта, в который входили освобождение от диктата Повелителя, избавление от проклятого болота, с каждым годом подступающего все ближе к деревне, женитьба на Анари, долгая счастливая жизнь и светлое будущее для потомков, до самого непоправимого, предполагавшего мучительную смерть и не менее мучительное посмертие.

Стрелки на часах ползли медленно, тихонько отсчитывая секунды. То ли последние секунды рабства, то ли последние секунды жизни, как получится.

Время от времени он пытался прислушаться к звукам, долетающим из коридора, но то были обычные звуки ночной жизни «чертогов Повелителя», и никаких признаков суеты или переполоха среди них не слышалось.

Незадолго до шести утра — обычного времени подъема — в ровный приглушенный шум ночной жизни ворвался пронзительный громыхающий скрежет, разбудивший, наверное, все население оазиса. В первый миг Кайден вздрогнул от неожиданности, затем, мысленно посетовав на истрепанные нервы и переутомление, поднялся с постели, на которой так и просидел всю ночь не раздеваясь, и поплелся в туалетную кабинку. Что бы там ни было, надо вести себя как обычно. Если бы сейчас он спал и был разбужен дивной музыкой открываемых ворот, что бы он сделал? Правильно, наскоро привел себя в порядок и побежал взглянуть, кто и зачем в такую рань открывает внешние ворота, кого впускает-выпускает и не нарушаются ли при этом какие-нибудь правила безопасности или указания Повелителя. Поэтому сейчас следует быстро причесаться, почистить зубы и бежать к воротам.

Когда Кайден вышел за внутренние ворота, там уже стоял чужой грузовик, вокруг которого слонялись вооруженные до зубов незнакомцы — те самые, с которыми вел свои левые делишки оборотистый Танхер. Неторопливые зомби-грузчики перетаскивали во внутренний двор какие-то ящики, а несколько вампиров гнали от бараков группу рабов — вполне приличных, между прочим, за такое разбазаривание материала Повелитель мог бы и Перерождения лишить. Кое-где среди общей массы попадались и недопитые доходяги, но их было немного, и они изо всех сил старались держаться ровно и выглядеть здоровыми. Разумеется, Танхер не был бы Танхером, если бы не подсунул в партию качественного товара хоть немного некондиции, он ведь уважать себя перестанет, если никого не нагреет хотя бы на ржавую гайку.

Кайден отыскал взглядом носатого пройдоху и властным шагом человека, имеющего право контролировать и распоряжаться, подошел к нему.

— Что здесь происходит?

Танхер почесал длинный горбатый нос и довольно равнодушно отозвался:

— Не дергайся, Повелитель в курсе.

— Он разрешил тебе продавать рабов неизвестно кому?

— Во-первых, известно кому, а во-вторых, разрешил. Чтоб ты знал, нам очень даже выгодно обменивать излишек рабов на всяческие нужные и полезные вещи. В общем, иди занимайся своими делами не суйся в чужие.

— Еще раз посмеешь мне нахамить, — посулил Кайден, — сделаю так, что забудешь не только где у тебя сколько чего припрятано, но и таблицу умножения.

— Это будет форменный саботаж, — ухмыльнулся Танхер, впрочем, совершенно беззлобно. — И непоправимый удар по нашей экономике. Ладно, не психуй, я не в обиду, а просто… Каждый должен заниматься своим делом, разве нет?

— Я проверю, — предупредил куфти, дабы отступить с достоинством.

— Ой, да на здоровье. Что я, врать буду?

Насколько знал Кайден, их экономический гений ничем иным и не занимался, и подтверждение последовало прежде, чем они успели попрощаться.

Один из рабов, которых как раз подвели к машине и велели забираться в кузов, не осилил этой сверхзадачи и свалился без чувств прямо с борта. Покупатели не замедлили предъявить претензии, что им подсунули полудохлый товар, заодно напомнили, что в прошлой партии таких оказалось аж пятеро, и если трех еще удалось откормить и поставить на ноги, то двое околели, не успев даже отработать свою стоимость.