Шеллар в последний раз посмотрел вслед исчезнувшему из виду Кайдену и, тяжело опираясь на любезно предоставленный костыль, принялся подниматься. Да, очень хотелось бы отдохнуть, подумать и посмотреть на результат, но слишком велика вероятность, что его просто прикончат. Слишком уж хотел глубоко неуважаемый мэтр видеть своего пленника мертвым, только рук пачкать не желал. И не особенно умно будет проверять, насколько сильно ему дорога эта самая чистота рук и побрезгует ли он лично добить малодушного смертника, если обнаружит его живым. Было бы хоть немного времени — подумал бы, рассудил, разобрался, просчитал… но времени нет. Минуты три из обещанных пятнадцати уже прошли, и за оставшиеся нужно уйти как можно дальше, чтобы его палач поверил — выбор сделан в пользу крокодилов. На самом же деле…

Шеллар бросил взгляд на пирамиду, которая возвышалась над деревьями, определил направление и с максимально возможной скоростью поковылял по едва заметной тропинке между деревьями. Это было чистой воды безумие — пробираться на одной ноге через совершенно незнакомое болото, где наверняка полно опасных мест и всевозможных хищников, но вместе с тем это был шанс. Единственный реальный шанс выжить.

Упрямый мальчишка старательно скрывал от всех свои сны, боясь уже не огорчить близких, а сломать их судьбу несвоевременными предсказаниями. Может быть, он и оказывался прав в большинстве случаев, но сколько раз Шеллар предупреждал его: «С остальными — как считаешь нужным, а мне обязательно говори все!» Что стоило сказать? Не будь он таким скрытным, хромающий путник сейчас точно знал бы, что делать и чего ждать. А так одни обрывки… Хорошо еще, что Кантор заметил повышенное внимание к этой пирамиде и догадался поделиться сомнениями с Шелларом. Даже этого крошечного кусочка информации оказалось достаточно. Мафей видел во сне эту пирамиду. Значит, к ней прилагался основной персонаж — в жалком и требующем спасения виде, как всегда. Но вместе с тем это значит, что смерти сей персонаж благополучно избежит, хотя и пострадает изрядно. Следовательно, пирамида — его шанс на спасение. Если только… если все то, что он видел, действительно только бред, и на самом деле мальчишка жив, и все маги, которые оказались в ловушке вместе с ним, тоже сидят где-нибудь у зеркала и думают, как спасти одного незадачливого вора, который слишком много на себя взял… И у них, конечно же, есть ориентиры этой злосчастной пирамиды… И потом они помогут вытащить из трижды проклятых «чертогов Повелителя» Элмара и Азиль…

«А если нет? — безжалостно резанула по больному упрямая память. — Если это все-таки правда и они все погибли? Маги, Мафей, Элмар, Кира, ребенок?… Если мне только кажется, будто в моих воспоминаниях что-то не стыкуется, а на самом деле?…»

Шеллар смахнул рукавом закипающие слезы и упрямо зашагал вперед. Потом разберемся, правда или нет. Если нет — все будет хорошо. А если правда… у него просто не будет больше причин цепляться за жизнь, и умереть будет легко. Сейчас же все, что от него требуется, — идти как можно быстрее. Неизвестно, сколько будет действовать укол — час, два, полчаса, в любую минуту боль может вернуться. Тогда преодоление трехчасового перехода затянется не на шесть-семь часов, а на все двенадцать, если не больше, учитывая необходимые передышки. Если же он останется в этом болоте на ночь или свалится без сознания где-нибудь по пути, то не доберется до цели никогда. Поэтому — вперед, изо всех сил, не останавливаясь и не отвлекаясь от дороги. Подумать можно будет и потом, а сейчас все внимание должно быть сосредоточено на почве под ногами, которая может в любой момент провалиться, и подозрительных зарослях по сторонам, где могут скрываться хищники.

При мысли о местных хищниках Шеллару стало вдруг так неуютно, что он невольно замедлил шаг и вытянул в сторону правую руку. Губы шевельнулись сами собой, произнося первое слово тайного зова, но второе прозвучало уже как-то неуверенно, а на третьем Шеллар оборвал зов и решительно опустил руку. Нет, это на самый крайний случай. Во-первых, фамильный меч — не пушинка, тащить его через все болото — только усложнять себе задачу, тут себя бы дотащить, не уронив. А во-вторых, вдруг Элмару он сейчас нужнее?

«Вот когда действительно кто-то нападет, тогда и призову», — решил Шеллар и заторопился дальше, уверяя себя, что те три секунды, что требуются для зова, у него обязательно будут.

Кайден никуда не торопился. Вразвалочку дошел до поселка, обстоятельно побеседовал с автомехаником о дефиците бензина и износе запчастей, заглянул к Эрне — поздороваться и поблагодарить, а заодно повидать Анари и проверить, как устроилась на новом месте нимфа со своим необщительным избранником. Он искренне надеялся, что у советника все же хватит духу покончить с собой, но вдруг ему потребуется время, чтобы морально подготовиться и решиться. Кажется, он имеет привычку каждый свой поступок обдумывать, а уж вопрос жизни и смерти наверняка обдумает со всех сторон. Что бы он ни выбрал — веревку, трясину, хищников или даже попытку к бегству, — он сделает это не наобум, не под влиянием эмоций, а как следует поразмыслив. Сколько это у него займет, Кайден не знал и поэтому нарочно тянул время, опасаясь по возвращении застать окаянного подлеца все еще сидящим под тем же деревом в мучительных раздумьях.

На полдороге от гаража к дому Эрны его и перехватил взволнованный Шабир.

— Что случилось? — встревожился Кайден, по одному виду телепортиста поняв, что стряслось нечто серьезное.

— Кайден, пойдем со мной, — выдохнул тот, запыхавшись от долгого бега. — Там такое творится… Они притащили не того дикаря, а девушка отказывается куда-либо идти, пока не приведут именно того, а Танхер посылает всех к шестиногим крокодилам и куда похуже и говорит, что это не наше дело и вообще он ничего не знает…

— Я ему мозги вышибу! — вскипел Кайден, припомнив заодно и утреннюю размолвку. — Я ему сотру всю его склизкую память до момента рождения! А ну, пойдем! Нет, стой, собери всех наших, кого найдешь, и пойдем вместе! А то этот наглец, кажется, решил, что нас можно не бояться и посылать куда ему захочется! Я его сейчас сам так пошлю, что забудет цены на рабов! Без всякой магии!

Увидев перед собой десяток неприязненно настроенных куфти, Танхер слегка присмирел и посылать «куда похуже» резко прекратил, но с перепугу вызвал условным свистом личную охрану. Кайден жестом остановил самых горячих соратников, уже потянувшихся за оружием, и попытался решить дело без подобных крайностей.

— Танхер, — внушительно сказал он, делая вид, будто не замечает двух готовых к драке групп за спинами предводителей, — ты хоть понял, что натворил, или до сих пор считаешь, будто я с тобой пошутить решил?

— Чего я и в самом деле не понял, так это какого грака вы ко мне вообще доколупались? — сердито отозвался пройдоха. — Какого еще не такого дикаря вам от меня надо и на кой хрен?

Кайден глубоко вдохнул и вслух сосчитал до семи. Нарочно, чтобы этот болван понял, с каким трудом собеседник сдерживает справедливое негодование. Потом медленно, словно тупому зомби, пояснил:

— Ты помнишь, на прошлой неделе Харган привез с собой из того мира здоровенного дикаря? И Повелитель велел посадить его в «крольчатник» и глаз с него не спускать, помнишь? И обещал упокоить без права перерождения, если он сбежит или с ним что-то случится?

— Так тебе этот был нужен? Объяснять надо было вразумительно. От Повелителя никаких распоряжений насчет него не было, прибежал какой-то перепуганный придурок, а я тут сейчас должен все бросить и выдавать ему по первому требованию все, что он пожелает…

— У меня есть распоряжение. Так что если ты наконец-то понял, о чем речь, прикажи своим людям привести сюда именно того самого дикаря. Или его все-таки не устерегли, а теперь ты тут передо мной дурачком прикидываешься?