— Так точно, шеф! Разрешите бегом?

— Выполняй! — Карасюк улыбнулся, вспоминая молодость. Вот есть же нормальные подчиненные, и дело сделают, и похалимаж включат вовремя, и не переборщат с прогибом. — И пока поищи инструкцию к телефону на русском. Поедем уже как люди, со связью будем там. Я по-английски не шарю, буду тыкать кнопки наобум, пока не сломаю.

— Принял. Найду, освою, обучу. И распечатаю на русском.

В Кемерово летели в разное время, и разными самолетами, что естественно. Летели — во множественном числе, потому что Карасюк летел тоже. Хотя, еще вопрос, кто «тоже», а кто как белый человек бизнес-классом на открытие новой шахты. Вот вы когда-нибудь были на подобном мероприятии? И Фролов не был. Вряд ли это что-то интересное, так что начальник техотдела, мечтающий стать директором департамента вагонного хозяйства, мчался договариваться с руководством депо о том, как вагоны уважаемых людей должны осматриваться, готовиться под погрузку и выпускаться из ремонта, если такой потребуется.

Ему даже сказали имя и фамилию со-акционера «Транзит Группас». Не официального, а такого, который по понятиям. Чтоб местные работники имели в виду, если какой косяк, то это они не москвичей трясут, москвичей сам бог велел доить. Это они уважаемому человеку в карман залезли.

Пятидесяти единиц маны хватило, чтоб эконом-класс превратился в бизнес. Естественно, ману Пётр тратил в долларовом эквиваленте, и не на стойке регистрации, а уже в самолете. Хорошенькая стюардесса (хотя, кто видел в бизнес-классе некрасивых девушек?) лучилась позитивом не как прочим, с правильными билетами, а как-то по-особенному, искренне. Это был её клиент, её удача.

— Молодой человек, вы только свой телефон выключите. Говорят, они могут на что-то повлиять, и мы все упадём. Что-то желаете прямо сейчас, не дожидаясь взлета?

А сама смотрит так, что у самого стойкого могло возникнуть желание чего-то прямо сейчас. У Фролова не возникло, о чём он заявил себе со всей ответственностью и металлом в голосе. Он не за рулём, «Зиг-Зауэр» в запертом ящичку у экипажа самолета — можно и выпить винца. Игристого бокал. А потом еще один, уже когда начнут разносить напитки.

— О! Это что, спутниковый? — Сосед сбоку не тяготился манерами, даже не стал выяснять имя соседа, привычно взял быка за рога.

— Ну да, как у всех. А как без телефона в наше время?

— Верно, у меня такой же, — опомнился сосед, — в портфеле. Опасаюсь я этого, излучения. Вот и не таскаю на себе.

— И правильно делаете, уважаемый! Сразу видно умного человека! — Сгладил ситуацию Пётр. Хрен их знает, этих сибиряков. Начнешь такого ставить на место, а у него встречающих будет два джипа, а ты моргнуть глазом не успеешь, как уже с ними, только в багажнике, едешь бесплатно, но в один конец.

— А то! Знай наших, на нас Сибирь держится, на простых русских людях.

«Ага, — чуть не засмеялся Фролов, — всё держится на простых людях, которые летают бизнесом и понты кидают при каждом удобном случае. Проходили уже».

От Кемерово полдня езды на поезде, благо он останавливался на нужной станции. Встречай, Сибирь, московского гостя, радуйся! Хотя, если по прописке смотреть, то Тульский пряник приехал. Если по месту рождения — соседушка-уралец. А если вглубь копнуть, то вообще ничего Фролову не понятно относительно тайны своего появления в этом мире. И что забавно, попался бы ему первый том нашей книжки, он бы выяснил про себя весьма любопытную информацию. Только кто ж ему даст книжку про себя читать? Про себя только книги товарищу Брежневу доводилось читать из тех, кого мы знаем. Мемуары не в счет, их люди сами пишут и сами читают, врут нещадно, стремятся показаться шибко хорошими. Мемуары — это практически литературный онанизм, прости-господи.

Эх, не успел Фролов визитки перезаказать, чтоб эдак солидно еще одной строчкой значился мобильный номер. А так, взял несколько штук, как умел авторучкой подписал внизу номер своего спутникового телефона. Но всё одно так лучше, чем вообще без номера. А потом подумал немного и убрал порченные кусочки картона подальше. Решил, что будет нужным людям прямо на их глазах номер мобилы вписывать и подавать это как жест глубочайшего доверия. Мол, так-то я не даю никому свой личный номер спутникового аппарата, который всегда при себе, но конкретно для вас вписываю в визитку. Типа, вы особенный мой знакомый. Представил себе эту ситуёвину Пётр и кивнул головой одобрительно — так правильно. Любой захочет чувствовать себя особенным и доверенным. Маркетинговый ход, однако.

Следующим утром акклиматизировавшийся и отдохнувший с дороги Фролов уже был в конечной точке своего маршрута — в вагонном депо. Начальник депо Новокузнецк не мог не впечатлиться масштабом личности, приехавшей знакомиться с ним аж из Москвы. Притом, что представляемая им фирма была на подвязках с их авторитетом. Раньше криминальным, а теперь просто — уважаемым бизнесменом. Одним из тех, что входят в финансово-промышленную группу «Кемеровские». И плевать, что на биржевых площадках акции этой группы не торгуются, зато их котировки знают все местные и не только.

В конце концов переговоры из кабинета начальника депо плавно перетекли в ресторан, сменивший свой унылый позднесоветский интерьер на псевдозападный дизайн, и уже пошли словоизлияния на тему: «Как нам приятно, что такой человек лично посетил наш скромный уголок». Причем, как-то изящно спонсором банкета стал Фролов, а его участниками всё руководство депо, то есть сам начальник, его заместитель и главный инженер. В промежутках между тостами и официальными речами на Петра лилась информация, что главный инженер недавно был тут начальником, что кресло под начальником тоже уже шатается, и его скоро поменяют местами с замом. Короче говоря, дружить надо не с одним человеком, а с кодлой, то есть всеми тремя головами вагонного депо. Рубить их бесполезно, они обратно прирастают. А самые серьезные вопросы решаются через мастера сборочного участка, он тут смотрящий от сами знаете кого.

Голова от таких раскладов могла пойти кругом и без алкоголя, с которым Фролов не перебарщивал, понимая, где он находится. Голова и пошла бы в разнос, но тут из его портфеля раздался звонок. Извлеченный на свет божий аппарат спутниковой связи добавил очков ему как крутому челу, а разговор, подслушанный участниками банкета еще раз подчеркнул, кто сидит перед ними. Величина! Этого человека только что по мобильной связи пригласили в самый наикрутейший ресторан города Новокузнецка, вотчину понятно кого, на празднование открытия новой шахты! Это ж кем надо быть, чтоб тебя вот так вызванивали, мол не можем праздновать без вас, Пётр Семенович, приезжайте скорее!

— Простите, дорогие друзья, сами понимаете, отказаться не мог! Так что вынужден покинуть вашу замечательную компанию.

— Так понятно, нешто мы не осознаём! Это ж какой масштаб! Новая шахта в Кузбассе! Там же все будут. Все, кому по рангу, понятное дело. Шахта новая! Небось разрез на самом деле, да и какая разница!

— А уголь какой, уже сказали? Тощий или жирный?

— Да кто тебе будет затевать новую шахту ради тощего уголька? Дурак что ли? — Начали обсуждать детали местные железнодорожники. В Кузбассе будь ты хоть сварщиком, хоть поваром, а в марках угля и способах добычи разбираться обязан! Вся область углём буквально дышит. Самое печальное, что дышать приходится углем по-настоящему.

— Девушка, посчитайте нас! — Жестом и голосом Пётр показал, что праздник сворачивается. — И вызовите мне такси.

— Куда изволите ехать? Что говорить таксисту?

— Скажите, в центр, я сам ему уточню маршрут.

И Фролов укатил в известном всем направлении под уважительные взгляды новых знакомых. Им было невдомёк, что пригласили москвича тульского разлива на «день шахтера» не местные бандиты, а его собственный начальник. Вот такая петрушка. Если бы они знали этот факт, то уехавшая персона лишилась большей части романтического бандитского флера.