– Вперед.

Он кивнул и хитро усмехнулся:

– Я рассчитывал, что вы это скажете. Ладно. По мне, так тоже лучше вперед.

Сэм влез в кабину, я устроился рядом с ним. Мотор заработал с первого раза, Сэм отпустил тормоза, и мы покатили по дороге.

– Если нас сейчас поймают, – сказал я, – нырните куда-нибудь.

– Нырнуть?

– Угу.

– Хочу вам кое-что сказать. – В голосе Сэма звучала уверенность. – У меня хороший левый хук.

– Парень, который может нам встретиться, целит в голову. С чем-нибудь тяжелым в руке.

– С симпатичными ребятами вы играете, – хмыкнул он. – Учту.

Остаток пути мы проехали быстро и молча. Фургон в последний раз повернул, и в свете фар появилась ферма. Я дотронулся до руки Сэма, и он затормозил совсем близко от двора.

– Выключите фары. И свет в кабине тоже. – Я быстро выпрыгнул из кабины и подождал несколько драгоценных секунд, пока глаза не привыкли к темноте, а уши – к тишине фермы.

В окнах дома темно. Нигде ни звука, кроме чуть слышного звона от вибрации бескрайнего пространства. Телята и куры спали. В сарае с лошадьми все спокойно. Я постучал в кабину, и Сэм, выключив свет, тоже спрыгнул на землю. Позади дома горела яркая лампа, но свет не будет бить в глаза лошадям, когда я выведу их из сарая. На темной стороне двора двери гаража, где Матт держал машину, зияли, как глубокий черный квадрат. Куча мусора перед ними отбрасывала сюрреалистические тени на пыльную землю, и запах гниения ударил нам в нос.

Сэм взглядом практика окинул двор.

– Не много места. – Голос у него был тихий, почти шепот.

– Не много... Если вы откинете борт, я введу лошадей. По одной. Так, по-моему, лучше.

– Хорошо. – Сэм быстро дышал, его большие руки сжались в кулаки. Он не привык к таким приключениям.

Я заспешил к сараю. Недалеко. Не больше сорока ярдов. Сейчас, когда мы наконец приступили непосредственно к делу, все мои мысли сосредоточились на том, чтобы быстрее его завершить и благополучно выехать из Кингмена раньше, чем вернется Матт. Он мог быть на дороге позади нас и в этот момент мчаться через пустыню на ферму...

То, что случилось потом, произошло очень быстро.

За моей спиной раздался тревожный крик:

– Джин!

Я резко оглянулся. Позади меня были фары двух машин, хотя должны быть все-таки одной.

Матт вернулся.

– Джин! Осторожно! – Снова тот же голос. И темная фигура через двор бросилась ко мне.

Позади раздался рев мотора, я обернулся, в глаза мне ударил свет включенных на полную силу фар. Они были совсем близко. Слишком близко.

Они приближались.

Ослепленный, сбитый с ног, я ничего не видел.

Человек с распростертыми руками бросился, точно регбист, отбирающий мяч, и отшвырнул меня в сторону. Ревущая машина врезалась в него и откатилась назад, оставив у моих ног сплющенное и раздавленное тело.

Машина сдала назад, со страшным ревом развернулась в конце двора и снова двинулась на меня. Передние фары вспыхнули, будто два солнца, и в глубине моего сознания проскользнула ироническая мысль: теперь, когда я решил не умирать, смерть сама нашла меня.

Привстав на колено, я выхватил пистолет и выпустил все восемь пуль в лобовое стекло. Я не видел цели. Глаза сами собой закрывались от яркого света. От пуль не было никакого толка. Они шли под неправильным углом, не попадая в водителя. Но к тому времени, когда я выпустил последнюю, левая фара сияла в шести футах от меня. Напрасно, сжав зубы, я ждал неизбежного и мысленно представлял столкновение и собственное обезображенное тело... В последнее мгновение свет фар вдруг вильнул, полированное крыло толкнуло меня в плечо, переднее колесо вмяло в песок выбившийся из брюк край рубашки, а заднее прокатилось в нескольких дюймах от меня.

И раньше, чем я понял, что машина практически не задела меня, она врезалась в строение за моей спиной; раздался треск дерева и металла. Кузов треснул и смялся в гармошку. Ослепительный свет фар потух. Мотор заглох. Раздался свист воздуха, выходившего из порванных шин.

Задыхаясь, в ужасе от того, что сейчас увижу, я склонился над телом, лежавшим у моих ног. По двору кто-то бежал, я беспомощно смотрел на приближавшееся темное пятно. Больше я ничего сделать не мог. Все пули я выпустил... не осталось ни одной.

– Вы живы? – прозвучал над ухом голос. Возле меня опустился на колени Сэм Хенгельмен. Не веря глазам, я смотрел на него.

– Я думал... – Мне перехватило горло. – Это вы.

– Нет... – покачал он головой.

Сэм помог мне перевернуть человека, который спас меня. С болью и невыразимой горечью я смотрел на его лицо.

Это был Уолт.

Мы положили его на спину в пыль.

– Посмотрите машину, – еле слышно проговорил я.

Сэм молча поднялся с колен и ушел. Я слышал, как затихли его шаги, потом донеслись снова.

Уолт открыл глаза. Я склонился над ним и взял его руку, с проснувшейся надеждой нащупывая пульс.

– Джин? – невнятно пробормотал он.

– Да?

– Он не пришел.

– Не пришел?..

– Я приехал... помочь вам...

– Да, – сказал я. – Спасибо, Уолт...

Его взгляд потерял осмысленность.

– Боже, – отчетливо произнес он, – это смерть. Это... в самом деле... смерть.

– Уолт...

Его рука была теплой, но неподвижной.

– Проклятие, – проговорил он. – Я хотел... Я хотел...

Голос замер. Пульса не было. Сердце не билось. Кончено. Все кончено.

Я осторожно опустил на землю его теплую руку и закрыл ему глаза. Тут должен был лежать я. Не Уолт. В неожиданной бессильной ярости я затряс головой. Почему Уолт взял у меня то, чего я хотел, украл у меня смерть?.. Так мало значило бы, если бы на земле сейчас лежал я. Это вовсе ничего не значило бы.

Уолт... Уолт...

– Он умер? – спросил Сэм Хенгельмен, приблизившись.

Не глядя на него, я кивнул.

– Там в машине молодой парень, – сказал Сэм. – Тоже мертвый.

Я медленно поднялся. Все тело саднило, но я тоже пошел взглянуть. Голубой «Форд» с откидным верхом, а парень в нем – Матт Клайв.

Машинально я посмотрел, куда врезалась машина. Она разнесла правую дверь гаража и въехала в стену. Почти все лобовое стекло было выбито, осколки усыпали переднее сиденье. Но в одном углу, где кусок стекла еще торчал из рамы, в нем зияла дыра размером в палец.

Матт лежал на руле, его руки свисали по сторонам, глаза были открыты. Над левой бровью череп оказался пробит, и осколки кости вошли внутрь. На волосах и на верхней стороне хромированной рамы, державшей лобовое стекло, виднелась кровь. Ничего не тронув, я вернулся к Уолту.

– Что будем делать? – спросил Сэм.

– Дайте мне минуту...

Он молча ждал, пока я оглядывал двор. Две ярко горевшие фары еще освещали его.

– Там машина Уолта?

– Угу. Он мчался, будто за ним гнался дьявол. Сразу выпрыгнул и побежал к вам...

Я обернулся и посмотрел в темный гараж.

– Этот парень, должно быть, все время был там, поджидал нас, – продолжал Сэм. – Он выехал и направился прямо на вас. Я не мог его остановить... Слишком далеко. А Уолт бежал по двору...

Я кивнул. Да, Матт все время был там. Не в Лас-Вегасе. Не на дороге. Сидел в засаде и ждал.

Он не обогнал нас на дороге, а другого пути к ферме нет. Значит, он вернулся раньше, чем мы выехали. Развернулся на шоссе в Лас-Вегас и через Кингмен вернулся на ферму, пока я сидел на скамейке на автобусной станции, ожидая восьми часов, чтобы позвонить Уолту.

Но почему? Почему он вернулся? Он не видел, что я слежу за ним, потому что мое убежище было слишком далеко. И во всяком случае он собирался в Лас-Вегас. Я оставил его на шоссе, когда он ехал туда.

Не имеет значения, почему именно он вернулся.

Сэм Хенгельмен смотрел на Уолта и размышлял, что мы натворили и в какую ловушку попали.

– Ну... – проговорил он. – Что мы теперь делаем?

Я набрал побольше воздуха и медленно выдохнул.

– У вас фонарь с собой? – спросил я.

Он кивнул и принес из фургона фонарь. Я подошел к «Форду» и дюйм за дюймом осмотрел его. Там не было ничего такого, чего бы я не видел раньше, кроме бутылки, тоже разбитой. Отколовшееся горлышко лежало на полу справа от Матта вместе с мелкими осколками и полоской пролившегося виски.