Семар нахмурилась: — Какой засады? Ты сказал, убийца вышел из засады и нанес удар копьем в спину. Но тут негде прятаться.

— Теперь нет.

Она скривила губы. — Они, по — твоему, обмотались ветками и листьями?

Карса сбросил плащ. — Есть и другие способы, женщина.

— Например?

— Магия. Жди здесь.

"Худа тебе!" Она побрела за Карсой. Тоблакай двигался быстрым скользящим шагом, держа меч обеими руками. Четыре таких шага — и ей пришлось бежать.

Он молча побежал. Все быстрее и быстрее.

Семар усердно пыхтела, спеша за широченной спиной. Но воин все равно пропал из вида.

Затем Семар резко остановилась, заслышав вопль откуда-то слева. Карса успел обежать ее, оказаться сзади и углубиться в лес, несмотря на то, что там были сплошные кусты, скользкие булыжники, упавшие деревья. Следов он не оставлял.

Раздались новые крики.

Сердце стучало в груди ведьмы. Семар Дев пошла в лес, разрывая паутину; та натягивалась и неохотно лопалась, осыпая голову каскадами сосновых игл и коры…

… а где-то впереди шла резня.

Лязг железа о камень. Треск расщепленного дерева — смазанное движение, бегущие силуэты — тело, летящее вверх тормашками в алых брызгах — она достигла края лагеря чужаков…

И увидела Карсу Орлонга, а также полсотни серокожих воинов, размахивающих саблями, копьями, ножами и секирами. Они толпой шли на Тоблакая.

Путь Карсы был отмечен мрачным следом из тел мертвых и умирающих врагов. Но живых слишком много…

Длинный кремневый клинок взметнулся над беснующейся ордой, расплескав вокруг осколки костей и тугие струи горячей крови. Двое воинов упали, третий получил удар столь сильный, что взлетел и перевернулся в воздухе, и ноги его выбили копья из рук еще двоих врагов. Тоблакай рванулся в образовавшийся разрыв, ловко увернувшись от дюжины выпадов. Скорость движений великана была поразительной — о нет, она была УСТРАШАЮЩЕЙ.

Потерявшие копья воины пытались отскочить, выйдя из пределов досягаемости Карсы — но его меч сверкнул, врезавшись в шею стоявшего слева противника — голова мигом слетела с плеч — лезвие сменило угол падения, отрубив руку другого воина по самое плечо.

Карса оторвал левую руку от рукояти меча, перехватив древко направленного ему в лицо копья, и притянул копьеносца ближе; затем он отпустил копье, схватив врага за шею. Изо рта, носа и глаз брызнула жидкость — таким свирепым было давление; шея переломилась легко, словно пергаментный свиток. Резкий толчок послал тело на соседних врагов, выбивая из их рук оружие…

Семар Дев едва успевала уследить за всем происходящим: левая рука Карсы еще только удалялась от эфеса, когда меч рванулся вправо, отбивая вражеский удар, затем метнулся вверх; пока противник слева задыхался в дикарском захвате, лезвие перерубило чью-то саблю и вошло в плоть — ключица, а потом и ребра словно взорвались…

Карса вырвал меч, развалив тем самым грудную клетку врага; Семар потрясенно увидела сердце, еще бьющееся, но уже выпавшее из своего гнезда и висящее на артериях. Воин упал как подкошенный.

Кто-то голосил далеко слева — вне битвы — там виднелись обрывистая береговая линия и ряд длинных, низких ладей на открытой воде. Семар заметила тощую, светловолосую женщину — человеческой расы! — выкрикивавшую заклинания.

Но каким бы колдовством она не владела, толку от него не было. Невозможно, но факт: Карса смог пробиться из плотного окружения; он встал спиной к толстой сосне, орудуя мечом с почти презрительной легкостью. Казалось, Тоблакай решил передохнуть.

Семар не верила своим глазам.

Раздались новые крики: некий воин встал за спинами беснующейся толпы и проревел приказ. Его сотоварищи начали отступать от Карсы Орлонга.

Семар увидела, что Теблор вздохнул полной грудью и воздел меч над головой, и возопила: — Карса! Не атакуй, черт тебя…

Его холодный взгляд заставил ведьму отпрянуть.

Гигант махнул мечом: — Видишь, женщина, что осталось от анибаров? — Голос его был глубоким, слова падали как удары боевого барабана.

Ведьма кивнула. Глядеть еще раз на ряд пленников ей не хотелось. Их привязали к рамам на краю лагеря, голых, окровавленных; они висели вниз головами над дымящимися угольями. Воздух смердел дымом и горелой плотью. Карса Орлонг был движим гневом, но эмоции не заставили меч великана дрожать; он держал лезвие плашмя, и неподвижность громадного клинка словно бы обещала грядущий прилив беспощадного истребления. — Вижу, — сказала она. — Но слушай, Карса. Если ты убьешь всех — я вижу, именно этого ты и жаждешь… Слушай! Если ты убьешь всех, придут другие в поисках пропавших родичей. Снова и снова, Тоблакай! Этому не будет конца — пока ты не привлечешь стольких врагов, скольких даже ты не сумеешь победить. Это будет ошибкой. Ты не сможешь быть везде и сразу, и анибары продолжат погибать.

— И что же ты предлагаешь, женщина?

Семар двинулась к нему, не обращая внимания на серокожих и соломенноволосую ведьму. — Они боятся тебя, и ты должен использовать их ужас… — Она замолчала, заметив движение возле то ли хижин, то ли палаток на берегу. Двое воинов кого-то тащили. Еще одного человека. Лицо было покрыто синяками, но в остальном он выглядел невредимым. Семар осмотрела его и поспешила к Карсе. Голос стал хриплым шепотом. — Карса, они нашли переводчика. Видишь наколки на его руках? Он из Таксилы. Слушай. Скорее используй их ужас. Скажи, что рядом твои товарищи, союзники анибаров, что вы первые вестники идущей на помощь орды. Карса, прикажи им убираться к Худу из этой страны!

— Если они уйдут, я не смогу их убивать.

Среди воинов завязался спор. Командующий самым очевидным образом отвергал яростные требования светловолосой ведьмы. Таксилианин, которого держали под руки, следил за спором, но лицо его было слишком опухшим, чтобы выражать чувства. Тут его глаза обратились к Карсе и Семар; мужчина медленно, со значением подмигнул им.

"О боги. Хорошо же…" Он кивнула в ответ и быстро отвернулась, чтобы не навлекать на переводчика наказание. Перед глазами была сцена жестокой резни: бормочущие мужчины лежат в лужах собственной крови, обломки копий разбросаны повсюду, словно тут перевернулась телега с дровами. Но по большей части вокруг были недвижимые тела, отрезанные конечности с торчащими костями, обрывки кишок.

Карса Орлонг даже не запыхался. Эти нелюди такие плохие воители? Она сомневалась. Судя по одежде и украшениям, они из общества, культивирующего воинские доблести. Но подобные культуры, отставая в развитии или попадая в длительную изоляцию, превращают воинские искусства в набор строго формализованных приемов. Они привыкли к одному стилю битвы, знают некоторые вариации, но с трудом приноравливаются к новому… "например, к Тоблакаю с несокрушимым кремнем длиной больше человеческого роста". К Тоблакаю, наделенному поразительной скоростью и холодным расчетом профессионального убийцы.

Карса говорил ей, что уже однажды сталкивался с этим племенем.

Главарь серокожих приблизился к ним; таксилианина волокли следом. Соломенноволосая поспешила следом, но командир взмахнул рукой, веля ей оставаться на шаг позади.

Семар заметила, с какой ненавистью тщедушная ведьма сверкнула глазами в спину главаря. С ее шеи что-то свисало, что-то маленькое, продолговатое. "Отрубленный палец. Воистину ведьма, мастерица старой школы духовной магии, давно утерянной… ну, не совсем утерянной. Ведь я, сучка эдакая, изучаю именно такие пути". Тонкие светлые волосы, овальное лицо, голубые глаза напомнили Семар о небольших, слабых племенах центра субконтинента, из таких старых городов, как Халеф, Гуран и Карашимеш. Или с дальнего запада, из Омари. Возможно, из малоизвестной ветви… но нет, говорит она не непонятном языке.

Таксилианин кивнул, когда ведьма окончила говорить. Он поглядел на Карсу, потом на Семар Дев, и сказал: — Кому из вас я должен передать слова Преды?

— Почему не обоим? Мы оба понимаем тебя, таксилианин.

— Очень хорошо. Преда спрашивает причину, по которой Тартенал подло напал на воинов Меруде.