— Ради этого мы ползли треть лиги? — спросил Маппо и гулко захохотал.

— Погляди дальше, — ответил Икарий. Трелль услышал в голосе спутника возбуждение.

Обломки тянулись шагов на пять, затем резко кончались. Там неясно виднелась угловатая форма. Можно было смутно различить стороны и верхушку. Из дальней стенки торчали какие-то выступы, словно паучьи лапы. Маппо присвистнул. — Оно живое?

— Какое-то устройство, — отозвался Икарий. — Металл почти белый, заметил? Ни следа ржавчины. Похоже, будто построено вчера… но поверь, друг мой, оно очень древнее.

Маппо не сразу решился спросить: — Одно из твоих?

Икарий блеснул глазами: — Нет. Это и удивляет.

— Нет? Уверен? Мы находили другие…

— Уверен. Не знаю почему, но в уме нет сомнений. Это сделал кто-то другой, Маппо.

Трель склонился и погрузил ладони в воду. И сразу вытащил. — Проклятие, как холодно!

— Для меня не преграда. — Икарий улыбнулся, блеснув гладкими клыками.

— Ты намерен поплыть и изучить его? Можешь не отвечать, все ясно. Ладно, я поищу ровное место и разобью лагерь.

Джаг уже скидывал одежду.

Маппо побрел по склону. Сумрак смягчался свечением воды, так что он мог различить каждый шаг. Двинулся влево и вскоре уперся в холодную стену. Еще пятьдесят или около того шагов — и рука скользнула в узкую трещину; он ощупал ее внутренность — и, хотя пальцы порядком онемели, заметил изменение формы и фактуры камня. Трелль остановился и более тщательно осмотрел это место.

Это был базальт, выступавший из стены, так что склон через несколько шагов заслонялся им. По склону и дну озера бежали темные трещины, и в их глубине был виден все тот же базальт. Этот камень чуждый, заключил он. Может, вся пропасть образовалась от его вторжения.

Маппо отошел туда, где смог сесть, прижался спиной к стене и устремил взор в глубины озера. Размышляя, он начал чистить зубы кусочком тростника. Невозможно вообразить естественный процесс, порождающий такое вторжение. Пусть под землей царит высокое давление, на этом субконтиненте просто нет пород, способных образовать такой выход.

Нет, тут должны быть врата, и базальтовое образование прошло через них. Катастрофа. Из своего мира… в скальное основание мира нашего.

Что это такое? Он знал.

"Небесная крепость".

Маппо встал и вновь оглядел рваный базальт. "То, что Икарий изучает на дне озера… оно пришло отсюда. Из этого следует, не так ли, что должен быть некий портал. Вход". Теперь он действительно охвачен любопытством. Что за тайны лежат внутри? Среди наставлений, которыми снабдили его Безымянные перед взятием ритуальной клятвы, был рассказ о небесных крепостях, ужасных твердынях К'чайн Че'малле, летавших по небу словно облака. Согласно Безымянным, это было вторжение времен до Первой Империи, когда основавший ее народ представлял собою лишь сборище бродяг — даже не племен. Они мало чем отличались от смертных Имассов. Вторжение, которое окончилось неудачей. По крайней мере, в этом регионе. Рассказ не упоминал, с кем они столкнулись. С Джагутами, наверно. Или Форкрул Ассейлами, или самими Старшими Богами.

Он расслышал плеск увидел сквозь сумрак, как Икарий неловко выползает на берег. Маппо встал и подошел к нему.

— Мертвый, — проскрипел Джаг. Маппо видел, что друг дрожит.

— Механизм?

Икарий покачал головой: — Омтозе Феллак. Эта вода… мертвый лед. Мертвая… кровь.

Маппо подождал, пока он согреется. Поверхность озера стала мутной, колебалась; Трелль гадал, давно ли вода знала движение и жар живого тела. Ясно, что по живому телу она соскучилась…

— Внутри той штуки тело, — вскоре произнес Джаг.

— К'чайн Че'малле.

— Да. Откуда знаешь?

— Я нашел небесную крепость, из которой это устройство выпало. Часть ее выпирает из стены.

— Странное создание, — бормотал Икарий. — Я не припоминаю, что видел таких, но знаю их наименование.

— Насколько я знаю, друг, ты никогда не встречал таких в своих странствиях. Но тем не менее располагаешь знанием о них.

— Надо обдумать.

— Да.

— Странная тварь, — продолжал Икарий. — Рептилия. Конечно, иссохшая, как и можно было ожидать. Думаю, сильная. Суставы ног, широкие руки. Большие челюсти. Хвост — обрубок…

— Короткий хвост. Ты уверен?

— Да. Зверь был распростерт, и у рук находились рычаги — это был мастер, управлявший машиной.

— Там было отверстие?

— Сам белый металл становился прозрачным, когда я смотрел.

— Открывая рабочие части механизма?

— Только место, на котором сидел К'чайн Че'малле. Похоже на некую повозку для перевозки и исследований — но не для нахождения под водой; это и не машина для копания, суставчатые руки, которые видны на дальней стенке, для подобной работы не подходят. Нет, открытие Омтозе Феллака застало его врасплох. Пожран, поглощен льдом. Приходил Джагут — проследить, чтобы никто не выжил.

Маппо кивнул. Описания Икария заставили его сделать те же умозаключения. Как и сама крепость, механизм построен для полета, рожден для парения на волнах неведомой магии. — Если желаем отдохнуть на ровном месте, — воскликнул он, — можем поискать его внутри крепости.

Джаг улыбнулся: — Вижу огонек предвкушения в твоих глазах? Похоже, передо мной снова старый добрый Маппо. Есть память или нет, ты мне родной; я слишком долго страдал, видя твою грусть. Конечно, я все понимаю. Я — то, что не дает тебе покоя, друг, и мне печально это знать. Идем, поищем дорогу в крепость.

Маппо пропустил энергично шагавшего Икария и поглядел ему вслед.

"Икарий, Строитель Механизмов. Откуда у него эти умения?" Он боялся, что скоро узнает это.

* * *

Монастырь стоял посредине иссушенных, пустынных земель: ни деревни, ни хижины на десятки лиг в любую сторону. От дорог остались слабые следы. На купленной Резаком в Г'данисбане карте его местоположение отмечено едва заметной на старой коже волнистой линией, проведенной красноватыми чернилами сверху вниз. Символ Д'рек, Осенней Змеи.

Единственное покрытое куполом здание стояло в центре прямоугольного, обнесенного низкой стеной двора; небо над ним прочертили крылья стервятников.

Скорчившийся в седле позади Резака Геборик Руки Духа сплюнул и сказал: — Упадок. Гниль. Растворение. То, что работало, вдруг сломалось. И души улетели, словно мушки. Во тьму. Осень ждет, но времена года исказились, смешались, стремясь избежать касания вынутых из ножен кинжалов. Но узники нефрита пленены навечно. Своими собственными спорами. Диспуты, ссоры — вселенная вокруг не замечается, они не заботятся о ней, глупцы. Они надевают невежество как доспехи и машут раздорами как мечами. Кто я им? Диковинка. Еще меньше. Это сломанный мир, и какое мне до него дело? Я не просил об этом, обо всем этом…

Он продолжал бормотать, но Резак больше не слушал. Он оглянулся на ехавших сзади женщин. Беззаботные, неосторожные, одуревшие от жары. Их лошади шли с опущенными головами; ребра ясно виднелись под пыльной, грязной кожей. Сбоку скакал Серожаб с обычным своим надутым и скользким видом; он то и дело без видимых усилий обгонял всадников и даже делал вокруг них круги.

— Нам нужно посетить монастырь, — сказал Резак. — Попользоваться колодцем. Может, там есть и еда…

— Они все мертвы, — каркнул Геборик.

Резак покосился на старика. — Это объясняет стервятников. Но вода нам нужна.

Дестриант Трича послал ему мрачную ухмылку.

Резак понял ее значение. Он становился бессердечным, равнодушным к множеству страданий мира. Монастырь, полный мертвых жрецов и жриц… для него — ничто. И старик может видеть это, может заглянуть внутрь. "Его новый бог — Летний Тигр, Повелитель Войны. Геборик Руки Духа, Верховный Жрец борьбы, он видит, каким холодным я стал. И это… забавно".

Резак направил лошадь на тропку к монастырю. Остальные поехали за ним. Дарудж натянул удила перед самым входом, спешился. Ворота закрыты. — Геборик, вы чувствуете опасность?