Ральф вздохнул и потер ноющий затылок.

— Почему бы нам вдвоем просто не улететь на этом дирижабле куда-то далеко, где нас не нашли бы, и Фракция в первую очередь?

Настала очередь Галатеи вздыхать.

— Если бы я была простой девушкой, возможно, так бы и поступила. Но от меня зависит слишком многое. В конце концов, я рождена для того, чтобы однажды стать королевой. Да и если бы я была простой девушкой, то не оказалась бы в подобной ситуации.

— Правда полетела бы? Со мной, — переспросил герцог. В его глазах появился радостный блеск, и те стали такого же оттенка, что и камень в ухе парня.

Девушка смущенно отвернулась. Она пыталась прислушаться к своему сердцу, но то молчало. Ответ так и не прозвучал из ее уст, тогда Ральф задал другой вопрос.

— Ты ему доверяешь?

— Кому?

— Этому Аораху, или как там его. Нулара говорила, вас с ним что-то связывает, но подрбности, как всегда упустила, — недовольно покачал головой герцог.

— Доверяю ли я ему? Хороший вопрос. В любом случае мне нужен такой союзник, как он.

— Только союзник? — Ральф вспомнил тот эпизод в вагоне, когда они двое были непростительно близко друг к другу.

Галатея смутилась, догадавшись, о чем думает ее друг.

— Это была случайность. Я просто потеряла равновесие и упала на него, ясно? — ее ответ прозвучал довольно агрессивно, но это была всего лишь защитная реакция.

— Как скажешь, — парень поднял обе руки в примирительном жесте, — Я пожалуй пойду. Тебе нужно отдохнуть. Завтра решим, как быть дальше.

Девушка кивнула.

— Спокойно ночи, Ральф, — тихо сказала она, когда герцог поднялся с кровати.

— Спокойной ночи, — ответил он, и хотел было добавить “любовь моя”, но не решился.

Оставшись в одиночестве, Галатея еще долго сидела на прежнем месте. Она думала о том, действительно ли Серрас заслуживал доверия. А еще вспомнила тот момент в поезде, когда ее сознание вдруг на какое-то время отключилось, и ненароком она позволила двум огненным кратерам поглотить ее. Бывают явления, вроде извержения вулканов, когда ты испытываешь ужасающий трепет, но не можешь отвести взгляда от этого чудовищного порождения природы. Нечто похожее девушка чувствовала тогда, находясь в его тисках. Словно какая-то немыслимая сила заглатывала ее целиком. Это чувство обжигало ее изнутри, но ей нравилось гореть в этом пламени. Ей нравилось, что языки этого пламени желали касаться ее снова и снова.

В какой-то момент Галатея вздрогнула а затем с четким осознанием того, что ей нужно делать, встала с кровати, схватила шпагу, после чего открыла окно и прыгнула во тьму, чтобы отыскать в ней свое пламя, в страхе, что оно может погаснуть, пока она отсиживается в безопасности.

Серрас остановился у входа в храм богини луны. Сквозь маленькие полукрыглые окна едва-едва просачивался мерцающий свет. В округе это было единственное строение, в котором свет ночью не гасили.

Флеймфанг все еще оставался в тени. Он почти не сомневался, что Нулару держат в этом храме. За многие годы сотрудничества с Фракцией ему стали известны многие ушлости, к которым те прибегали. Очень часто их логова, коих насчитывалось десятки по всей стране, маскировались под видом религиозных строений, потому что прекрасно понимали — никто не посмеет устраивать там проверки.

Обойдя храм по периметру, Серрас догадался, что он находится под защитой магии точно так же, как и академия. Впрочем, его это нисколько не огорчило, ведь мужчина и не собирался менять облик. По крайней мере, не сейчас.

Вариантов не было, так что пришлось войти через главный вход, но перед этим Флеймфанг натянул капюшон. Деревянная дверь скрипнула под тяжестью лет. На него тут же уставились двое монахов в серебристых рясах.

— Сожалею, брат, но ночью вход в храм закрыт, — сказал один из них, заступив собой алтарь, над которым, склонившись, стояла каменная богиня луны.

Гость ничего не ответил. Медленно шагая вперед, к алтарю, он разглядывал обстановку храма. Ему вдруг подумалось, что надо чаще вспоминать о богах и захаживать в их обители.

— Он что, глухой? — спросил тот же монах у своего товарища.

— Не думаю, — отозвался тот, заметив, что гость вооружен мечом.

— Где она? — вдруг спросил Серрас, прекрасно зная, что его поймут. Он остановился всего в паре шагов от алтаря.

— Кто ты такой? — поинтересовался один из монахов, почувствовав угрозу, исходившую от незнакомца.

Серрас, подумав пару секунд, сдвинул на макушку край капюшона, и в таинственном полумраке сверкнули обсидианы его глаз, похожие на глаза ворона. Он был спокоен.

— Господин Флеймфанг? — удивился монах, который был постарше и, как оказалось, поопытнее, — Зачем вы здесь?

— Чтобы предать Фракцию, — коротко и по существу ответил мужчина, а в следующее мгновенье его меч прошил насквозь одного монаха за другим. Младший попытался блокировать удар собственным мечом, прятавшимся все это время в складках его одежды, но ему не хватило сноровки. Оружие так и звякнуло, выпав из обмякшей руки.

Обойдя алтарь, Серрас заметил ступеньки, что вели под землю. Он удивился, что их охраняли только двое слабаков. Ступеньки почти не освещались, лишь в самом низу горели свечи. Из глубины подвала послышалось: “Ну же! Приведите ее в чувства!” К тому же голос ему показался знакомым. Слишком знакомым. И это заставило Серраса остановиться на полпути.

— Чтоб его… — прошептал он, а затем, подумав с минуту, вытер кровь с меча и спрятал его в ножны. Продолжил спускаться уже с совсем иным выражением лица: менее зловещим и более непринужденным.

Запах был еще свежим. Галатея ни за что не спутала бы его ни с одним другим. У Серраса он был терпким, напоминавшим древесный сок, но с отголосками паленой серы. Именно этот запах привел ее к старому храму, одиноко стоявшему в центре площади. Девушка на какое-то время засомневалась, но, все же, доверилась своему чутью.

Двери храма были открыты нараспашку. Еще с порога Галатея уловила резкий запах совсем еще свежей крови. Откинув сомнения, она тенью проскользнула внутрь здания и сразу увидела два трупа. Принцесса и на секунду не сомневалась, что Серраса среди них не окажется.

Аккуратно переступив через мертвые тела, ей удалось достаточно быстро найти спуск в катакомбы. Однако, внезапно ее охватила дрожь. На ладонях выступил холодный пот. Девушка долго стояла у спуска, не решаясь и шагу ступить. Перед ней словно появилась невидимая стена. На секунду ей даже показалось, что это магия, но все оказалось гораздо проще. На самом деле, это была всего лишь ее маленькая фобия, проросшая из детской травмы.

Из катакомб веяло холодом и сыростью. Галатея вглядывалась в эту темноту, а темнота словно вглядывалась в нее. Осознав свой страх, девушка уже хотела повернуть назад, но тут ее пронзило стрелой отвращения, при чем отвращения к самой себе. Всегда столь отважная и сильная принцесса струсила перед какой-то несчастной ямой, из-за которой готова бросить свою единственную подругу и мужчину, к которому у нее едва-едва стали просыпаться чувства.

Ударив себя ладонью по щеке, Галатея снова повернулась лицом к спуску. Сделав глубокий вдох и выдох, она титаническими усилиями заставила свои ноги двигаться. Казалось, ее шаги были настолько громкими, что напоминали удары молота о наковальню, но, скорей всего, это был всего лишь результат предельного эмоционального напряжения.

Впереди замаячил свет. Вместе с тем послышались и голоса. Когда ступеньки закончились, Галатея быстро скрылась за углом, успев при этом вскользь рассмотреть зал с низким потолком, а в нем группу людей. В конце зала стояло подобие каменного гроба, на крышке которого лежала то ли спящая, то ли бездыханная Нулара. На первый взгляд казалось, что тут происходило жертвоприношение, к тому же, атмосфера катакомб к тому располагала. В своем коротком желтом сарафане Нулара напоминала куклу. Если бы она сейчас проснулась, то, несомненно, съежилась бы от холода.