— Он — мразь мстительная. Вспомни, как он ко мне подъезжал. Дом снял, имя сменил… А еще и Олесю подговорил, чтобы тебя сдвинуть… А отца моего как из игры вывел, с фотомонтажом провернул..

— Да уж, подготовился… Значит, Ругаль запретил Гене разводиться с женой?

— Сам знаешь, как это называется.

— Беспредел.

— И кому же мне теперь платить?

— Ну, за этим не заржавеет… Или кто-то из ругальских встанет. Или Барбамбия всех задавит…

— Вместе со мной… Тростик на мне погорел, такое не прощается. — Настя ощутила себя в состоянии, близком к легкой панике.

— Тростика принял РУОП. Вали все на меня…

— А кто подпряг РУОП?

— РУОП не надо звать, РУОП приходит сам.

— Так я и скажу. Вдруг Барбамбия со смеху лопнет?

— Скажи, что РУОП — твоя крыша. Мой телефон у тебя есть. Если что, звони. Подъедем, прижмем. Тем более мы сейчас по Барбамбии работаем… А я тут с тобой… Мимо проходил, а работы… — Сева провел пальцем по горлу.

— Аналогично, — кивнула она.

— Может, вечером встретимся? — Сева заметно разволновался, задав этот вопрос.

Он очень боялся, что Настя отвергнет его, а это такой удар по самолюбию.

А почему она должна его отвергать? Ругаль всего лишь предложил наехать на Бастурмина, а Сева пошел и потребовал от него извинений. А от бандитов кто ее отбил? А кто сейчас остановил Гену?.. Но, самое главное, Сева был единственным мужчиной, с которым она могла бы переспать. Если бы вдруг очень захотела… Но разве она не женщина? Почему она не может захотеть?

— Встретимся, — кивнула Настя.

Она жила с родителями, но, если вдруг свидание заведет их очень далеко, всегда можно снять номер в гостинице. И все равно, что Олеся будет против.

Ребенок ухожен, накормлен, уложен спать. В доме тихо, спокойно, идеальный порядок во всем. И сама Яна в полной боевой. Время близилось к полуночи, а она под макияжем, и шелковый халат на ней как платье. А из кухни доносятся слюноточивые запахи.

— Привет! — Она нежно улыбнулась Гене, прильнула к нему на секунду-две, поцеловала.

Он кивнул, сел, подставил ногу. Раз уж она изображает из себя «Мисс Покорность», пусть снимет с него туфлю. Яна удивленно повела бровь, но ничего не сказала. Опустилась на колено, разула его.

— Почему не спросишь, где я был? — спросил он.

— Зачем спрашивать? Работа у тебя такая, рестораны работают допоздна. — Яна не отводила глаза, она просто смотрела в сторону.

— А в ресторанах водятся официантки, они должны проходить проверку качества.

Маша продолжала крутить хвостом, ночь с ней только снилось. Зато Гена присунул молоденькой официанточке. Под коньячок все прошло как по маслу…

— С одной сегодня пробу снял. И штамп поставил.

— Зачем ты мне это говоришь? — нахмурилась Яна.

— Помнишь, как мы с тобой в первый раз, у меня на рабочем столе… Ты и тогда шлюхой была, а порядочной прикидывалась…

— Гена.

— Шлюха ты у меня порядочная…

— Гена!

— А я знал, что Алик тебя вспахивал… Но не думал, что ты снова под ним раздвинешься… Неужели ты поверила, что этот козел сможет нагнуть меня, Гену Бастурмина? Думаешь, я не разведусь с тобой?

— Я не раздвигалась под Аликом.

— Просто его попросила?

— Да, просто попросила… — опустив голову, вздохнула Яна. — Он убить тебя хотел, а я попросила не убивать…

— Убивать?

— Ну, я же осталась тогда в ресторане, а ты воспользовался… И Карельца ты тогда поддержал. Алик не может тебе этого простить…

— Класть я хотел на Алика… И на тебя… Завтра подпишешь развод. И откажешься от претензий на имущество.

— Почему я должна отказываться? — возмущенно спросила Яна.

— Потому что ты шлюха. И я за это должен тебя убить… И убью!

Гена резко поднялся, подошел к Яне и двумя руками сжал ее горло.

— Удавлю падлу! — в бешенстве прохрипел он.

Дениска услышал шум, проснулся, заплакал, только это и остановило Гену. Он разжал руки, оттолкнул Яну, и она больно ударилась головой о стенку.

— Тварь!

Яна опустилась на пол, зарыдала.

— К Дениске иди, овца!

Он направился на кухню. Там в холодильнике коньяк, а свою стряпню Яна пусть забирает себе. Не будет он есть больше из рук шлюхи.

— Я к маме уйду! — всхлипнула Яна.

Гена остановился, повернулся к ней и удивленно вскинул брови:

— А раньше почему не ушла?

— Надо было.

— А может, ты к Алику намылилась? Жаловаться, да?.. Так он тебе не поможет. В больнице он. А может, уже и в морге…

— Почему в больнице? — захлопала глазами Яна.

— Потому что он бандит. Потому что бандиты долго не живут. И Алику осталось совсем чуть-чуть… Так что некому за тебя заступиться. Некому борозду к твоему сердцу вспахать… Если у шлюх есть сердце.

— Я не шлюха… Просто я очень тебя люблю…

— Да? Ну тогда завтра подпишешь отказной. Докажешь свою бескорыстную любовь.

— У меня ребенок, я не могу остаться ни с чем…

— А рога мне наставлять можешь?

— А если Алик меня заставлял?.. Или я его задабриваю, или он убивает тебя… И ты правильно сделал, что убил его!

— Я убил?! — От волнения у Гены в горле застрял глоток воздуха.

— А разве нет? — Яна испуганно захлопала глазами.

— Кто тебе такое сказал?

— Ну, я подумала…

— Говори!

Гена зажал ее в угол, пальцами обжал горло, но сжимать их не стал.

— Да я просто подумала…

— Просто?

Он и раньше догадывался, что Яна вовсе не так проста, как хотела казаться. Асейчас убедился в том, что жил с лисой в овечьей шкуре. С лисой-шлюхой… А ирония ситуации заключалась в том, что это Гена заказал Алика. Был у него человек, который мог решить проблему, и он дал ему отмашку. Заплатил хорошо, решил с оружием, организовал взаимодействие. А узнав, что Ругаль съезжается на стрелке с Барбамбией, укоротил срок на подготовку. Выстрел прозвучал досрочно, и все теперь грешат на Веселовских бандитов. А Гена в стороне. Но вдруг Яна что-то знает? Вдруг она собирается сдать его?

— Ну, с языка сорвалось. — От страха у нее дрожал голос.

— Я не убивал Алика.

— Я знаю.

— Но ты же подумала.

— Я ошиблась.

— И другие могут ошибиться…

Все уже было готово к выстрелу, когда из табакерки вдруг выскочил черт по имени Сева. И так жестко наехал… Гена послал его к черту, а потом решил все же сгладить ситуацию. Подъехал к Насте, но только все усугубил. И теперь у Севы может возникнуть вопрос: а зачем Гена извинялся перед Настей? Уж не для того ли, чтобы замять конфликт?.. И еще Гена поднял руку на Настю, узнав, что его жена шлюха. И Сева об этом узнает. И у него могут образоваться другие вопросы. Действительно, а вдруг Гена решил отомстить Алику?

Все бы ничего, но Сева служил в РУОП, а эта контора как раз и занимается покушением на Ругаля. И Сева сейчас носом роет землю. Как бы он до Яны не дорылся. А след ведет прямо к ней… Тут нужно что-то делать.

— Если человек ошибается, он исправляет свою ошибку, — мрачно усмехнулся Гена.

— И что я должна сделать? — Яна смотрела на него глазами преданной собаки, несправедливо обиженной хозяином.

— А на что ты готова?

— Ради тебя — на все.

— Ну, если это действительно так, зачем нам с тобой разводиться?

— Я все ради тебя сделаю! — Яна подалась к нему, обняла руками за шею.

Но Гена мотнул головой. Она все поняла и опустилась перед ним на колени, лбом прижавшись к его бедру. Он кивнул. Да, только из такого положения она сможет вымолить себе прощение. Если сможет…

Все мужчины такие мерзкие. Все… И только Сева — исключение. И он так убедительно ей это доказал. Всю ночь доказывал, но этого ей было мало. Утром Настя сама разбудила его, сама приласкала. И ничуть не пожалела об этом.

— И почему ты не нашел меня раньше? — Она лежала на боку, ее голова покоилась у него на груди.

— Лучше поздно, чем никогда.