— А вы этого хотите? — спросила я.

Преподаватель усмехнулся и спрыгнул со стола.

Он приблизился ко мне и сам вложил тетрадь в мою руку.

— Лучше не рискуй моим терпением, Тарасова, — прошептал он, смотря в упор на меня. — А теперь можешь идти. Больше не буду задерживать тебя, Тарасова.

Как же мне хотелось, чтобы он меня, как раз и задержал и надолго так.

Я села на свое место и очередь возобновилась к Михаилу Игоревичу.

Я предпочитала наблюдать за преподавателем. Смотреть, как он хмурит свои брови или пытается сдержать улыбку, а в следующую минуту может непроизвольно прикасаться пальцами к своим волосам.

Он притягивает мой взгляд любым своим движением. А я на это введусь, даже не делая попыток бороться с этим.

Михаил Игоревич у всех проверил лекции, а потом внезапно для нас всех, он сел на стул.

Что это? Как так?

Он же всегда на стол садится. Почему он решил изменить столу со стулом?!

Михаил Игоревич включил компьютер и все свое внимание полностью переключил на монитор.

Эй! Мне же так ничего теперь не видно!

Как теперь я смогу им любоваться?

Преподаватель поднимается со стула, и я начинаю улыбаться. Теперь все в порядке. Он снова стал в моей видимой досягаемости.

А дальше стало еще интереснее.

Михаил Игоревич стал показывать презентацию.

Лично для меня была интересна не сама презентация, а как показывал ее преподаватель. Это было впечатляюще и очень интригующе.

Он ходил по аудитории, демонстрируя свои длинные и сильные ноги. Стоит ему отвернуться, и я уже вскакиваю с места и тянусь вперед чтобы быть, как можно ближе к его виду с сзади.

Он поворачивается лицом, и я обратно сажусь на стул. Я даже не устала так вскакивать несколько раз подряд и, как можно быстрее садится.

В какой-то момент Михаил Игоревич стал рукой показывать на экран с презентацией. Лично я смотрела в этот момент исключительно на его руку. Ну не могу я перестать им любоваться! Это выше моих сил!

Михаил Игоревич присел на стол и стал мышкой щелкать на следующей слайд.

Как же ему идеально идет белоснежная рубашка. Эта рубашка выделяет всю его фигуру и так сексуально обтягивает его тело.

— На сегодня все, — объявляет преподаватель. — Я даю задание каждому из вас приготовить презентацию к нашей следующей паре с вами. Список тем не забудьте сфотографировать. — Михаил Игоревич отдал листок с темами девушкам, которые сидели на первом ряду. — И про лекции тоже не забудьте. Я сегодня у всех проверил и каждый из вас знает, что не хватает в ваших лекциях. Устраняйте свои недочеты. Зачет у вас со мной уже не за горами, об этом тоже не забывайте.

Студенты стали друг за другом покидать аудиторию.

А я решила, как раз сейчас, еще раз попытаться поговорить с преподавателем и все ему сказать.

У Михаила Игоревича видимо следующая пара будет в этой же аудитории потому что он никуда не собирался уходить.

Преподаватель выключил компьютер, а затем из портфеля достал бутылку с водой.

Он опять сел на край стола.

Я подошла к нему.

— Михаил Игоревич, я хотела с вами поговорить, — сказала я вслух.

— Конечно, слушаю, — ответил с легкостью он.

— Лучше это сделать наедине, — произношу я.

— Мы и так с тобой остались одни. Говори, Тарасова.

Но в любую же минуту сюда может кто-нибудь войти.

Лучше этот разговор никому бы не услышать, кроме нас с ним.

— Может закроем дверь на ключ?! — предложила я один вариант. — У вас же есть ключи?!

У Михаила Игоревича чуть бутылка не выпала из рук на пол, но он успел предотвратить это падение.

— Еще чего придумала, Тарасова?! — воскликнул преподаватель на меня. — Ты прежде, чем что-то мне сказать, сначала подумай, как следует и желательно несколько раз, так на всякий случай, а потом уже произноси это вслух!

— Я как раз очень хорошо подумала и несколько раз. Всю ночь думала об этом разговоре!

— И что ты там за план составила по завоеванию мира?! — усмехнулся Михаил Игоревич.

— Нет никакого плана. Тут такое дело…

— Тарасова, не тяни! — преподаватель открутил крышку от бутылки и стал пить виду.

Я дождалась пока он попьет воду и выпалила на одном дыхании:

— В общем, вы вчера мне кровать сломали.

Он подавился водой и стал кашлять.

— Я не сразу заметила это. Только ночью, как спать стала ложиться и почувствовала, лежа на кровати, что что-то не так с кроватью, какой-то дискомфорт ощутила.

— Стоп, остановись. Не надо меня вводить в такие детальные подробности, Тарасова, — остановил мою речь преподаватель. — Ты еще расскажи в чем спать ложилась вчера.

— Так в пижаме, — не задумываясь, ответила я.

— Тарасова, я же просил тебя! — сказал Михаил Игоревич.

— Вот я и молчу, соблюдаю тишину, — отвечаю ему. — Что делать-то будем?

— Ты, о чем?

Он действительно не понимает или делает вид, что не понимает меня?!

— Я о своей кровати. Она в ужасном состояние теперь. — Конечно же я немного преувеличила, но зато так будет заметнее катастрофа для него.

Преподаватель округлил глаза.

— Что ты с ней такого делала, Тарасова, что она в таком критическом состояние? Зачем издевалась над ней?

Это я издевалась?!

— Так это вы угробили ее! — обвиняющим тоном произнесла я.

В этой ситуации я — жертва. Мне должно быть оказано сочувствие, а он обвиняет меня!

Вот так всегда! Рассчитываешь на одно, а получаешь совершенно другое.

— Чего? — Он уставился на меня немигающим взглядом. — Тарасова, те пары минут, когда случайно получилось так, что я оказался в горизонтальном положение на твоей кровати, этот момент произошел при тебе. Ты — свидетель, что я просто лежал.

— Вот именно, что я все видела и была единственным свидетелем того, что вы вполне могли оказаться виновником случившейся тяжкого происшествия с моей кроватью!

— Почему это я? — возмутился Михаил Игоревич.

И он еще спрашивает меня об этом?

Все же очевидно!

— А не надо было дергать своей ногой, когда застряли! Вы резко свалились, прижав меня к кровати, а потом на нее еще упали своими сильными, упругими мышцами. Вот она и не выдержала такое внезапно свалившееся на нее счастье!

— Так ты же на бок повернулась, Тарасова! — воскликнул преподаватель. — Вот я и упал с тебя на кровать!

Он неожиданно для меня стал смеяться, еще так звонко.

У меня тут вообще-то горе, а ему смешно.

Я вроде прилично выгляжу, рот не испачкан. Тогда, что за причина, что ему внезапно так весело стало?

— Отличная шутка, — произнес преподаватель, хлопнув в ладоши. Может он в цирк сегодня пойдет?! Вот и решил прямо сейчас порепетировать, как там будет себя вести. — Оригинально пошутила, — похвалил он меня. — Тарасова, ты когда-нибудь своим неподражаемым и изумительным юмором до критического состояния меня доведешь! Или в заику из-за тебя превращусь. Тебе так нравится меня в ступор вводить?!

Кто в кого еще в ступор вводит!

— Факт остается фактом, — твердо заявила я. Это именно он сломал мне кровать. Больше претендентов нет на эту "жестокую роль". Но как же сильно, я оказывается в этом ошиблась.

По выражению лица Михаила Игоревича, я поняла, что он очень удивлен в твердости моей интонации и моих слов.

— Я ничего не знаю и не делал! Это был не я! — четко проговорил преподаватель. — Так что вспоминай, Тарасова кого еще так же к себе любезно в гости пригласила и уложила на свою кровать чтобы он отдохнул.

— Кроме вас и меня на кровати никого не было. Я даже кота не завела. Если только призрак! Но вряд ли от невесомого веса призрака, может сломаться кровать.

— Хорошо, призрак из кандидатов подозреваемых отпадает, — согласился преподаватель. — Ты на счет него убедила меня, — добавил Михаил Игоревич. — Может это какой-нибудь ночной гость? — предположил преподаватель, стуча пальцами по столу. — Или парень какой-нибудь через окно к тебе перелез. Умаялся, бедненький и решил отдохнуть на твоей кровати.