— А какой нужно сделать еще вам комплимент чтобы вы поставили мне зачет? — поинтересовалась я. — Я могу этим путем пойти. Вы — Бог своего уникального и очень сложного предмета. Вы — настоящий гений! Вы…

— Достаточно, Тарасова, — прервал меня преподаватель. — Для ушей конечно приятно, но на этом все.

— Да? — с сомнением посмотрела на него. Неужели ему не понравились мои комплименты? Я так старалась! — Точно? Я могу продолжить.

Михаил Игоревич протягивает мне обратно зачетку.

— Все лекции учи, Тарасова. И еще раз учи.

Он какой-то непробиваемый!

— У меня опять пересдача?

— Ты очень догадлива, Тарасова.

* * *

В очередной раз Михаил Игоревич гоняет меня по темам и попутно задает вопросы. Что-то отвечаю, а что-то нет.

Сегодня я отвечаю ему уже около 40 минут. Я больше не могу. У меня сейчас мозг взорвется.

— Я уже устала к вам на пересдачи ходить, — усталым голосом проговорила я.

— А я-то, как устал эти пересдачи у тебя принимать, Тарасова, — вздохнул тяжко Михаил Игоревич. — Все уже сдали, а мы с тобой так с места и не сдвинулись.

Верно, он говорит.

— Не дано мне этот ваш предмет выучить.

— А ты старайся, — советует мне преподаватель.

— Я стараюсь.

— Еще больше старайся.

— Я уже с лекциями в кровати засыпаю и с ними же завтракаю, — буркнула я. — Куда больше-то стараться?

Михаилу Игоревичу кто-то позвонил по сотовому телефону. Он ответил на звонок.

— Я через пять минут приду. Учи, Тарасова, — обратился Михаил Игоревич ко мне и вышел в коридор.

Через пять минут преподаватель возвращается.

Я заняла оборонительную позу, сделала нечитаемое лицо потому что во время его отсутствия, подсмотрела какие билеты лежат на его столе и в каком порядке.

— Тарасова! — окликнул он и посмотрел внимательно на меня. — Зачет получить хочешь?

Естественно!

— Конечно! — выкрикнула я от радости.

— Поставлю тебе, твой долгожданный зачет, если организуешь среди студентов поход с ночевкой. Естественно мы с тобой там должны тоже присутствовать.

Мне осталось сдать последний экзамен. Иван Иванович очень мягкий человек и к тому же невнимательный. Поэтому совершенно никакого труда не составит списать на экзамене.

Зайдя в аудиторию, меня ждал сюрприз в виде Михаила Игоревича.

— Проходите, Тарасова, — обратился преподаватель ко мне. — Дверью вы не ошиблись.

— Точно? — с сомнением посмотрела на него.

— Точно, точно, — кивнул головой он. — Иван Иванович на больничном и поэтому этот экзамен буду принимать я.

За что?

Почему жизнь так ко мне не справедлива?

Я же не сдам ему этот экзамен.

Для нашей группы не было сюрпризом, что Михаил Игоревич лишь единицам поставил экзамен. Никто не учил этот предмет и не готовился и все были уверены, что экзамен будет принимать не внимательный Иван Иванович.

Ну что ж, похоже у меня теперь новый этап в жизни начался, а именно пересдача этого экзамена.

И пошло, понеслось. Всем курсом мучились, юлили и выкручивались, как могли, отчаянно пытались сдать этот экзамен Михаилу Игоревичу, а по ночам молились чтобы наш преподаватель — Иван Иванович скорее выздоровел, закрыл свой больничный и пришел принять у нас этот экзамен. Мы уже особа не сомневались, что быстрее Иван Иванович выздоровеет, чем мы сдадим экзамен Михаилу Игоревичу.

Очередная пересдача.

Михаил Игоревич зашел в аудиторию.

— Тарасова, сразу иди ко мне, — позвал он меня.

— Зачем?

Почему сразу я?

Я не хочу первая к нему идти.

— Сейчас я буду тебя обыскивать, — ответил преподаватель.

Через пару минут на преподавательском столе лежал весь набор студента для сдачи экзамена: телефон, шпаргалки, лекции.

— На пересдачу сразу пойдешь или веришь в чудо и останешься? — поинтересовался Михаил Игоревич у меня.

— Я верю в себя, — произнесла я.

Я вернулась обратно и села за парту.

Минут через 20, я пыталась ответить на свой билет. Ключевое слово "пыталась". Сидела и пыталась вспомнить хоть что-нибудь, а Михаил Игоревич ждал от меня слов, которых еще у меня не было. Не знаю я эту тему, а экзамен получить хочу. Вот и сижу перед Михаилом Игоревичем и жду чтобы он сжалился надо мной и поставил мне экзамен.

— Тарасова, если ты пришла на сдачу экзамена для того чтобы меня гипнотизировать своими глазами, то за эти старания, я не зачту тебе экзамен, — промолвил Михаил Игоревич. — За место того, чтобы ко всяким гадалкам ходить, ты бы лучше билеты выучила.

Какие гадалки?

— Я не ходила к гадалкам.

— У тебя глаз дергается, — заметил он.

А как не дергаться моему глазу из-за такого сильного стресса? Сегодня опять мне ничего за экзамен не поставит.

— Это от перенапряжения, Михаил Игоревич. Поставьте мне хотя бы удовлетворительную оценку.

— Тарасова, я бы поставил, если бы ты блистала хоть какими-то знаниями на уровне удовлетворительной оценки. Но у тебя же пусто, сплошной пробел по предмету. Учи, Тарасова.

* * *

Сегодня у меня опять пересдача у Михаила Игоревича.

— Студентка, Тарасова! — громко проговорил преподаватель. — Должен признать, что в моей практике — это впервые с таким упорством и так подготовится к моему экзамену: шпоры, два телефона, книгу с собой даже умудрилась пронести, но я заметил. На что ты надеялась, Тарасова?

Опять он обнаружил у меня шпоры и не только, эх.

— На удачу, — ответила я.

Михаил Игоревич усмехнулся.

— Несомненно она была с тобой в первые двадцать минут, пока ты не стала шуршать своими шпорами на всю аудиторию и дергаться в страхе, что я тебя обнаружу. Твои опасения сбылись. Я тебя заметил.

Ему весело, а мне вот никак не до веселья.

— Думаете так просто достать шпоры из носков, когда преподаватель все время смотрит? — спросила я у него.

— Наблюдая за тобой сегодня, то я убедился, что для тебя это очень сложно сделать, Тарасова.

— Намного легче было бы мне это сделать, если бы вы не гипнотизировали меня.

— Прости, но я никак не мог себе отказать в таком удовольствие. — Михаил Игоревич расплылся в улыбке.

— А нужно было.

— До следующей пересдачи. С нетерпением буду ждать и так же пристально за тобой наблюдать, Мария.

Мария?

Он назвал меня по имени?

Это что-то новенькое потому что он это делал очень редко. Могу на одной руке по пальцам пересчитать сколько раз он меня так звал.

* * *

— Тарасова!

Я смотрю он настоящее удовольствие испытывает, называя мою фамилию так громко и с такой выразительной интонацией.

— Опять пересдача? — предположила я.

— Ты очень догадлива, Мария. И как же ты догадалась?

А это сделать было не так уж и сложно.

— Потому что вы ничего не написали в моей зачетке и протягиваете к тому же сейчас мне обратно ее, — промолвила я.

— Ты очень наблюдательна. — Я вижу его ямочку и мне становится сложнее на нее не обращать внимание, а полностью сосредоточится на разговоре с ним.

— Я уже целый месяц хожу к вам на пересдачу.

— Я вижу, но только не очень заметил, что ты с такой же регулярностью учишь билеты, как ходишь ко мне.

— Я учу билеты.

— Первые пять вопросов и последние пять вопросов? Я поэтому тебя специально не спрашиваю эти темы, — произнес Михаил Игоревич. — А кто все остальное будет учить, Мария? Осталась середина. Самая начинка.

Для меня начинкой является кое-что другое, а точнее кое-кто другой и это именно он.

— Я эту начинку проглотить не в состояние.

— А ты напрягись, Тарасова.

— И в этот раз не поставите? — интересуюсь я.

— Не поставлю, — качает головой он.

— Вам так нравится, что я постоянно к вам хожу на пересдачу?!

— Может быть, — пожимает плечами он. — День интереснее проходит и насыщеннее.