АНГЕЛ АЛКОГОЛЯ (сонет)
Барахтаюсь порой на самом дне.
Всю жизнь бы изменил, была бы воля...
Но светоносный Ангел Алкоголя
Спешит тогда на выручку ко мне.
Его сиянье вижу в стакане
И ангельское чую биополе,
И становлюсь спокойней как-то, что ли…
И он приходит, будто бы во сне,
Уводит за собою в мир прекрасный,
Где нет забот и суеты напрасной,
Где денег нет - а значит, нет обид.
Но Ангел не всесилен - возвращаюсь
Из забытья туда, где, ухмыляясь,
Злорадный Демон Трезвости сидит.
ПОХМЕЛЬНЫЙ СИНДРОМ
«Но спросите у такого человека, зачем он пьянствует? Вы услышите в ответ, что он вовсе не пьяница, пьёт не больше, чем другие, и назвать его пьяницей никак нельзя. Подобные ответы типичны для алкоголиков. А теперь взгляните на мозг алкоголика: извилины на нём сглажены и уплощены...» (из книги врача-психиатра Лидии Богданович).
Я сегодня проснулся с похмелья.
Голова с перепоя трещит.
Я вчерашнее вспомнил веселье,
Ощущая неловкость и стыд.
Боже мой, как вчера я надрался!
Что я нес, что за чушь я порол?
А как дома-то я оказался?
И зачем перевёрнут мой стол?
Весь палас в омерзительной рвоте…
Нет, пойду умываться скорей...
Ну, допустим, «на автопилоте»
Я дополз до знакомых дверей,
А что дальше? Не помню, провалы...
Батарею-то кто оторвал?!
Батарея-то чем мне мешала?
А чем письменный стол помешал?
Встал, умылся, и в зеркало ванной
Мельком глянул. Кошмар. Это кто?
Истукан там стоит деревянный...
А пальто чьё? Я что, спал в пальто?
Закурил и сварил себе кофе...
Как же так? Я, поэт, музыкант,
В деле выпивки должен быть профи, -
Что же вёл себя, как дилетант?
Начиналось всё, помню, красиво -
Я надел самый лучший костюм,
Выступал... Но смешать водку с пивом?!
Где же был в это время мой ум?
Коньяком и вином угостили -
Хлопнул я и коньяк и вино…
О, безумец! Пусть все кругом пили,
Но ведь пили то что-то одно!
Всё хотел рассказать по порядку,
Но опять застонал от стыда:
Для чего танцевал я вприсядку
С криком «СССР - навсегда!»?
Для чего я красотке Илоне
Все мычал, вызывая в ней дрожь,
Бред какой-то об одеколоне -
Что я пил его, что он хорош?!
Может быть, я Илону обидел?
И кого-то ещё, может быть?
Лишь друзей и бутылки я видел,
А друзья мне спешили налить.
Да, сначала всё было пристойно,
Был концерт. Завести удалось
Целый зал. Выступал я достойно.
Но потом понеслось, понеслось...
И разгулом мы вызвали зависть
У иных ресторанных гуляк.
На креветку большую уставясь,
Я смеялся над ней, как дурак.
Что уж в ней меня так рассмешило?
Я не помню. Джин с ромом смешав,
Я кричал: «Вставим Клинтону шило!»,
С демократками пил брудершафт.
Появился компрессорщик Пётр.
Я его никогда не видал.
Рифмовать я стал «Пётр-осётр» -
Он за стол осетра нам прислал.
Я девчонок поглаживал груди
И на ушко шептал им «пойдём»,
А мужья их, солидные люди,
Разрешали мне это кивком!
Ведь они понимали прекрасно,
Что поэт оглушительно пьян,
И хотя его пассы опасны,
Неспособен на подлый обман.
Пил я, пил, а затем отключался,
А очнувшись, я видел кино:
Пеленягрэ куда-то промчался
С гордым криком: «Айда в казино!»,
Севастьянов ударил по струнам,
Все кричат: «Шарабан, шарабан!»,
А Добрынин послушницам юным
Наливает «Фетяски» стакан.
Лятуринская, Рогов, Семёнов...
Там - Введенская, тут - Степанцов,
Вот Елгешин, Сафонов, Лимонов
И фотограф наш Миша Сыров.
Все слилось в оглушительном гаме,
Я пропел: «Шарабан, шарабан...» -
И земля поплыла под ногами,
И я навзничь упал, как чурбан.
А теперь вот сижу, отупелый,
И ругаю себя вновь и вновь.
Правда, что не последнее дело -
Очень хочется делать любовь.
Да, бывает с похмелья, признаться,
Но не только ж с него, господа!
Эх, не следует так напиваться
Никогда! Лишь порой... иногда...
