Несмотря на регулярные интимные отношения с Северовым (один раз в неделю), Тома, приезжая к нему в гости, всегда занимала отдельную комнату на втором этаже. Так лучше. Так правильно. В доме временами бывает кухарка и помощница по хозяйству, Костя то появляется, то исчезает… ни к чему нарушать грань приличия. Максиму не так уж и трудно прийти ночью, легонько постучать в дверь. Нет, она, конечно же, не пуританка, наоборот, ничто человеческое ей не чуждо, но… так лучше, так правильно.

На этот раз Тома тоже разложила вещи в шкафу своей комнаты, о чем весьма сожалела после напряженного завтрака. Привычное душевное равновесие, бережно хранимое долгие годы, покинуло ее, и очень хотелось занять себя чем-нибудь пустым и монотонным (хотя бы на время детального обдумывания происходящего).

Тома переставила на полке книги по цвету обложек, оторвала пожелтевшие листочки на дохленьком фикусе, чуть задернула шторы и, не найдя себе больше дел, медленно опустилась на полосатую кушетку, выполненную в английском стиле. Положила руку на изогнутый подлокотник и сжала пальцами деревянный край.

У Максима, оказывается, есть родственница, которая живет в Москве. Молодая девушка… так не похожая ни на него, ни на Маргариту Александровну… Алиса… он никогда о ней не рассказывал…

Допустим, Костя сказал правду – она его знакомая и… Так было известно о ее существовании или нет?

– Она всего лишь родственница, – пожала плечами Тома, но внутреннее сомнение и дребезжащее раздражение не разгладились.

Если бы девушка выглядела иначе – не так молодо и в каждом ее движении не было бы столько вызова, если бы недавно прочитанные книги не кричали о кризисе среднего возраста, то… то количество вопросов сократилось бы до минимума.

Возможно, она все-таки подруга Кости… но тогда ее присутствие в доме неуместно…

– Глупость какая-то, – пожала плечами Тома, удивляясь на саму себя.

И чего она так разволновалась? Надо меньше читать всякой ерунды – Алиса всего лишь родственница. Максим сейчас слишком много работает, он устал, и ему некогда организовывать собственную жизнь. Он публичный человек, и неудивительно, что люди, пользуясь любой возможностью, стараются к нему прилипнуть. Чужой успех – известная сила притя-жения.

– На свете так много наглецов и проходимцев, – с чувством добавила Тома, – а каждый должен знать свое место.

Немного помедлив, Тома вышла из комнаты, спустилась в гостиную, взяла телефонную трубку и вернулась к себе (ситуация требует уточнения, и звонок Маргарите Александровне необходим, как воздух).

Тома набрала номер и в ожидании голоса будущей свекрови подумала: «Я здесь, чтобы оберегать Максима, а значит, имею право задавать вопросы».

– Алло.

– Маргарита Александровна, здравствуйте. Это Тома…

– Здравствуй.

– Я сейчас у Максима, приехала погостить на несколько дней. Как у вас дела, как вы себя чувствуете?

– Спасибо, прекрасно, – дежурно ответила Маргарита Александровна. Уж с кем бы она точно не стала делиться своими заботами и проблемами, так это с Тамарой Якушиной.

– Вы, кажется, тоже собирались навестить Максима, скажите, когда вас ждать? Я бы устроила обед или ужин… необходимо побеспокоиться об этом заранее, мы давно не встречались все вместе.

– Собиралась и сейчас собираюсь, – резковато ответила Маргарита Александровна. – Пока еще не решила когда, но приеду обязательно.

– Я бы хотела вас кое о чем спросить… поймите меня правильно… – осторожно начала Тома, но тут же, подумав, что таким тоном разговора она ставит себя в глупое положение, решительно задала вопрос: – У вас есть родственница по имени Алиса?

В трубке повисла напряженная тишина.

– Не поняла, – наконец-то ответила Маргарита Александровна.

– У вас есть родственница по имени Алиса? – повторила Тома. – Может быть, дальняя…

– Нет. С чего ты взяла?

Тома поджала губы и припечатала левую руку к груди.

Как это понимать?

Как?!!

Худшие опасения, спрятанные в самый дальний угол души, могут оказаться правдой?

Неужели Максим попал в тот процент слабых мужчин, которые, перешагнув сорокалетний рубеж, начинают смотреть по сторонам, выискивая для своих утех молоденьких девочек? Неужели он настолько неразумен, что готов ради дешевого удовольствия перечеркнуть прошлое и настоящее? Неужели он не понимает, что хитрым молоденьким вертихвосткам всегда нужно только одно… деньги!

А как же карьера?

А как же страна?

А как же распланированное будущее?

И как же она – Тома?

Представить Максима рядом с этой рыжей девицей – невозможно! И что он мог в ней найти? Высокая – да, стройная – да, но она совершенно не похожа на девушку, которая сводит с ума мужчин. Одни только рваные джинсы чего стоят! Алиса… имя какое-то… неприятное…

Максим за завтраком был смущен, растерян… Чувствовал свою вину? Надеялся, что она поймет его?

А если он как раз не виноват, то есть захотел, но… если эта вертихвостка сама проявляет инициативу и, пользуясь его слабостями, активно лезет куда не следует? Ловкая, пронырливая и…

– Ты почему молчишь? – Голос Маргариты Александровны прервал поток мыслей.

– Здесь происходит нечто странное… – тихо ответила Тома.

– Что именно?

– Сегодня утром я приехала к Максиму без предупреждения и на втором этаже натолкнулась на рыжую девушку… Сначала я этому не придала особого значения, полагая, что она подруга Кости, но потом… потом Максим представил ее как свою дальнюю родственницу, и это меня несколько удивило. Раньше он никогда о ней не рассказывал. Она живет в Москве, учится в Институте рекламы.

– Алиса… Алиса… – голос Маргариты Александровны стал тягучим, задумчивым. – Сколько ей лет?

– На вид чуть больше двадцати.

– Ум-м-м… припоминаю…

– Что?!

– Мы не со всеми поддерживаем близкие отношения, – стала объяснять Маргарита Александровна с некоторой долей раздражения, будто она разговаривала с чересчур надоедливым и любопытным ребенком. – У нас не так много родственников, некоторые связи в силу разных причин оборвались много лет назад. Полагаю, будет лучше, если я приеду к Максиму сегодня.

– Это было бы замечательно. Спасибо вам, Маргарита Александровна, – с чувством произнесла Тома, – а то я совершенно не знаю, как себя вести. – Ей вдруг стало неловко, что будущая свекровь может уличить ее в ревности, и она уже ровно добавила: – У Максима очень много работы, и я стараюсь ему помочь во всем. Он сказал, что Алиса пока поживет здесь, и именно поэтому я вам позвонила. Мне придется с ней много общаться, а мы нашли бы общий язык намного быстрее, если бы побольше знали друг о друге. Из какой она семьи, как любит проводить свободное время…

– Да, я поняла, – перебила Маргарита Александровна. – Девушка будет жить в доме Максима?

– Да, какое-то время.

– Я сейчас приеду, – закончила разговор Маргарита Александровна и отключила трубку.

Тома пожала плечами и покачала головой. Разговор с будущей свекровью ничего не прояснил, хотя стало спокойнее. И еще стало стыдно. За скользкие подозрения, за то, что подумала о Максиме плохо. Он – умный, сильный человек, депутат Государственной думы, никогда бы не пал так низко и не стал волочиться за молоденькой пустоголовой дурочкой, охотницей за деньгами. Да, за ним могут увиваться женщины, но он знает цену истинным отношениям и из-за мимолетной интрижки не забудет о долге, стране, о ней – Томе.

Раздался тихий щелчок, и дверь бесшумно открылась. Тома резко повернула голову, и в глаза ярким белым пятном влетела вспышка фотоаппарата.

– Лучшие кадры, – заходя в комнату, сказала Алиса, – это кадры, сделанные без подготовки, естественные.

«Я вас не приглашала!» – хотела воскликнуть Тома, но вместо этого расправила плечи, вытянула руки по бокам, надменно подняла голову и произнесла: