Кухарка на радостях, что в доме появилось столько женщин, отпросилась в отпуск, и теперь домашняя рутина легла на плечи Маргариты Александровны. За готовку и уборку она взялась охотно и с радостью. Во-первых, потребность заботиться о Максиме всегда была очень сильна – он вырос, стал взрослым мужчиной, но материнской любви такая ерунда не отменяет. Во-вторых, невозможно сидеть без дела, особенно когда мысли того и гляди закипят, как куриный бульон или борщ. В-третьих, это был неплохой шанс отвязаться от Томы, которая начинала зудеть уже в восемь утра. О последнем пункте, к сожалению, пришлось забыть – будущая невестка в своем старании способна переплюнуть любую опытную экономку.

– А как вы считаете, яйца лучше помять вилкой, порубить или измельчить в кухонном комбайне? – будто читая по написанному, спросила Тома.

«Лучше съесть целиком», – съязвила про себя Маргарита Александровна.

– Как тебе будет удобно.

– А все же?

«Боже мой, какой принципиальный вопрос! Может, еще Максима позовем, чтобы разрешить эту дилемму…» Маргарита Александровна одернула себя и ответила:

– Поруби ножом.

Она пыталась, пыталась относиться к Томе более мягко, но не получалось. Невеста сына имела неприятную привычку подлаживаться, пыталась услужить и при разговоре становилась еще более напыщенной и правильной. По отношению к другим она так себя не вела, наоборот, была требовательна и строга. А тут… сплошное лицемерие и угодливость. С одной стороны, это можно понять – здоровое желание понравиться матери будущего мужа, но не надо же растягивать подобное поведение на долгие месяцы и не надо добиваться расположения такими маслеными способами. Будь же ты собой! Хотя… к Томе такой девиз не подходит, еще неизвестно, что хуже…

Маргарита Александровна раскатала тесто в идеальный круг и ловко переложила его в форму.

– Алиса больше не приедет? – небрежно спросила Тома, аккуратно снимая скорлупу со сваренного вкрутую яйца. Девушка ей совершенно не понравилась, и она не очень понимала, откуда у Максима появилась такая неинтеллигентная родня. Курила, язвила, уехала, даже не попрощавшись!

Скорое и неожиданное исчезновение Алисы повергло Маргариту Александровну в шок. Она еще не успела толком познакомиться с девочкой, не успела с ней поговорить, узнать, понять… а ее уж и нет. И попробуй разбери, что произошло! Весь вечер подслушивала, подглядывала, но легче не стало. Информации – ноль. Якобы за Алисой приехали, она скучала по дому (будто этот дом находится на другом материке!) и на радостях скоренько собралась. «Меня не обманешь», – подумала вчера Маргарита Александровна, принюхиваясь в гостиной. Цветочный аромат духов. Мать за ней приезжала. Дана. А Максим ее выставил побыстрее, чтобы с Томой случайно не встретилась, и ходил потом злой и потерянный. Глупец. Надо было Тому из дома, а Дану в дом! Прости господи.

Советы давать легко, осуждать легко – это Маргарита Александровна хорошо понимала, а вот свои поступки исправить куда сложнее. Пусть Максим со своими женщинами разбирается самостоятельно – сам решает, кто нужнее, кто дороже, а она об Алисе думать будет. Вдруг девочка действительно ее внучка? Как же хочется в это верить, как же хочется… Увезли ее – и пусто теперь в комнатах…

– Приедет, обязательно приедет, – слишком горячо ответила Маргарита Александровна, чем удивила Тому.

Рыжие волосы оказались на ощупь мягкими и шелковистыми. Глаза – густо-зелеными. Губы… он бы хотел узнать, какие они на вкус, но не посмел… Побоялся напугать, обидеть. Хотя Алиса и так уже была напугана, она стояла не шевелясь, позволяя себя гладить по волосам, щеке, шее… Никто на нее так не смотрел и никто так ее не гладил. В самом потаенном уголке души, там, где никогда не было сигаретного дыма, теплилось ожидание именно такой нежности. И эта нежность теперь прочно была связана с Костей. Она могла сотни раз говорить: «не-а», «чего?», сотни раз могла отрицать чувства или изображать непонимание, но сердце подрагивало, когда он появлялся в поле зрения, и подрагивало, когда его не было рядом. И, наверное, увидев сегодня Костю в окне машины, она скорее обрадовалась, чем испугалась или рассердилась.

– Ты красивая, – сказал он. Уверенно сказал.

Она сильнее прижалась к дверному косяку и подняла глаза. Нет, он не смеется.

– Ты красивая, – повторил он и улыбнулся. На правой щеке появилась ямочка.

«И вовсе он не холодный…» – пронеслось в голове Алисы.

– Не знаю, – честно ответила она, пожимая плечами. – По мнению некоторых, мне не хватает гламура.

– Под «некоторыми» ты подразумеваешь свою мать?

– Да, она частенько навязывает мне свои короткие юбки, но я не поддаюсь.

Алиса пыталась поддерживать разговор в привычной для нее манере, но это не очень получалось. Голос звучал неестественно, слова точно спотыкались.

Костя не торопясь, осторожно одной рукой расплел ее волосы. Мелкие и крупные кудряшки рассыпались по плечам, пальцы утонули в оранжевом облаке. Он дотронулся до ее острого подбородка и тихо спросил:

– Будешь меня слушаться?

– Не-а, – не раздумывая ответила Алиса. – То есть…

Она вжала голову в плечи и почувствовала себя совершенно глупо. Неужели так мало нужно, чтобы потерять над собой контроль? Неужели Костя так много стал для нее значить? О! У нее уже был в жизни один мужчина, и рядом с ним она тоже теряла и разум, и волю. И где он теперь?…

– Ты зачем пришел? – строго спросила она. – Максим Юрьевич… папочка мой прислал?

«Он работает на Северова, а значит, все его поступки продуманы и ничего он не делает просто так…»

Костя промолчал.

– Экскурсия по дому семейства Бестужевых подошла к концу. Посетители могут освободить помещение, – едко произнесла Алиса и сделала шаг в сторону.

На лице Кости не отразилось ни одной эмоции, будто он и не ожидал ничего другого. Развернувшись, он направился в коридор, открыл дверной замок и вышел на лестничную площадку. Спускаясь по ступенькам, он улыбался. Один этаж, второй, третий… Улыбка исчезла, только когда он сел за руль «BMW».

Ну и что с ней делать?

Хороший вопрос.

Собственно, он знал – Алиса не подпустит его к себе, но все равно не удержался… Не удержался. Кажется, она перестала быть для него частью работы, она теперь большее, гораздо большее…

Фотографии еще эти… Пристроит их куда-нибудь, а потом же сама жалеть будет, и ничего тут не поделаешь – дома есть компьютер, а значит, при желании устроить Северову черный пиар можно за пару минут. А он не звезда шоу-бизнеса, ему такие пятна на репутации ни к чему. И не проконтролируешь, и не запретишь.

– Рыжий ежик, – недовольно буркнул он, заводя мотор.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Алиса некоторое время стояла без движения. Ушел? Ушел. Сама и прогнала. Плохо? Ну почему же… Да, плохо. Она плюхнулась на кровать, взяла с подушки журнал и полистала странички. Фигня, гораздо больше интересует, будет за ней завтра следить Костя или нет?

Она сунула руку в карман и вынула карточку памяти с фотографиями. Можно сесть за стол, включить компьютер и… Полтора часа назад это уже казалось трудным, а сейчас…

Зачем торопиться? Алиса легла на кровать, вытянула ноги и закрыла глаза.

При первой встрече Костя ей не понравился, вернее, она не обратила на него внимания – он был помехой, не более. Потом он ее раздражал, потом заставил мыть за собой посуду, потом следил за каждым ее шагом. И теперь следит – работа у него такая.

– Дурак, – сказала Алиса, но это слово обидно не прозвучало.

Чтобы отгородить себя от волнительных мыслей, она принялась сосредоточенно считать. Один, два, три… Надо заснуть. Ага. Уже хочется спать… И пусть приснится Костя. Нет!!!