— Нет… Алиса, это сложно, — он провёл рукой по своим волосам. — И мы вообще-то говорили о тебе и твоём пятилетнем сыне, а не обо мне.

— Я не собираюсь больше о чём-либо говорить с тобой. Просто отвези нас домой, Питеру пора ужинать.

Он посмотрел на меня, а потом просто вздохнул и открыл для меня дверь. Я сразу обернулась к Питеру. Он опустил голову, глядя на свои руки, в которых была мягкая игрушка.

— Малыш? — Позвала я его.

— Всё хорошо, мамочка. — Сказал он, но опять опустил голову, когда Оливер сел на место.

Мы ехали молча.

Когда Оливер въехал в наш район, я поняла, как он теперь здесь выделялся. На этой машине, в дорогой одежде, с этими часами на руке. Он уже не был Оли, которого я знала. Он был мистером Ричардсон. Чем бы он ни занимался, теперь я не могла назвать его по-другому. Он был именно мистер Ричардсон.

Стоило нам остановиться у дома, я сразу вышла из машины и забрала Питера. Не прощавшись с Оливером, я пошла домой и закрыла дверь на три замка. Которые когда-то Оливер и повесил.

На следующий день мы с Питером сидели в гостиной и завтракали хлопьями, смотря мультики. После этого мы направились к мисс Питтл, чтобы навестить её. Пока Питер поедал печенье, мы с мисс Питтл пили чай, и она расспрашивала меня о том, что у меня нового в жизни.

— Милая, я вижу, что что-то случилось, — сказала она, когда я ответила, что у меня всё по старому, только мне нужно как-то научиться готовить торты и кексы. — Можешь рассказать мне.

— Просто… Анетт такая сучка, — на секунду я действительно хотела рассказать ей. Она была, как милая и добрая бабушка, которая заботилась обо мне. Но чтобы рассказать это ей, мне нужно было разобраться во всём самой. — Выводит меня постоянно. А тут еще Питер влюбился в её дочку. И я просто не знаю, что с этим делать.

Я знаю, что мисс Питтл не поверила мне. Но она не стала развевать эту тему.

В десять часов вечера я уложила Питера спать, а потом спустилась на кухню и достала из холодильника бутылку пива. Осушив треть, я решила преступить к первой попытке приготовить кексы. Я не позволю Анетт уделать меня. Я покажу ей, что это я супер мама. Что я лучше неё.

Мисс Питтл уже дала мне рецепт, и я купила все основные ингредиенты. Я растопила масло, добавила туда немного сметаны, сахара, ванили и дрожжей. Теперь мне нужно было добавить три стограммовых стакана муки и всё это размешать миксером. Один стакан, второй стакан… когда я уже насыпала третий стакан в дверь постучали. Странно. Во-первых, в такое время ко мне не заглядывают гости. Во-вторых, стучали в заднюю дверь, в которую уже сто лет никто не заходит.

— Кто там? — Спросила я, стоя у дверей с деревянной ложкой в руках.

— Приятно осознавать, что после появления ребёнка у тебя также появилось чувство самосохранения.

Я закатила глаза, когда услышала голос Оливера.

— Что тебе нужно? — Спросила я, открыв дверь и глядя на Оливера. На нём были всё те же джинсы, но вместо рубашки сейчас на нём была чёрная футболка.

— Я просто хочу проверить тебя, — начал он. Это так забавно. Раньше Оливеру даже стучать не нужно было. Это место для него было больше домом, чем его родной дом. А сейчас он не просто стучал, но еще и ждал, когда я разрешу ему войти. — А еще извиниться. Я понял, что я не должен был кричать на тебя. В первую очередь я должен был извиниться. А уже потом покричать.

Я ничего не смогла сделать с улыбкой, которая появилась на моих губах. Я отступила в сторону и пропустила Оливера в дом.

— Здесь мало что изменилось. — Сказал он, осматривая кухню. Да, здесь я ничего не меняла. Я немного изменила гостиную. Также наверху я переделала старую комнату Гейба в детскую. Это была самая большая и удобная комната.

— Зато ты теперь тут… — начала я, но не закончила.

— Что я?

— Ты теперь тут странно выглядишь, — закатила я глаза и вернулась к столу. Чёрт, было три стакана? Или всего два? А может один? Так, я добавлю еще полтора стакана. Нет, всё же два. Да, два. — Этот дом теперь, словно жмёт тебе в плечах. Ты не тот Оли, что за этим самым столом когда-то пил с Гейбом пиво и играл в карты. Ты мистер Ричардсон, которому этот дом мешает на пути.

— Это не так, — сказал он, когда сел на стул. Я достала миксер и пыталась взбить тесто, но оказалось, что миксер не работал. Я проверила розетку, но с ней всё было хорошо, а вот миксер видимо пытался со мной попрощаться. Только не это. — Этот дом всегда был мне очень дорог.

— Ты правильно заметил, что был. — Сказала я, когда взяла вилку, чтобы взбить тесто.

— Алиса, я не то имел в виду, — вдохнул Оливер, пока я пыталась победить комочки в тесто. Я одолею вас, дурацкие комочки. — Я хотел сказать, что-то место всегда будет дорого мне, потому что здесь хранятся все мои любимые воспоминания. — Давайте, комочки. Я понимаю, что миксером я бы грохнула вас быстрее, но уж простите, будем мучиться. — Я понимаю, что у меня нет ни одного оправдания тому, что я просто сбежал. Я не имел права так поступать. Я помню, что когда ваши с Гейбом родители… не важно. Но важно то, что в тот день я пришёл к тебе в комнату, сел рядом и сказал, что у тебя остался я. И ты… Алиса, ты вообще меня слушаешь?

Нет.

Просто не могла. Я не могла его слушать, потому что его слова причиняли боль и вскрывали раны, которые я уже давно зашила. Я не хотела быть брошенной сестрой, несчастной подругой и маленькой сироткой. Эту главу своей жизни я закрыла. Я супер мама и точка.

— Прости, просто мне нужно сделать на морскую вечеринку кексы, — сказала я, доставая формочки и наполняя их тестом. Мисс Питтл сказала, что тесто должно плавно стекать внутрь, а моё же и с места не сдвинулось. Тогда я взяла ложку, чтобы переложить его. — А я не стала за эти шесть лет шеф-поваром, поэтому нужно потренироваться. Знаешь, там есть одна такая сучка. Анетт. Думает, что она самая крутая мама. И постоянно смотрит на меня, как на кусок дерьма. Так и хочется её уделать и показать, что я ращу ребёнка одна, работаю и являюсь самой крутой и горячей мамочкой.

Я услышала смех Оливера, когда ставила кексы в духовку. Я посмотрела на него и сама улыбнулась. Это так напоминало старые добрые времена. Когда я приходила со школы и жаловалась на хулиганок, а Оливер и Гейб слушали меня, поддерживали, подкалывали и говорили, что я круче всех. А потом обнимали меня. И в момент, когда руки Оливера и Гейба смыкались вокруг меня, я чувствовала себя самой защищённой девушкой на свете.

— Я как будто на шесть лет назад вернулся. — Улыбнулся Оливер, глядя на меня. Я достала из холодильника еще одну бутылку и взяла свою. Сев на стул, я передала Оливеру полную бутылку.

— Забавно, правда? — Спросила я, подтянув на стул ноги и обхватив их руками. — Мы здесь, как и было шесть лет назад. Но мы уже другие люди. Мы не те что были тогда. Можно даже сказать, что мы чужие люди.

— Алиса, мы никогда не были чужими людьми. И никогда не станем.

— Оливер, мы уже чужие. Ты сидишь здесь, напротив меня. Но ты не тот, кого я когда-то знала. Ты незнакомец. А я не та маленькая девочка, которую Гейб называл мелкая, а ты Лисёнком.

— Ты права, мы изменились, — кивнул Оливер и сделал несколько глотков из бутылки. — Мы через многое прошли, многое перенесли. И стали другими. Но это не значит, что всё что мы когда-либо чувствовали должно измениться. Алиса, я всё еще люблю тебя. Как мою маленькую сестрёнку. И я хочу заботиться о тебе. О тебе и Питере. — Тише добавил он.

Это была такая соблазнительная перспектива. На протяжении пяти лет я постоянно думала за себя и за Питера. Каждое своё движение поддавала тысячи сомнениям. Постоянно решала за нас, несла ответственность. Так бы хотелось отдать кому-то все бразды правления. Хотелось расслабиться и позволить кому-то позаботиться о себе, а не вечно о ком-то заботиться. Это было бы так здорово.

Но один раз я уже доверяла Оливеру, а он оставил меня разбитую и одинокую, чтобы залечивать свои раны. Поэтому я не могла просто так поставить сейчас всё на него. Если бы я была одна, я спокойно поставила бы всё на него. Доверилась бы, хоть и с большим трудом. Но теперь в моей жизни был Питер и я просто не имела права ставить на кого-то, кому больше не доверяла.