Проповедник был в том же плотном сером костюме, в котором Гордон видел его тогда в больнице. Коротко стриженные и тщательно причесанные волосы поблескивают, как напомаженные. Он стоял на небольшой скамейке перед банком и держал в правой руке Библию. За ним Гордон видел любопытные лица банковских служащих, столпившихся у тонированных окон и стеклянных дверей здания. Брат Элиас вышагивал взад и вперед по прямоугольному сиденью скамейки, как животное в клетке. Периодически он останавливался и театральным жестом указывал Библией на кого-нибудь из толпы, а речь в этот момент обретала особую пылкость. Золотая застежка галстука в виде распятия поблескивала на солнце.

Внезапно брат Элиас пригнулся, указывая на молодую мать с маленьким ребенком. Потом выпрямился и увидел Гордона. Оборвав речь, он впился в него своим испепеляющим взглядом. Выражение лица его стало столь фанатичным, взгляд столь жестким и решительным, что Гордон почувствовал, как закипающий внутри гнев куда-то испаряется и уступает место другому чувству, очень напоминающему страх.

Толпа зашушукалась, ожидая продолжения речи проповедника, но когда брат Элиас заговорил, голос его был едва слышен.

- "Итак, смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время; Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас. Резвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого проглотить. Противостойте ему твердою верою, зная, что такие же страдания случаются и с братьями вашими в мире". Первое послание Петра, глава пятая, стихи с шестого по девятый.

Гордон отвел взгляд, избегая испепеляюще-черных глаз, не очень понимая, почему вдруг так сильно забилось сердце. Где-то в городе взвыла знакомая сирена. Гордон сообразил, что кто-нибудь из банка, наверное, позвонил шерифу. Он опять взглянул на брата Элиаса и обнаружил, что тот пристально смотрит ему в глаза. Проповедник больше не произнес ни слова, и в толпе уже послышалось недоумевающее шушуканье. Брат Элиас медленно поднял Библию и указал ею на Гордона.

- Вы и ваша жена не без греха. Вы грешники перед лицом Господа. Но вы избраны Господом.

Сирена взвыла громче и резко оборвалась. Машина подъехала. Гордон, вместе с остальными, повернул голову, но ничего не увидел. Слишком много голов заслоняли поле зрения. Хлопнула дверца машины.

- Посторонитесь. Девушка, позвольте пройти. Дайте пройти, - слышался усталый, чуть гнусавый голос помощника шерифа Карла Чмуры. Протиснувшись между пожилой парой, он коротко кивнул Гордону и двинулся дальше. Брат Элиас недвижно стоял на своей скамейке и неотрывно смотрел на Гордона.

Двойные стеклянные двери банка распахнулись, и Делмер Ранд, маленький, похожий на хорька менеджер, официальной походкой направился к месту событий в сопровождении троих своих подчиненных.

- Этот человек нарушил границы владения, создал общественное волнение и помешал развитию моего бизнеса, - заявил Делмер, обращаясь к помощнику. - Я требую, чтобы его арестовали.

- Дел, - снисходительно поглядел на него сверху вниз Карл, - давай мы тут сами разберемся, в чем он может быть виноват, ладно? - После этого обернулся к проповеднику, все еще стоявшему на скамье, и лицо его посуровело. Рука легла на рукоятку дубинки. - Очень хорошо, мистер. Ваше имя?

- Брат Элиас.

Услышав имя, Чмура напрягся. Быстро оглянувшись на Гордона, он шагнул вперед.

- Боюсь, придется вас задержать, сэр. Вам надо будет проследовать со мной. - Рука его при этом крепко сжимала рукоятку дубинки, готовая к действиям.

Брат Элиас согласно кивнул, словно это предложение совершенно не противоречило его планам, только черные глаза по-прежнему горели испепеляющим огнем. Сойдя со скамьи, он протянул вперед руки.

- Наденете на меня наручники, сэр? - полюбопытствовал он.

- В этом нет необходимости, - покачал головой Чмура. - Просто пройдемте со мной в машину.

Толпа расступилась, давая им пройти, и немедленно начала рассасываться. Кое-кто двинулся вслед за помощником и проповедником, слушая, как представитель власти зачитывал задержанному его права, но большинство неторопливо потянулось в разные стороны, вспоминая о своих отложенных на время делах. Гордон оглянулся в поисках Брэда, и обнаружил, что тот уже сидит в кабине грузовика. Опустив секло, он нетерпеливо нажал на клаксон и прикрикнул на недостаточно быстро приближающегося напарника:

- Давай шевели задницей! Куча дел впереди! Гордон очень хотел присутствовать при допросе шерифом брата Элиаса. Он был бы не против и сам задать тому пару-тройку вопросов. Но просить очередной отгул у Брэда - об этом не может быть и речи. Доставка и так уже выбивается из графика, и хотя Брэд помалкивает, Гордон понимал, что непредвиденная задержка его весьма раздражает. Поэтому он предпочел преодолеть последние футы трусцой и быстро забраться в кабину. Брэд рванул с места так, что Гордона откинуло на спинку сиденья. Потом он натянул свою шляпу и хмуро поинтересовался:

- Ну и что там за дела?

- Так, ничего, - немного подумав, ответил Гордон.

Джим въехал на стоянку перед офисом шерифа и некоторое время посидел в машине, разглядывая серое приземистое здание. Встреча с Макфэрландом оказалась пустой тратой времени. Он договорился о встрече с полисменом штата в кафе, надеясь за поздним завтраком выяснить, в каком направлении движется расследование и какие версии отрабатываются. Однако Макфэрланд молчал, как рыба, сообщив лишь, что, по мнению Уилсона, основные усилия необходимо сосредоточить в Долине. Джим попытался объяснить ему насчет брата Элиаса, который, на его взгляд, имеет самое непосредственное отношение как минимум к пожарам, но Макфэрланд весьма покровительственно заметил, что психи выползают из всех щелей как раз для такого рода случаев.

Джим, разъяренный, быстро уехал с намерением позвонить Уилсону и сообщить все, что он о нем думает. Дело должно было стать совместным расследованием, равным партнерством, а эти молодые панки относятся к нему как деревенщине, который ни черта не соображает в тонких материях.

Некоторое время он поколесил по городу, выключив радио и стараясь успокоиться. И только когда желание совершить акт физического насилия по отношению к этому козлу из штата несколько выветрилось, позволил себе вернуться в офис.

Теперь он сидел в машине, уставившись в пыльное лобовое стекло. Очень жаль, что половину утра пришлось потратить на этого Макфэрланда. Говорить с ним - все равно что с колодой. Лучше было вообще не звонить в полицию штата, и черт с ней, с известностью. Судя по всему, от этих столичных штучек все равно никакого проку.

Он вышел из машины, поправил ремень и направился в здание.

За пультом дежурного сидела Рита.

- Где сегодня поисковая группа? - спросил Джим, кивнув в знак приветствия.

- Выходили на связь около часа назад, сказали, что по-прежнему в районе между Осиновым озером и Молочной фермой. Это довольно большая территория.

Район Молочной фермы.

Джим вспомнил сон про Молочную ферму, когда Дон Уилсон устроил ему прогулку между маленькими белыми надгробиями, и поежился.

- Я буду в кабинете, - сообщил он Рите. Она кивнула и нажала кнопку на пульте, переключая входящие звонки.

Но не успел он сделать и пару шагов, как за спиной послышался возбужденный голос Карла:

- Шериф! Я нашел его!

Обернувшись, Джим обнаружил своего помощника, входящего в здание вместе с мужчиной в строгом деловом костюме консервативного вида. Мужчина шел спокойно, сопротивления не оказывал, но в походке, в напряженной осанке сквозило возмущение. Неестественно черные глаза впились прямо в глаза Джима. Под мышкой мужчина нес Библию в черном переплете.

- Брат Элиас, - взволнованно продолжил Карл. - Сообщили о нарушении общественного спокойствия у филиала Национального банка. Я приехал и обнаружил, что он там проповедует.

- Хорошо, - ровным тоном откликнулся Джим. - Отведи его в комнату для допросов. Я хочу поговорить с ним. - Неимоверным усилием воли он заставил себя сохранять внешнее спокойствие, хотя внутри все закипело. Своим ключом он отпер дверь комнаты для допросов и щелкнул выключателем.