Аллея кедров и обустройство парковой зоны отдыха вызывали чувство восхищения уже при самом ближайшем рассмотрении. Четыре ряда высоких стройных кедров окружили гостей настоящим шатром. Между двумя внутренними рядами раскинулась широкая подъездная дорога, ведшая прямо к крыльцу старинного дома. По обе стороны дороги между следующими рядами кедров были организованы прогулочные зоны с беседками, замысловатыми клумбами, качелями и резными скамьями. Экскурсовод уверяла, будто такая планировка парка сохранилась еще от первых графов и осталась неизменной по сей день. Сейчас же обширный штат работников поддерживает все в надлежащем виде. По левую сторону виднелся большой аккуратный пруд, в котором, по словам Марты Арнольдовны, водились карпы. Для удобства гостей и туристов сейчас спуск к берегам пруда был оформлен в маленькую набережную, выложенную природным камнем и с ограждением для безопасности. Только несколько проемов в изгороди позволяли желающим максимально приблизиться к воде, опустить в нее руки или полюбоваться лилиями и другими представителями водяной флоры.

Сомкнувшиеся над головами гостей кроны немного закрывали чистое небо, при этом пропуская множество золотых солнечных лучиков на дорогу. Оля вздохнула полной грудью. Воздух здесь действительно исцелял, казался изумрудно-зеленым, наполненным потрясающим ароматом разомлевшей на солнце хвои. Посетители слегка рассредоточились, рассыпавшись по сторонам.

А экскурсовод тем временем подвела их к дому, крыльцо которого было выполнено полукругом с широкими ступенями. Над ним возвышался фронтон на шести колоннах. Двухэтажный особняк поражал своей архитектурой и ухоженным видом, вызывая благоговейный трепет перед теми, кто жил здесь раньше, стараясь превратить его в настоящее семейное гнездо. Такое, которое любят всем сердцем, к которому стремятся куда бы и насколько бы не занесла судьба, потому здесь обогреют и обласкают. Здесь тебе всегда будут рады, помогут и поддержат.

Пока переходили из одного зала в другой, Марта Арнольдовна с упоением рассказывала историю семьи, указывая на портреты, что висели на стенах. В каждом изображенном мужчине, подтянутом и широкоплечем, каждой грациозной даме, утонченной барышне угадывались благородные черты, присущие роду. Артём с доброй улыбкой наблюдал, как Оля впечатлялась все больше и больше, а вот Машка откровенно скучала. Она то отвлекалась, то вновь обращала свое внимание к экскурсоводу. В одной из огромных светлых зал, похожей на бальную, Маша окончательно потеряла интерес, отошла к окну с тяжелыми портьерами и тяжело вздохнула. Лавров засунул руки в карманы джинсов и умудрялся одновременно следить и за Машей и за Олей, разинувшей рот. Две такие разные сестрички, но у обеих характер на лицо. И обе они стали ему невыразимо дороги.

Оля расширившимися глазами осматривала убранство комнат и внимала словам экскурсовода. Маша между тем шагнула ближе к окну, как вдруг из-за портьеры выпрыгнул Виктор с криком «Бу!». Гости, стоявшие поблизости вздрогнули, и оглянулись. Маша же коротко пискнула, узнала нарушителя порядка и погрозила сорванцу кулаком. В ту же секунду раздался голос Марты Арнольдовны:

— Мальчик, здесь не шалят! Ты потерялся?

— Ах, вот ты куда делся? — тут же прилетел сердитый окрик Аркадия Степановича.

— Скука, — отмахнулся Витя, одаривая недружелюбным взглядом Машу.

— Виктор! За свое поведение ты можешь лишиться прогулки на твоих квадриках, — строго и безжалостно выговорила Алевтина Арсеньевна.

— Ба! Так нечестно! — укоризненно воскликнул Витя, и обиженно замахав руками, убежал в другую комнату, увлекая за собой деда.

Зато Оля от выходки мальчишки шарахнулась назад и попала прямо в крепкие руки мажора. Веселый волнующий шепот пробрал ее до костей:

— Надо бы пугать тебя почаще. Вот мне счастья отвалится!

— Прекрати! — шикнула она, освобождаясь и оглядываясь по сторонам. — Мы в общественном месте.

— До чего ты скучная, Медведева, — протянул Лавр, наигранно зевая.

— Уж какая есть. Терпи, — ухмыльнулась она.

— Да хоть всю жизнь! — оскалился Артём, обнажая белоснежные зубы.

— Да ну тебя, — вспыхнула Оля.

В окончании экскурсии Марта Арнольдовна провела их к пруду и сообщила о том, что у них есть час погулять по усадьбе. Народ разбрелся и тут же достал свои гаджеты, чтобы зафиксировать себя на фоне дома, крыльца, беседки, пруда или под кедрами. Некоторые даже снимали короткие видео-блоги и выкладывали их на свои странички в сетях.

Оля с Машей и Артём спустились на набережную к пруду. Виктор держался на подозрительно близком к ним расстоянии, игнорируя оклики бабушки и деда. Спустя какое-то время в смартфоне Ольги и Артёма сформировался целый альбом интересных фото, парочку которых они с удовольствием отправили Вере Павловне в качестве фото-отчета.

— А ты не боишься, Лавров? — как-то странно поблескивая глазами, поинтересовалась Оля.

— Чего?

— Что тебя увидят в соцсетях вместе с нами? Репутацию не подмочишь?

— С чего это вдруг я должен этого бояться, Медведева? Мне глубоко наплевать, что там кто подумает. Я провожу время там, где хочу и теми, с кем хочу. Ясно? Если я считаю, тебя и Машу достойной себе компанией, то это мое дело. Усекла? — он ожидал очередного упрека, но Оля опустила плечи, лицо ее просветлело, и она улыбнулась.

— Спасибо, Артём.

— Обращайтесь, — отозвался он, с трудом сдерживая желание приложить ладонь к своей груди, где сладко замлело сердце, окутанное невероятным теплом. Вот что эта девчонка с ним делает?! Достаточно всего одной улыбки, чтобы он поплыл.

— Артём, а можно вас попросить нас с супругой и с внуком сфотографировать? — обратился к нему Аркадий Степанович.

— Без проблем.

Мажор отошел и принялся изображать из себя папарацци. При позировании для первых двух снимков Виктор стоял спокойно, а потом умчался к пруду и едва ли не перевесился через перила прямо рядом с Машей.

— О… осторо-жно, — дернулась она, слегка заикнувшись и вжала голову в плечи, ожидая от мальчишки какую-нибудь гадость по поводу ее медленной речи. Но сорванцу на это было плевать, ибо он даже ничего не заметил. Зато перелез через поручень и норовил чуть ли не влезть в воду.

— Витя, держись за перила хотя бы одной рукой, — велела ему Оля, обратившись во внимание и стараясь быть начеку.

Мальчик что-то недовольно забубнил и неожиданно уставился в лицо Оли. Внимательно изучая цвет ее глаз, он переводил свой взгляд на Машу и снова на Олю.

— Нравятся глаза моей сестрички? — гордо спросила Маша, не удержавшись.

— Необычно, только и всего, — пренебрежительно пожал он плечами.

— Задавака! — бросила ему Маша.

В ответ мальчишка зачерпнул в пруду воды в ладонь и брызнул в Машу. Она вместо того, чтобы обидеться, звонко расхохоталась. Достала носовой платок из кармана и вытерла капли влаги с лица. Оставшись в полной растерянности от реакции девочки, Виктор резко нагнулся вперед, чтобы подцепить очередную порцию воды и неловко пошатнулся, грозя свалиться в пруд целиком. Рука Маши резко рванулась вперед, пальчики вцепились в куртку.

— Оля! — пискнула девочка.

Оля была тут как тут и уже крепко держала мальчишку за шиворот. Затем почти выволокла его из-за ограждения и потащила к Артёму и его бабушке с дедом.

— Пусти! Я сам, — на его вопль они оглянулись.

Оля присела на корточки, схватила неразумного мальца за плечи и повернула к себе, призывая смотреть прямо в глаза.

— Ты сам едва не свалился в воду, — строго выговаривала ему Ольга. — Ты безответственный вредный мальчишка. Эгоистичный, к тому же. Что было бы с твоими бабушкой и дедушкой, если бы ты утонул, а?!

— Не ду-мает он об этом, — разволновавшись, вторила ей Маша и слегка заикалась.

Однако назидательный тон и умный вид девчонки привел Витю в состояние полного отрицания своей вины — еще миг и из его ушей повалил бы пар.

— Курицы, я пла…, — грубо рявкнул он.

— Я вот вымою твой рот с мылом как следует, — прервала его Оля и начала оправлять его одежду, одергивая брюки, ровняя воротник рубашки.