– Хайль! – Гауптман был с Брехта ростом тощий и чернявый. Вот есть у немцев вообще белокурые-то бестии? Или вот он – Иван Яковлевич – последняя бестия?!

– Хайль! Документ. Держи. – Он сунул лейтенанту планшетку и ткнул в неё пальцем, – Там возьми! – громко сказал и пальцем в неё ткнул.

Понятно, что все трое на планшетку уставились. Полковник, поддёрнул ремень на автомате, наставил его на любопытных немцев и нажал на спусковой крючок. Ну, а дальше всё, точно, как и описано в инструкции. После нажатия на спусковой крючок пружина толкает вперёд взводитель, а тот посредством кинематической связи, обеспечиваемой Н-образным вкладышем, двигает вперёд затвор. Цилиндрическая часть затвора подхватывает верхний патрон из магазина и помещает его в патронник, а взводитель, толкая вкладыш, смещает его вниз по наклонным пазам ствольной коробки.

Та – та – дах. «Чикагская пишущая машинка» задёргалась в руках, выбрасывая десяток патронов. Шаг в сторону. Пока ещё мёртвые фрицы повалятся, открывая обзор. Некогда ждать. Та – та – дах. И ещё десяток патронов 45 калибра или 11,43 мм x 23 мм покидают магазин. Жалко каждый. Одного не добил, вверх утянуло автомат. Пришлось ещё три патрона истратить. До чего громко стучит этот чёртов взводитель, и порох громко взрывается. Грохот в почти ночной тишине неописуемый. Иван Яковлевич бросился к гауптману, у того «Люгер» в кобуре на поясе. И кобуру даже успел немец расстегнуть. Шустрый. Прихватил тяжёлый пистолет и сделал три шага к казарме, беря её на прицел. Как раз вовремя. Дверь открылась и из неё парочка человек выбежала с неудобными в таком бою винтовками.

Та – та – дах. Томпсон выдал ещё десяток патронов на-гора, и десяток пуль полетели в немцев. Удачно упали, перегородив проход. Дзинь. Ух, ты, кто-то стволом винтовки разбил окно и этот ствол выставил. Та – та – дах. Длиннющей очередью зарядил туда Брехт. Дзинь. А это другой звук – металлический. Всё, кончились патроны. Генуг. Можно выбрасывать раритет. Полковник его и отбросил, вытащил из кармана шинели М1911. Но не понадобился. Светлов уже добежал до окна и забросил туда одну за другой пару гранат кругленьких Ф-1. Тоже последних. Шибануло классно. Диверсанты, пробираясь вдоль строений, между тем уже заняли весь периметр. Ну, что остались тут выжившие?

Остались, из открытой двери склада, что торцом как раз выходил на двор, выскочило трое безоружных немцев. Грузчики? Не помогли поднятые руки. Или это они ими просто махали? Несколько выстрелов и фрицы на земле. Приказ был чёткий. Никаких пленных. Куда их девать? Сами на чужой территории, да ещё почти без патронов. Ещё с пленными себе проблем добавлять.

Тихо всё. И темно. Лампа при взрыве погасла, упала, должно быть. Чёрт там ведь керосин мог пролиться. Нет, нужно надеяться на немецкое качество. Упала лампа, стекло разбилось, и пламя погасло, а ёмкость с керосином цела. Хрен. Словно его мысли материализовались, и в помещении вспыхнуло пламя. И сразу оказалось, что выживших полно. Они стали выскакивать из двери казармы. Защёлкали «Маузеры». Минута и вновь тишина. Кто-то выл в казарме, заглушая шум набирающего силу пламени.

– Ваня, давай, быстрее грузимся и уходим, а то тут скоро жарко будет, – толкнул стоящего с поднятым пистолетом Брехта главдиверсант.

– Командуй парням. Шоколад, консервы. Да всё пусть хватают, кроме муки. Её много не надо. Негде нам блины печь.

Покидали склады, весело полыхающие, через час. Казарма гореть не захотела. Керосин выгорел, и дерево пола не занялось. Дымило только. Тлело. Может, помыли только пол. Мокрый. А не исключено, что он и просто земляной? Ну, так или иначе, но не загорелась. Первым делом посбивали навешанные на склады замки. Вот ведь, ещё рабочее время, а дойчи уже замки понавесили.

Нашли всё, что искали. Шоколада было почти тридцать ящиков, ещё больше тушёнки. Был ящик с таблетками. Правду рассказывают, что фашисты лётчиками амфитамин давали. Целый ящик Первитина. В цилиндриках. Прихватили на всякий случай. Кроме того набрали галет. Посмотрели, что места ещё полно остаётся и стали крупы и муку в мешках грузить. Это сейчас хлеб негде печь и блины жарить, а приедут в Мадрид и там-то пекарни есть. Хочется свеженького тёплого белого хлебушка.

«Тётушка Ю» стояла на поле за складами. Раскурочили, облили бензином и подожгли. Склады, чтобы не достались продукты врагу, тоже подожгли. Дождь. Гореть не хотели, хорошо есть бензин для заправки самолёта. Целых десять бочек. Облили всё и подпалили. Теперь веселее пошло. У убитых прихватили патроны и пистолеты, длинные винтовки маузер брать не стали. Свои карабины той же системы, только короче и легче. Рядом с казармой нашли и склад, где патроны к пистолетам и винтовкам хранились. А вот к пулемётам от «Тётушки Ю» патронов совсем мало оказалось. На два пулемёта всего два ящика патрон. Это на пару минут боя.

Запалили всё и уехали. Примечательно, что испанцы из близлежащей деревушки так носа и не высунули. Ну, тут недавно фронт проходил, люди научены, что если стреляют, то нужно в погребе сидеть, а не любопытные носы сувать куда не надо.

Наивный албанский юноша. Брехт. Да и Светлов повёлся на его глупую идею. Оказалось, что немцы с испанцами не дураки. Поняли, куда вороги убрались после нападения на продуктовый склад Легиона «Кондор». Поняли, и послали целую механизированную бригаду на их уничтожение.

Это так в первый момент Иван Яковлевич подумал, когда дозорный с колокольни засвистел и заулюлюкал руками махая. Забежали по лестнице наверх и пыль увидели на дороге. Не на той, которая к железке ведёт и откуда вчера немцы пожаловали, а как раз на той, по которой они в гости вечером ездили.

– Занимайте оборону!!! – скатился вниз в три раза быстрее, чем поднимался, полковник Дон Педро.

Суеты никакой. Все позиции намечены, а церквушка, сделанная из настоящего камня, да с применением извести и яичных желтков или белков (Что в древних растворах использовали? Что было раньше желток или белок?) выдержит спокойно артобстрел из современных пушчонок.

Зря паниковал Иван Яковлевич. Он снова поднялся на колокольню и в бинокль рассмотрел, кого прислали по их души. Нет, это механизированной бригадой не было. Это даже полком не было, даже батальоном, и то не было. Впереди колонны ехал мотоциклист. Нужно будет потом приватизировать – полезная для разведки вещь. За ним двигался итальянский броневик «Фиат 611». Резко выделялся своей жёлтой пустынной окраской на серости испанского зимнего пейзажа. За броневиком ехало два «Форда АА» с солдатами. И замыкал шествие совсем уж мастодонт древний. Тоже броневик, но точно именно с него Ленин и выступал. Этот был серый. Английский «Остин». Насколько помнил полковник его характеристики, там броня меньше четырёх миллиметров. Её пальцем можно проткнуть. Жесть. Не в том смысле. В прямом. И пулю от винтовки она не остановит. Две вращающиеся башни с пулемётами «Максим». Монстр, одним словом. Разглядывая его сейчас, Брехт удивился. А где Ленин стоял? Кажется, в фильме на подножке стоял, но её не было. Неужели на крышу забрался моторного отсека. Высоко. Страшно, наверное, Ильичу было.

В «Фордах» больше десятка солдат не поместятся. Полуторка она и есть полуторка, хоть американская, хоть советская, хоть немецкая. Получается, взвод против них прислали. Не боятся? Против банды мелкой послали? Или это разведгруппа, выслали их в разные стороны, собрали, что себе негоже? Эх, сейчас бы хотя одно ружьё ПТРС и покрошили бы ребят на дальних подступах. А так всё не очень хорошо. Первый броневик был проблемой. В башне пушечной версии Fiat 611B размещалась пушка Виккерса-Терни 37-мм, и ещё два пулемёта Breda Mod 5C находились в корме. Эти пулемёты использовать не получится. Конструктор, который их там установил, был большой выдумщик. Затейник! Это надо биться в полном окружении. Башня же неповоротная.