Мордред направил клинок в небеса и обхватив его пылающими белым светом руками покрепче произнес.

— Libera nos a malo, Domine salva nos!

И белый луч чистейшего света ударил в небеса и рассеял черные тучи, на несколько секунд тьма рассеялась и ночь превратилась в день, а люди при виде этого испытали величайшую благодать, на сердце у многих из них стало легче и душа на несколько секунд соприкоснулась с чем-то величественным и доселе неведомым, у многих женщин и даже мужчин потекли слезы, ибо так хорошо стало им на душе при виде столь явственного торжества света над тьмой.

«Так значит, вот кто является причиной феномена «Столба Божественного Света», который уже несколько лет происходил только в столичной области и виднелся за многие мили вокруг?» — подумала Аска, не веря, что тот, кого она все это время презирала и считала грязным выскочкой, оказался настолько благочестивым паладином, отмеченным самим Владыкой Света.

— Очистительное пламя обрушилось на врагов его и тысячи тварей вопили в ужасе, убегая с его пути, но он не ведал пощады и тысячи их обугливались ежесекундно, пока в конце концов вокруг не осталось ни одного из этих мерзких чудищ.

Постепенно свет потух и тьма вновь опустилась на тварный мир, и Мордред продолжил уже более спокойно.

— Он подошел ко мне и сказал «Я Элифас Спаситель! Мальчик, ты как я вижу тоже был благословлен Светом! Когда мы прибудем в один из ближайших миров, ты станешь там паладином и будешь сражаться со злом!» и я ответил, «Но как? Я ведь слаб и мне никогда не стать таким же великим и богоподобным воином как вы!», на что он ответил мне, «Я вижу твою судьбу!»

В этот момент все девушки стали мечтательно воздыхать, и слушать его с особой улыбкой. Кроме Аски.

— «Однажды ты встретишь девушку, она будет самой прекрасной на всем белом свете и ты будешь готов умереть за нее! Она будет самой лучшей и самой милой из всех, и она подарит тебе безграничное счастье!», и я спросил «но как я пойму кто это?» и он сказал — «Твое сердце подскажет тебе, Мордред, ибо ты — Воин Света! И свет в твоей душе в нужный момент рассеет твои сомнения и ты поймешь все» и с этими словами он отвел меня в этот мир… девушку я пока не встретил, зато уже могу фокусы показывать почти что на его уровне! — быстро сменил пафосный тон Мордред.

— Эх, ну как же так-то? Не нашлось еще такой девушки, что удовлетворяет этим условиям! — сказал Артур.

— Я думаю, если надо будет, то Владыка Света подаст мне знак и я сам все пойму… — сказал Мордред.

Тут Аска неаккуратно сделала шаг назад и уронила кучку металлических тазиков, сложенных друг в друга, и те с адским грохотом упали, и тут она ощутила, что буквально все в лагере уставились прямо на нее и она была готова провалиться в этот самый момент под землю. Она стояла покраснев и не зная что делать, все части ее тела словно окаменели, а сердце бешено колотилось, и тут Кей противно гыгыкнул и хлопнув себя по макушке сказал.

— Слышь Мордред! Если так-то подумать то…

— Не-е-е-е! Не-не-не! Иди ты! Это точно не Аска! Как у тебя вообще в мозгу родилась такая больная идея!? — начал отнекиваться Мордред.

— Но блин, а это че не знак что ли?

— Ну блин! То, что она из-за своей косолапости уронила тазики это ни о чем не говорит! И вообще, он обещал самую красивую и милейшую девушку на свете, а не, ну ты знаешь, Аску!

Эти слова и едкие хохотки остальных девушек вывели красную как рак Аску из ступора и она быстро потопала подальше, явно намереваясь остаться одной.

— Слушай, ты ее кажись обидел, — сказал Артур.

— Я?! Это Кей начал!

— Да, но это ты сказал что она косолапая и не самая красивая и милая, — сказал Артур.

— И что? Да она же все равно толстокожая и у нее все равно сердца нету, побесится и успокоится как обычно.

— Слушай, я свою сестру знаю, и ты ее сейчас очень обидел, — сказал Гавейн.

— Почему?! Все мы знаем что она косолапая, я ее всегда так называл в детстве пока она меня лупила палкой, а насчет не самой милой и красивой — ну так считай таких только одна штука может логически быть вообще-то!

— Слушай, если сказать это вот так как ты это сделал, это все равно что во всеуслышание заявить что она криворукая стремная уродина! — Артур.

— Ну допустим, и что?

— Иди извинись перед ней! Если ты не извинишься то она потом будет беситься, а оно нам надо? — сказал Гавейн.

— Ладно! Так уж и быть! Народ! Я когда сказал то я не имел ввиду что она криворукая уродина и стремная, понятно вам всем!? — громогласно объявил он всему лыбящемуся лагерю.

— Значит вы имели ввиду что она красавица? — спросил один из улыбавшихся перебинтованных раненных, высунувшихся из тележки.

— Нет! Она просто… не уродина! Вот и все!

— Значит красавица? — сказал лыбящаяся повариха.

— Нет. Я… ах! Вы все короче, че вы вылупились идите своими делами занимайтесь!

И он пошел через лыбящийся лагерь, а Гавейн заиграл на лютне и запел.

— И вот он идет, к возлюбленной своей,

Она уже заждалась его, но недолго осталось ей горевать!

Ибо он наконец осознал ее красоту и готов сделать своей!

И хотя он этого еще не осознал, но сердце его уже…

— Хватит! Хватит! Прекращай уже! Заткнись! — крикнул смущенный и покрасневший Мордред.

Но его слова только раззадорили толпу и все подхватили известную песню и начали подпевать.

— И скоро познает он сладость любви!

И небо над ними раскроется вновь!

И радостен будет неведомый край

Вскоре им и ею осознан!

— На-на-на! Я ничего не слышу! На-на-на-на! — Мордред побежал вперед закрыв уши под стройный хор голосов за спиной, а впереди виднелась фигура в красной даже в ночной темени броне.

Мордред шел вдоль берега и позади уже начали всем лагерем горланить песни королевства.

Среди пекла битвы

И бури войны

Несут свои флаги

Эшвальда сыны!

Святой паладин

Защитник людей!

Братство готово

В сражение быстрей!

Вновь, славной сталью

Врагов угощают

И яростным гневом

Сердца их пылают!

Лев на знаменах

поднимается флаг

И в страхе трепещет

Убегающий враг!..

Дальше он уже не разбирал слов, так как он уже отошел довольно далеко.

Аска сидела на камне поджав под себя ноги и заметив Мордреда отвернулась и утерла глаза, а затем сказала.

— Ты все это время меня за дурочку держал да?

— … нет, с чего ты взяла? — с некоторой заминкой сказал Мордред, неловко отведя взгляд в сторону.

— Хах, я так и знала… вы все от меня это держали в секрете, чтобы не ранить мою гордость?

— В смысле?

— Я ведь так гордилась тем, что у меня первой из рыцарей круга пробудилась моя сила и что я сильнейшая из всех нас… а оказалось что это совсем не так.

— Ну, я думаю ребята просто подумали что «ну ок, у Аски пробудилась сила, что уж теперь, мы магии не видели что ли»?

— Ага, вы там скорее ухахатывались глядя как я пыжилась выдавливая из себя фаерболы, а потом ходила надув щеки.

— Ну… если честно то да, но Гавейн по морде нам всем тогда надавал, когда Кей стал над тобой шутить и корчиться.

— Да, и как это выглядело?

— Ну Кей вышел такой и типа начал тебя изображать как ты тогда морду корчила, когда впервые колданула…

— Мне тогда было двенадцать лет! Я ко всему очень серьезно отношусь если что, в отличие от вас!

— Да я знаю, короче он начал пыжиться и такой «Ы-Ы-Ы! Ща я колдану! Ы-Ы-Ы!»

— Я не так колдовала! И я так не корчилась!

— Да я знаю, но это он тебя так изображал! И в общем потом он такой типа показал как маленький тот огненный шарик вылетел, и он сжал кулак и такой «Ы-Ы-Ы!» и показал как фаербол врезался об стену и дернув себя за уши громко хлопнул губами…