– Но догнать и опередить магов, что везут... – я запнулась, потому что в смерть Хранвона не верилось, – везут тело невозможно.

– Возможно. Есть тайные тропы через горы, по ним путь короче. Однако, чтобы вовремя попасть, так сказать, на дележ пирога, надо выезжать завтра или даже сегодня. Боюсь, что первый положенный этап с дознавателями сопровождающие короля проигнорируют. Подумай хорошенько, прошу тебя. Это сложный и опасный путь, но в случае успеха ты будешь править Кральном. Итак, ты хочешь быть регентом при Георге?

Аламир напряженно посмотрел на меня. То, что он предлагал было вполне реально. Опасно, сложно, муторно, но реально. Став во главе государства, я могла бы сделать проще жизнь обычных людей, ввести более справедливые законы, покарать парочку советников за непомерную жадность, жестокость и двуличие. Но цена, которую мне придется заплатить, и груз ответственности слишком велики.

– Нет, – уверено ответила я. – К власти не стремлюсь и никогда не стремилась. Даже Бринлек мне достался из-за трагической случайности. А Кральн и даром не нужен. У них есть бастард, которого признал Хранвон. Он сам объявил его наследником, вот пусть совет выбирает, кто станет править.

– Ты и Георг будете мешать регенту, кто бы им ни стал.

– О том, что сын служанки на самом деле не наш с Хранвоном ребенок, знают немногие. Им невыгодно делать эту информацию достоянием общественности, наоборот, чем меньше знают, тем лучше. Я со своей стороны не буду вмешиваться. Пусть озвучивают все, что хотят, лишь бы это не касалось меня и Георга. Скорее всего, они объявят, что королева слегла после смерти супруга, или придумают какую-то похожую историю.

– Ты точно уверена, что не захочешь становиться регентом в Кральне?

– Точно!

– Даже ради Георга? Ведь трон его по праву. Будет справедливо, если королем станет именно он.

– Да. Но доживет ли мой сын до торжества справедливости? Доживу ли до этого я? Мне придется сражаться за власть, интриговать, уговаривать, шантажировать. К женщинам в Кральне относятся хуже, чем в Ааре или в Бринлеке, обо мне будет изначально предвзятое мнение, поэтому усилий придется приложить немало. И ладно, если бы я просто сидела на троне и говорила то, что нужно влиятельным семьям Кральна, но ведь этого не будет. Стране необходимы реформы. Надо работать над этим, а мне будут всячески мешать. Ведь я хотела бы ограничить власть гильдий, ввести новые законы, сократить количество придворных бездельников. В таких условиях как бы до гражданской войны не дошло. Ну и главный вопрос: нужно ли будет Георгу наследство, полученное такой ценой? Ведь занимаясь восстановлением справедливости и приведением страны в порядок, я не смогу уделять много внимания собственному сыну. Да и мне самой такое сидение на вулкане не доставляет удовольствия. Власть, полученная такой огромной ценой, не слишком меня прельщает.

Кроме того, я понимала, что буду регентом пока меня поддерживает Аламир. Его армия и маги. Как только эта помощь пропадет, то меня быстро скинут с трона и отберут сына. Хорошо еще, если не убьют. Конечно, можно будет заручиться поддержкой лояльных аристократов того же герцога Ральне. Кому-то пообещать за поддержку блага, кого-то, наоборот, припугнуть. Но все это муторно и нестабильно.

– А как же Бринлек? – спросил Аламир.

– С ним совсем другое дело. Герцогство сравнительно небольшое, у нас все проще, да и особых конкурентов на место правителя нет. Кузена интересуют живопись и искусство, а не власть. Его мать, моя тетя, слишком больна, чтобы править. А другие родственники совсем дальние, не думаю, что артефакты отреагируют на их кровь. В общем, борьбы за власть не предвидится, как и опасностей, связанных с этим. Наоборот, Жорж обрадуется, что Георг станет герцогом.

Аламир задумчиво смотрел на меня, на его лице ничего нельзя было прочесть. Видимо, все же рассчитывал распространить свое влияние на Кральн, но без моего согласия ничего не получится.

– Прошу прощения, если нарушила планы... – начала я.

– Нет...

Аламир вдруг широко улыбнулся и взглянул мне в глаза. Я замолчала, не в силах пошевелиться, пожалуй, впервые видя такое искреннее проявление чувств от короля. Точно такая же улыбка, какую я раньше видела, лишь когда он был в образе Ясмира.

– Нет никаких планов, наоборот, я счастлив, что ты не поедешь в Кральн. Сейчас там будет... – Аламир замялся, подбирая слово, – неспокойно. Совет передерется, выбирая регента. Сомневаюсь, что Хранвон оставил завещание. Даже если оно есть, то бумаги могут "потерять", или как-то нейтрализовать того, кого король назначил регентом.

– Хран специально не давал ни одному из советников набрать достаточно поддержки и политического веса, – пояснила я. – Постоянно их ссорил, ему нравилось смотреть, как они интригуют против друг друга. "Наблюдать за дракой пауков в банке," – вот как он это называл. Хотя на самом деле была еще одна причина: он делал так, потому что боялся потерять власть. Хран, так или иначе, устранял тех, кто в будущем мог бы составить ему конкуренцию.

– Вполне в его характере, – подтвердил Аламир, а потом перевел тему: – Раз с этим решили, поговорим о другом. Какие у тебя планы на завтра?

– Все те же, что обычно, – растерялась я.

– Отлично! Как ты смотришь на то, чтобы после завтрака сходить на ярмарку? Нам всем с детьми.

– Но ведь безопасность...

– Хранвон погиб, и пока его советники и родственники будут делить власть, про тебя временно забудут. Безусловно, расслабляться рано, телохранители пойдут с нами. Я еще людей привлеку, чтобы незаметно нас прикрывали. Сам пойду в образе Ясмира.

Предложение было дельное. Почти три недели дети не выходили с территории особняка и устали от однообразия. Сандерс с помощью двоих подчиненных сделал во дворе качели, турники и что-то вроде полосы препятствий, и стал гонять молодежь на тренировки, невзирая на пол и возраст. Дети, хоть и не скучали, все равно тяготились запретом.

– Что скажешь насчет ярмарки?

– Я не против.

– Тогда до завтра. И, кстати, я хочу прийти с Филиппом.

– А он знает, что Ясмир – это король?

– Да, конечно. До завтра. Я зайду за вами за два часа до полудня.

– До завтра, – попрощалась я.

На следующий день, как и обещал, король пришел в образе Ясмира и вместе с сыном. Филипп оказался худеньким, невысоким мальчиком с тонкими чертами лица. Сначала он повел себя сковано, кажется, Филиппа немного испугало такое количество разновозрастных детей. Однако я начала расспрашивать о его жизни и задала вопрос про магию. Глаза подростка загорелись, и он с удовольствием начал отвечать. Дигори, который готовился к поступлению в академию тоже что-то спросил, завязалась беседа. Несмотря на разницу в возрасте Филипп знал о магии гораздо больше Дигори, и тот внимательно и с уважением его слушал.

Младшие дети, услышав о том, что их новый знакомый одаренный маг, попросили показать что-нибудь интересное. С разрешения отца Филипп создал несколько разноцветных шариков и начал жонглировать ими.  Не все, правда, получилось, один шар исчез, но дети из Кральна, неизбалованные магическими фокусами все равно были в восторге. В общем, Филипп быстро влился в коллектив.

Мы быстро прошлись по ярмарке, накупили подарков и вкусностей, а потом попали на театральное представление. Когда возвращались домой, Ясмир подставил руку, а я оперлась на его предплечье. Так в Ааре ходили супруги или женихи с невестами. Идти оказалось приято. Мне нравилось ощущать его тепло рядом, чувствовать, как чуть напряглись мышцы под тканью рукава. А еще я заметила, как Ясмир быстро и естественно подстроился под мой шаг. Такие мелочи, которые человек делает механически, очень много говорят о его личности.

Впереди бежали младшие дети, сразу за ними шли Льесса и Нала, а следом шагали Дигори и Филипп и, судя по долетающим до нас словам, снова обсуждали магию.