— Это они нарочно! — усомнился Саша. — Покажите!

— А вот смотрите на окне.

Обе бригады подошли к ящику и пересчитали торчавшие кончики ростков. Действительно, у девочек было посажено двадцать три ростка.

Настроение у ребят сразу упало, и лица разочарованно вытянулись.

— Ну, девочки, теперь мы победим! — услышал Ваня шёпот за спиной. — Вот увидите!

— Ничего не известно. Цыплят по осени считают, — сказал он. — Посмотрим, сколько приживётся.

— Посмотрим, посмотрим! — задорно ответила Тося.

— А ты не задавайся, — сердито огрызнулся Саша.

— Посмотрим, посмотрим! — повторила Тося.

— Поговори ещё…

— А я тебя не боюсь!

— Тоська, перестань! — остановила её Катя. — Ты как маленькая!

— Знаете что, девочки… Ростки надо поделить, чтобы у всех было поровну, — предложила Зина.

— Правильно! — в один голос согласились Саша и Костя.

Девочки молчали. Предложение Зины сочувствия не встретило.

— Ничего подобного! — резко сказал Ваня. — Не надо нам ваших ростков. Какое это соревнование, если делиться? Посмотрим, как дальше… Это еще только начало.

Говоря это, Ваня хотел утешить ребят. Никакой особой надежды на то, что они смогут перегнать девочек, он не питал, хотя по существу был прав. Действительно цыплят считают по осени. Но это цыплят, а что может случиться с картофельными ростками при внимательном и заботливом уходе девочек? И всё-таки подсчитывать еще рано. Итоги соревнования будут подводиться осенью, и успех решит урожай — количество и вес клубней. Значит, нужно добиться, чтобы урожай был выше, несмотря на меньшее число растений.

В сенях послышались торопливые шаги, и в комнату вошла Мария Ивановна.

— Обе бригады собрались! Ну, как дела?

Стараясь перекричать друг друга, девочки наперебой начали рассказывать о своём успехе и тянули агронома к ящику.

— Тише, тише! Я же не глухая! — успокаивала Мария Ивановна. — Вижу, вижу. А радуетесь вы рановато: до победы еще далеко. Посмотрим, что дальше будет. Ваня, возьми-ка, тебе письмо.

С этими словами она достала письмо и передала удивлённому мальчику.

— Ребята, я очень занята сегодня. Встретимся завтра вечером, — сказала Мария Ивановна и ушла в свою комнату.

Ваня с недоумением разглядывал конверт, пока не догадался прочитать обратный адрес. Прочитал, и перед глазами, как живая, встала высокая девочка в чёрном переднике, с длинными косами. Зина по его глазам догадалась, от кого письмо.

— Ваня, а письмо тебе одному? — спросила она.

— Мне…

— А ты посмотри, может, и мне там есть? — спросила она.

Ваня вскрыл конверт и с волнением прочитал про себя:

„Здравствуй, Ваня!

Извини, что задержала письмо. Всё время было некогда. Бригаду мы организовали. Ребята все хорошие, настоящие мичуринцы. Вчера были у Ст. Вл. и должны получить ещё картошек — наших сортов. В соревновании мы это учтём и весь урожай будем делить на количество картошек. Высчитаем, сколько вырастет на одном клубне. Ст. Вл. спрашивал про тебя. Он советовал не очень часто и много поливать. Картофель не любит слишком мокрую землю, а только влажную. Растение должно свободно дышать. В воде развиваются грибковые болезни. Как вы живёте? Как дела? Мы уже обломали ростки. Всего получилось сорок пять штук. Парник и землю получили в пригородном совхозе. Придётся ездить на трамвае.

Мне очень хочется приехать к вам в колхоз и посмотреть, как вы живёте. Я еще ни разу не была в настоящем колхозе. Только по книгам и по газетам знаю про колхозы. У вас, наверно, хорошо. Мама обещала отпустить на несколько дней. Я уже не маленькая. Я, например, очень люблю животных, а у нас только кошка. Серёжа мечтает ловить рыбу. Я не умею. Но ты меня научишь, если приедем. Занятия в школе начались, и задают много уроков. Вот пока и всё. Теперь напиши ты. Передай Зине привет.

Светлана“.

Прочитав письмо, Ваня положил его обратно в конверт, но, посмотрев на ребят, подумал и спросил:

— Прочитать?

— Прочитай, — попросила Зина.

Ваня не торопился. Он видел, с каким нетерпением ждут ребята, и захотел их помучить.

— Ну, читай, что ли! — сказал Саша.

— Ой, девочки, это он нарочно, — не выдержала Тося.

Наконец Ваня сжалился, вытащил письмо, откашлялся и прочитал вслух.

Поздно вечером, сделав уроки, он сел за ответ. В доме спали. На полатях посвистывал носом дед. Изредка всхрапывал за стеной отец.

Вспомнился шумный, большой город, Дворец пионеров, первая встреча с мичуринцами. Вспомнился ВИР, споры Светланы с Серёжей… Почему она про него ничего не написала? Только о рыбалке. Поссорились они, что ли?.. Потом мысли приняли другое направление. Вот она любит животных, растения, а зачем живёт в городе? Переехала бы в колхоз и жила здесь. Сколько раз он слышал разговоры взрослых, что людей в колхозе не хватает. Когда из колхоза в город уезжают, — это понятно. Все хотят учиться. Он и сам поедет учиться, когда кончит школу. А потом назад, в родной колхоз. Сейчас в деревне и свет электрический, и магазины, и радио, и кино…

„Здравствуй, Светлана!

Письмо получил и прочитал. Живём мы, как всегда жили. Никаких особых приключений не случилось. Доехали благополучно. Ростки обломали и посадили. У нас получилось сорок три. Насчёт поливки я так и считал: мокрота — плохо. Это хоть какое растение не любит, кроме болотных. Недавно поймал я щуку на шесть кило. Она мне прокусила руку. До сих пор не зажило. Когда приедешь, будем рыбу ловить. Учить тут нечему, она сама клюёт. Животных в колхозе у нас много. Люби, каких желаешь, на выбор, хоть тёлку, хоть поросят. Есть и куры, и гуси. Один гусак злой. Девочки его боятся, и зря. Его только надо за шею схватить, когда он лезет щипаться, и конец. Ничего не сделает. Есть у нас и собаки, но особо злых нет. Бригады у нас две: мальчишеская и девчоночная. Работаем мы пока дружно и ни разу не подрались. У нас есть которые любят задирать. В городе мне не слишком понравилось. У нас есть лес, большое озеро. Конечно, и в городе много хорошего: заводы, фабрики, институты. Но всё-таки, когда ты подрастёшь, то лучше переезжай жить в колхоз. Будешь работать учительницей или доктором. Можно и агрономом, зоотехником. Кем хочешь.

Серёже я напишу потом. Скажи, что он первый обещал писать. Пока до свиданья.

С приветом Иван Рябинин“.

Колхозники смотрели на дорогу, откуда издали, всё нарастая, доносился мощный рёв моторов. Подняв головы и забыв о своей жвачке, прислушивались коровы. Лошади тревожно поводили ушами. Перепуганные скворцы вернулись на ветки, поближе к своим домикам, не понимая, что это с таким грохотом движется на деревню. Грачи подняли радостный крик: „Идут трактора! Ура! Скоро пахать!“ Им вторили ребята, бежавшие навстречу машинам. Воздух дрожал. Звенели стёкла в окнах домов.

Тракторная бригада МТС, прикреплённая к колхозу, прибыла на четыре дня раньше намеченного срока. Местами земля уже созрела, и можно было начинать весеннюю работу.

Трактора, облепленные ребятами, остановились возле правления, пофыркали, поворчали и успокоились.

— Приехали! — крикнул один из трактористов. — Станция Березай, кому надо, вылезай! А ну, помощники, слазь!

Все четверо трактористов были молоды, все члены колхоза „Дружный труд“, и у всех радостно сияли лица.

— Что будем делать, бригадир? По домам? — спросил второй.

— Успеешь. Вот агроном идёт!

Повернувшись, увидели торопливо шагавшую к ним девушку.

— Смирно! Равнение направо! — шутливо скомандовал бригадир, но трактористы приняли команду и, выстроившись в ряд, встретили агронома.

— Разрешите доложить, Мария Ивановна! Прибыли в ваше распоряжение. Никаких происшествий в дороге не случилось.

— А нет, случилось! — сказал Андрей Рябинин. — Кирпичёв раздавил три лягушки, а Журавлёв видел перелётных родственников.