– Вся загвоздка в нем, в Черной Рыбе, – согласился Эдвин. – Он носит шлем с черной форелью на гребне, так что издали его легко распознать. Предлагаю подвести осадные башни поближе, посадить в них лучников и притвориться, что мы штурмуем ворота. Тогда сир Бринден уж непременно появится на стене в своем знаменитом шлеме. Пусть все лучники вымажут стрелы дерьмом и целят только в него. Как только сир Бринден умрет, Риверран будет нашим.

Пятно лорда Карила побурело.

– А кто дерьмо предоставит, Эдвин? Ты? Это смертельный яд, никаких сомнений.

– Черная Рыба заслуживает лучшей смерти, и я помогу ему в этом, – грохнул кулаком по столу Могучий Вепрь. – Вызову его на поединок. Палицы, топоры, длинные мечи – разницы нет. Я уложу старика.

– С какой стати ему принимать ваш вызов, сир? – осведомился Форли Престер. – Что он этим выиграет? Разве мы снимем осаду, если он победит? Я в это не верю, и он не поверит. Поединок не приведет ни к чему.

– Я знаю Бриндена Талли с тех пор, как мы оба служили в оруженосцах у лорда Дарри, – подал голос Норберт Вене, слепой лорд Атранты. – Позвольте мне поговорить с ним, милорды, и объяснить, сколь безнадежно его положение.

– Он сам преотлично все понимает, Норберт, – сказал лорд Пайпер, коренастый и кривоногий, с копной ярко-рыжих волос – сходство между ним и его сыном, оруженосцем Джейме, бросалось в глаза. – Он ведь не слепой. И не такой дурак, чтоб сдаваться таким вот, как эти. – Лорд сделал непристойный жест в сторону Эдвина Фрея и Уолдера Риверса.

– Если милорд Пайпер намекает... – ощетинился Эдвин.

– Ни на что я не намекаю, а говорю прямо, как подобает честному человеку. Хотя откуда тебе-то знать, что такое честность? Ты такой же гнусный лживый хорек, как все твои родичи. Да я скорей пинту мочи выхлебаю, чем поверю Фрею на слово. – Пайпер перегнулся через стол. – Отвечай мне: где Марк? Что вы сделали с моим сыном? Он был гостем на вашей проклятой свадьбе.

– И останется нашим почетным гостем, пока вы не докажете свою верность его величеству королю Томмену.

– С Марком в Близнецы отправились пять рыцарей и двадцать латников. Они тоже у вас гостят, Фрей?

– Рыцари, возможно, и да. С остальными обошлись по заслугам. А ты, Пайпер, придержи свой крамольный язык, если не хочешь, чтоб твоего наследника вернули домой по кускам.

Пайпер вскочил на ноги. Да, подумал Джейме, отцовские советы проходили немного иначе.

– Повтори это с мечом в руке, Фрей, – или ты только на ночных горшках умеешь сражаться?

Щуплое лицо Фрея, и без того бледное, стало зеленым.

– Эдвин не мастер драться, – заявил, поднявшись, Уолдер Риверс, – но я отвечу тебе за него. Выйдем и продолжим наш разговор.

– Это военный совет, а не война, – напомнил им Джейме. – Сядьте, вы оба. Я сказал, сядьте!

Риверс послушался, но лорд Пайпер с проклятием вышел вон.

– Послать людей привести его назад? – спросил сир Давен у Джейме.

– Пошлите сира Илина, – посоветовал Эдвин. – Нам нужна его голова, ничего больше.

– За лорда Пайпера говорило его горе, – сказал Карил Вене, обращаясь к Джейме. – Марк его первенец, а рыцари, сопровождавшие молодого Пайпера в Близнецы, – племянники и кузены лорда.

– Иными словами, изменники и мятежники, – вставил Эдвин.

– Близнецы тоже поддерживали Молодого Волка, – холодно заметил Джейме, – а затем его предали. Стало быть, вы такие же изменники, как Пайпер, – нет, вдвое хуже. – Улыбка мигом слиняла с лица Эдвина, к его удовлетворению. Джейме решил, что на сегодня насовещался достаточно. – Совет окончен. Займитесь приготовлениями, милорды, – на рассвете мы атакуем.

Ветер, задувший с севера, донес через Камнегонку зловоние из лагеря Фреев. Эдмар Талли одиноко стоял на сером помосте виселицы с петлей на шее.

Тетя Дженна и ее муж задержались в шатре, когда все прочие вышли.

– Лорд племянник, – заговорил Эммон, – вы не должны штурмовать мою собственность. – Кадык у него на шее ходил вверх и вниз. – Нельзя так. Я... я запрещаю. – На губах Эммона пузырилась розовая пена от кислолиста. – Это мой замок. На то у меня есть грамота, подписанная королем Томменом. Я законный лорд Риверрана, и...

– Пока Эдмар жив, ты не лорд, – перебила его леди Дженна. – Он рохля и простофиля, но для тебя все равно опасен. Как ты намерен с ним поступить, Джейме?

Черная Рыба – вот кто опасен, а не Эдмар.

– Предоставьте Эдмара мне. Сир Лайл, сир Илин, прошу следовать за мной. Пора мне познакомиться с этой виселицей поближе.

Ближайший брод через Камнегонку, более быструю и глубокую, чем Красный Зубец, находился в нескольких лигах выше, а паром только что ушел на тот берег с Фреем и Риверсом. В ожидании Джейме поделился с двумя рыцарями своими намерениями. Сир Илин ответил ему плевком в реку.

Когда они втроем сошли с парома на северном берегу, пьяная потаскушка предложила Вепрю удовольствовать его ртом.

– Удовольствуй лучше моего друга, – сказал Вепрь и пихнул ее к сиру Илину. Женщина, хихикая, примерилась поцеловать Пейна в губы, но его взгляд заставил ее попятиться прочь.

Между кострами петляла илистая тропа пополам с лошадиным навозом, растоптанная копытами и сапогами. Щиты и знамена вокруг представляли две башни дома Фреев, голубые на сером, а также эмблемы меньших, присягнувших Переправе домов: цапля Эренфордов, вилы Хэев, омела лорда Карлтона. Прибытие Цареубийцы не прошло незамеченным. Старуха, продававшая поросят, уставилась на него, рыцарь с полузнакомым лицом преклонил колено. Двое латников, справлявшие малую нужду у канавы, оглянулись и оросили друг друга.

– Сир Джейме, – окликнул кто-то, но он, не оборачиваясь, шел дальше. Всю эту братию он очень старался убить в Шепчущем лесу, когда Фреи еще сражались под знаменами Робба Старка. Золотая кисть тяготила опущенную руку.

Прямоугольный шатер Римана Фрея был самым большим в лагере; его серые стены, сшитые из лоскутов, походили на каменную кладку, две верхушки напоминали о Близнецах. Мнимое нездоровье не мешало сиру Риману развлекаться: из шатра доносился пьяный женский смех вперемешку со звуками лютни и голосом певца. С тобой я разберусь после, сир, решил Джейме. Уолдер Риверс у собственного скромного шатра разговаривал с двумя солдатами. Башни Фреев у него на щите были, наоборот, серыми на голубом поле, и их пересекала красная перевязь. При виде Джейме бастард нахмурился. Ишь как смотрит. Этот будет опаснее, чем все его законные братья.

Виселица возвышалась над землей на десять футов. У подножия лестницы несли караул два копейщика.

– Без позволения сира Римана нельзя, – сказал один Джейме.

– Он говорит, что можно. – Джейме постучал пальцем по рукояти меча. – Вопрос в том, переступать мне через твой труп или нет. – Копейщики расступились.

Лорд Риверрана стоял, глядя на люк под своими голыми, покрытой коркой грязи ногами. Всю его одежду составляла грязная шелковая рубаха в красные и синие полосы дома Талли, украшением служила петля на шее. На звук шагов Джейме он поднял голову и облизнул сухие, потрескавшиеся губы.

– Цареубийца?! – Потом он увидел сира Илина, и глаза у него стали круглыми. – Ну что ж, лучше меч, чем веревка. Давай, Пейн.

– Вы слышали, что сказал лорд Талли, сир Илин, – промолвил Джейме. – Действуйте.

Безмолвный рыцарь перехватил обеими руками свой меч – длинный, тяжелый, острый, насколько остра может быть обыкновенная сталь. Эдмар беззвучно пошевелил губами, закрыл глаза. Пейн, отведя меч назад, вложил в удар всю свою силу.

– Нет! Стойте! НЕТ! – К ним, задыхаясь, бежал Эдвин Фрей. – Мой отец сейчас будет здесь. Джейме, ты должен...

– Для вас я «милорд», Фрей, – и впредь прошу не указывать, что я должен делать, а что нет.

Сир Риман шагал к виселице в сопровождении желтоволосой девахи, пьяной вдрызг, как и он сам. В корсаже ее платья, расшнурованном до пупа, болтались груди – большие, тяжелые, с крупными коричневыми сосками. На голове косо торчал обруч из кованой бронзы, исписанный рунами и обведенный по краю черными маленькими мечами.