Это были молодые мужчины лет двадцати с небольшим, один чуть повыше другого. Их лица, обрамленные длинными до плеч блестящими черными волосами, были настолько похожи, что эти двое вполне могли оказаться братьями: у обоих высокие скулы, носы с горбинкой и темные, глубоко посаженные глаза.

У них и правда были при себе копья — темные древки с ярко-розовыми наконечниками, сделанными, судя по всему, из заточенных раковин. Но копья дикарей были опущены, и по их озадаченному виду Джимми понял, что они не собираются тыкать этими копьями в него.

Во всяком случае, прямо сейчас.

Несколько мгновений Джимми разглядывал дикарей, а они — его. Потом тот, который повыше, взмахнул свободной рукой. Джимми понял, что ему велят встать. Он поднялся, ноги у него дрожали. Тут же низенький дикарь развернулся и нырнул в джунгли. Высокий дикарь жестом велел Джимми следовать за его спутником. Мальчик заковылял вперед, пытаясь держаться недалеко от первого дикаря, который, казалось, двигался сквозь заросли без всякого труда, а идущий за ним подталкивал Джимми пальцем, когда тот отставал.

Они шли молча, не останавливаясь, примерно пятнадцать минут. Джимми понятия не имел, как дикари определяют, куда именно идти, но они явно двигались не наугад, потому что внезапно они оказались на большой круглой поляне в добрых две сотни футов в ширину. Посреди поляны росли огромные деревья. Джимми в жизни не видел ничего подобного. Их могучие ветви, отходившие почти горизонтально от ствола, поддерживали толстые, напоминающие корни ростки, достающие до земли. Вместе они образовывали лабиринт колонн, окружающих могучий главный ствол.

В полумраке, царящем внутри древесной крепости, Джимми заметил людей. Их там было несколько дюжин, тоже темноволосых и смуглых, — мужчин, женщин и даже несколько детей. Они разговаривали, но на странном языке, состоящем в основном из гортанных звуков и пощелкивания.

Когда Джимми подошел поближе к деревьям, он взглянул на дальний конец поляны. Там около полудюжины дикарей с копьями в руках собрались вокруг группки людей, сидящих на земле.

Один большой и трое маленьких.

Альф и мальчишки.

У Джимми едва не подогнулись ноги. Подгоняемый идущим сзади дикарем, хотя в этом не было никакой необходимости, он заковылял к товарищам. Те повернулись к нему. Джимми увидел беспокойство на лице Альфа и страх в глазах Прентиса, Тома и Толстого Тэда. Осознав вдруг, как же он устал, Джимми плюхнулся на землю рядом с Прентисом.

Двое дикарей, поймавших Джимми, обменялись странными звуками с другими дикарями. Затем они умолкли, бесстрастно глядя на пленников.

Альф взглянул на дикарей, потом повернулся к Джимми.

— С тобой все в порядке, малый? — шепотом спросил он.

— Да, сэр, — ответил Джимми.

Он повернулся к остальным мальчишкам:

— А с вами все в порядке?

— Я б-боюсь, — дрожащим голосом отозвался Прентис. — Когда ты п-пошел искать Тэда, они появились с-словно из-под земли, и…

Он умолк. Плечи его задрожали от рыданий. Джимми положил руку на плечо младшего товарища и сказал:

— Успокойся. Все будет в порядке.

— Ага, как же! — фыркнул Толстый Тэд. — Все будет просто замечательно!

Джимми смерил Толстого Тэда взглядом, говорившим «а ну, заткнись!», но Толстый Тэд не унимался.

— Это все из-за тебя! — заявил он. — Это ты заставил нас пойти в эти дурацкие джунгли. Полюбуйся, во что ты нас втравил! Мы попались дикарям! Теперь из-за тебя нас убьют и съедят!

Теперь уже заплакал не только Прентис, но и Том.

— Тэд, — негромко, но разъяренно произнес Джимми, — если ты не прекратишь, я сам тебя убью. Понял? Мы не знаем, что они собираются делать. Пока они не сделали нам ничего плохого. Может, они дружелюбные. Верно, Альф?

Мальчики посмотрели на Альфа.

— Э… ну… верно, — произнес Альф без особой уверенности. — Может, они очень даже дружелюбные.

— Тогда зачем они нас схватили? — шепотом спросил Прентис.

— Почему они так на нас смотрят? Что они собираются делать?

— Не знаю, — ответил Альф. — Но я попытаюсь с ними поговорить.

— Но как, сэр? — спросил Джимми. — Они же… ну, щелкают.

— Знаю, — сказал Альф. — Но я в свое время слышал несколько историй насчет того, как надо разговаривать с дикарями. Фокус нехитрый.

— Это как? — спросил Джимми.

— Смотри, — сказал Альф.

Он медленно поднялся на ноги.

Дикари придвинулись поближе, но не стали его останавливать.

Альф повернулся к ближайшему дикарю, пожилому мужчине, и торжественно поднял правую руку ладонью вперед.

— Хау, — произнес он.

Дикарь несколько мгновений смотрел на Альфа, потом повернулся и наполовину проворчал, наполовину прощелкал что-то своим собратьям. Те расхохотались. Затем дикарь снова повернулся к Альфу и, переложив копье в левую руку, поднял правую и сказал:

— Хау.

Вид у Альфа был удивленный.

— А что теперь? — шепотом спросил Джимми.

— Не знаю, — признался Альф.

На самом деле об этом он не подумал. И теперь лихорадочно пытался как-нибудь выйти из положения, но у него не получилось. В конце концов он решил держаться способа, который сработал.

— Хау, — снова сказал он.

Это вызвало новые ворчания и пощелкивания дикаря постарше в адрес соплеменников. Те разразились новым взрывом смеха. Затем дикарь снова повернулся к Альфу, опять поднял руку и торжественно произнес:

— Хау.

Альф задумался, что же ему предпринять дальше. С одной стороны, дикари, похоже, неплохо реагировали на «хау». С другой — никакого особого успеха он пока не добился.

«Ну, по крайней мере, они нас не съедят», — подумал Альф.

Прошло десять секунд, потом двадцать. Альф смотрел на дикаря, а дикарь смотрел на Альфа. В конце концов, занервничав, что ему так и не удалось ничего придумать, Альф снова поднял правую руку. Но на этот раз, едва Альф открыл рот, дикарь повернул свое копье горизонтально, и его наконечник уперся Альфу в грудь. Альф поперхнулся на середине «хау», глядя на острый розовый наконечник, направленный в его сердце.

А потом дикарь сказал:

— Может, продолжим разговор, старина? А то мне изрядно поднадоело это «хау».

Питер едва дышал. Он шел вплотную за Молли. Они медленно-медленно, осторожно продвигались через заросли лиан, чтобы не наступить на упавшую ветку и не выдать себя.

Они почти добрались до того места, откуда слышались голоса, — до огромной поляны. По большей части до них доносились лишь гортанные звуки и пощелкивание, но пару раз раздавался негромкий голос, и оба раза Молли оборачивалась к Питеру и одними губами произносила: «Альф».

Теперь же Молли остановилась. Она дошла до края зарослей, осторожно раздвинула лианы и выглянула через образовавшуюся щелочку. Питер придвинулся поближе и глянул через плечо Молли, стараясь не прикасаться к ней, — но при этом ему очень понравилось, как пахнет от ее шеи.

Когда лианы разошлись, Питер позабыл о шее Молли и уставился на поляну, в середине которой росло огромное дерево — точнее, даже группа деревьев, — окруженных чащей странных вертикальных, смахивающих на шесты побегов, отходящих от ветвей. Среди этих шестов сновали смуглые черноволосые люди — мужчины в одних набедренных повязках, женщины в чуть более скромных просторных рубахах и малыши, вообще не отягощенные одеждой.

— Питер, — прошептала Молли, кивком указав вправо, — смотри!

Питер глянул, и у него екнуло сердце. Там, футах в пятидесяти от них с Молли, полдюжины дикарей с копьями стояли вокруг его товарищей — Джимми, Прентиса, Тома и Толстого Тэда. Альф тоже был там, но он стоял, подняв правую руку, и разговаривал с дикарем, выглядевшим старше остальных.

Что он сказал, неизвестно, но явно что-то не то, и дикарь вдруг приставил копье к груди Альфа.

— Никак он собирается его убить?! — прошептал Питер. — Надо его остановить!

— Как? — спросила Молли.