Калеб больше не мог изображать серьезность, он просто кивнул.

И даже не спросив, на что именно он согласен…. она прикоснулась к нему. Ее лицо вспыхнуло, но ее голос был почти уверенным.

И снова Калеб восхитился противоречивостью ее натуры. В один момент - застенчивая, а в другой - уже львица.

- Закрой глаза. Иначе, я не смогу трогать тебя.

Калеб рассмеялся, особенно когда увидел, как она залилась краской, и нехотя, но все же подчинился.

***

Было уже поздно, так поздно, что почти рано, в зависимости от того, как на это посмотреть.

Девушка мирно спала рядом с ним, прижавшись своей попкой к его паху. Его удивило, насколько быстро она уснула, хотя, если принять во внимание все, через что он заставил ее пройти, это было неудивительно.

Закрыв глаза, он вдохнул запах ее волос, запах ее тела.

Он вспомнил ее любопытные пальчики, зарывающиеся в его волнистых светлых волосах. Это было первым, к чему она решила прикоснуться. Всю кожу головы приятно покалывало, и это ощущение спустилось вниз по его шее, дальше по позвоночнику и стало исходить из каждой его конечности.

Одно простое прикосновение и он уже начал сомневаться в том, что сможет выполнить свое обещание. Но он по-прежнему оставался неподвижным. Ему хотелось узнать, как далеко она зайдет.

Он говорил себе, что это было частью ее тренировки - приучить ее трогать и познавать мужское тело. Но не все мужчины были такими как он. Большинство предпочитали получать удовольствие, а не дарить его, и Калеб всего лишь учил Котенка покоряться его прикосновениям, а не осознавать силу собственного контроля вхождением в контакт со своим Хозяином.

Он признался себе, что специально старался не знакомить ее с этим аспектом, взаимодействия, которым вскоре ей предстоит пользоваться. Это делало его каким-то уязвимым, но не потому что он был жадным до ласк - ничего подобного. Все его предыдущие рабыни часто к нему прикасались. Но с ними он всегда оставался беспристрастным и строгим, подсказывая, что ощущалось хорошо, а над чем надо было еще работать. В то время, как с ней, ему хотелось... чего-то особенного.

Вся темнота его желаний заводили его в такие сети, из которых он каждый раз выбирался с большим трудом. И все же, ей надо было учиться, разве не так? Он должен был вынести это. У него не было выбора.

Привыкнув к прикосновениям, она усилила хватку в его волосах. В этом был намек на боль, его член неизбежно дернулся. Оставив его волосы, она начала бродить по его лицу, паря своими нежными пальчиками по его лбу, скулам и подбородку.

Когда она прижалась пальцами к губам, он напрягся, думая, что она поцелует его. Но она не поцеловала.

Вместо этого, она провела пальцами по шее и, спустившись к его плечам, даже отважилась слегка скользнуть под рубашку, очерчивая путь расстегнутых пуговиц у его горла.

Он чувствовал, как температура ее тела подскочила на несколько градусов, и жар ее лона, отделяемого от его напряженного члена всего лишь несколькими сантиметрами.

В конце концов, именно он положил этому конец. Потому как, был сыт по горло своими попытками сдержать свое глупое обещание. Он сказал ей, что этого достаточно, и что она может ложиться в кровать.

Его голос звучал прохладно, что полностью противоречило бушующему внутри пожару.

Он прикрепил ее левое запястье к одному из столбиков кровати золотой цепью. Цепочка была тонкой, но прочной, что позволило бы ей спать с комфортом, но не сбежать.

После, он пошел принять душ и сделать кое-что еще, чего ему не приходилось делать в течение очень долгого времени. Разбрызгивая блестящие полоски спермы по кафелю в душевой кабине, он в который раз задавался вопросом, о чем он, черт возьми, думал. И вот теперь, он лежал с ней в кровати, обнимая ее как свою любовницу, вдыхая аромат ее волос и лаская ее руку.

Хуже всего было то, что он не думал, что сможет остановиться. Он не хотел останавливаться.

Обняв ее за талию, он придвинул ее ближе. Она вздохнула. Эта сладкая булочка даже запрокинула голову назад, касаясь своей щекой ткани его футболки. Она что, хотела, чтобы он поцеловал ее? Не теряя времени, он решил это выяснить.

Осторожно и вопрошающе, он прижался своими губами к ее губам. Она снова вздохнула и, не открывая глаз, лениво раскрыла свои губки. Обнадеженный ее реакцией, Калеб стал дразнить ее губы кончиком своего языка. Он был настоящим мазохистом. Иначе, какого хрена он мучил себя таким вот образом? На вкус она была теплой, сладкой... с далекими нотками алкоголя.

Словно ему в награду, она издала небольшой стон прямо в его рот, и ее тело слегка подалось к нему, теперь уже в поисках его губ. И он дал ей то, чего они оба хотели, осторожно проникая своим языком в ее рот.

Внезапно, она стала очень активной. Не пробуждаясь ото сна, она стала небрежно и жадно посасывать его язык. Он слегка отстранился, на что она захныкала, ища его с закрытыми глазами.

Он подавил смешок.

- Ммм, Калеб, - сказала она на болезненно звучащем выдохе.

Его сердце забилось в три раза быстрее. Неужели она видела его во сне? Или она притворялась, что спит? Знала ли она, что он целовал ее, и что она охотно отвечала на его ласки?

- Да, Котенок? - спросил он, откровенно нервничая.

- Ммм, - ответила она.

На ее губах появилась легкая улыбка.

Он хотел снова поцеловать ее, но не стал этого делать.

Она попыталась повернуться к нему, но цепь, сдерживающая ее руку, помешала ей. Нахмурив брови... она так и не проснулась. Тогда, Калеб наклонился и освободил ее запястье.

Мгновенно повернувшись к нему, она положила свою голову ему на плечо, и своей теперь уже освобожденной рукой, прижала его ближе. Ее левая нога вжимала его ногу в матрас, а ее горячая маленькая киска прижалась к его бедру.

Блять, неужели все это происходило с ним наяву?

Смирившись, он обернул свою левую руку вокруг нее, а правую положил себе на грудь, на свое все еще сверхскоростное сердце. Спустя некоторое время, сон, наконец, спас его от этой сладкой пытки.

Это был тот самый сон, который я видела с того дня, когда мы с ним впервые встретились. Тот, который я с таким нетерпением ждала всякий раз, укладывая свою голову на подушку.

Я не хотела, чтобы он мне снился, но у меня не было выбора. Думаю, что таким образом мое подсознание желало вернуться назад, и, перебрав произошедшее, узнать, что же я упустила, чего не заметила в то утро на остановке.

Во сне я спешно шла по тротуару, пытаясь скрыться от мрачного парня в машине, и когда подняла глаза, я увидела ЕГО.

Возможно, дело было в его легком шаге, или в том, как его взгляд скользнул мимо меня, не задерживаясь, но по какой-то причине, он показался мне... надежным. Я бросилась в его объятия, обхватывая его руками за талию, и прошептала, - Просто подыграй мне, ладно?

Даже за пределами своего сна я реально почувствовала, как по моей шее скользнула капля пота. Каким-то краешком сознания я ощущала свои повороты и ерзание, но никак не могла определить источник своего неудобства.

Он подыграл, и я удивилась, когда меня обхватили его руки.

Момент опасности, кажется, был уже позади, но мне почему-то не хотелось его отпускать. В его руках я ощущала себя в полной безопасности, прежде, я никогда по-настоящему не чувствовала себя в безопасности. И он так хорошо пах, именно так, как я полагаю, должен был пахнуть мужчина - свежестью, душистым мылом, теплой кожей и легким потом.

Осознав, что я слишком долго пользовалась своим положением, не отпуская его, я спешно убрала свои руки, словно он был охвачен огнем. Подняв на него глаза, я поняла, что передо мной стоял ангел.

У меня чуть не подкосились колени, и по ту сторону своего сна я услышала собственное хныканье. Часть меня знала, почему мне не следовало на него смотреть, но я была не в силах отвести взгляд.