После смерти родителей Латоны Кармело забрал племянницу из интерната, и ее жизнь стала увлекательной. Они часто оказывались в опасных ситуациях, подчас жили на грани нищеты, но ей никогда не было скучно. Теперь Кармело был мертв. Как и следовало ожидать, он погиб во время охоты на вампиров, и Латона осталась одна на белом свете.

И что бы случилось, если бы Брэм не заботился о ней так самоотверженно? Наследство, которое оставили ей родители и дядюшка, было не таким большим, чтобы Латона могла беззаботно жить на эти деньги. Она с ужасом представила себя в роли гувернантки, обязанной потакать прихотям какого-нибудь избалованного ребенка и постоянно заботиться о том, чтобы не попасть в немилость к хозяевам и не остаться без места. Нет, она должна быть благодарна Брэму Стокеру за то, что он спас ее от такой участи. По крайней мере на некоторое время. Латона слегка приподняла веки и посмотрела на своего спутника, сидевшего напротив.

На самом деле она относилась к Брэму довольно хорошо. Конечно, он был не таким привлекательным, красноречивым и обаятельным, как его друг Оскар Уайльд, блиставший неиссякаемым остроумием. С другой стороны, эксцентричное и непредсказуемое поведение последнего иногда утомляло его спутников. Брэм Стокер, напротив, был более надежным человеком. Его несколько строгая внешность отражала состояние его души. Иногда Брэм впадал в меланхолию, и можно было лишь догадываться, с какими демонами он боролся в такие минуты. Но чаще всего он был приветлив с Латоной и находился в веселом расположении духа. Это успокаивало девушку и делало их совместную жизнь приятной. А теперь Брэм отправлялся вместе с ней в путешествие, как раньше Кармело. С той лишь разницей, что интерес к вампирам Брэма Стокера носил мирный характер, и это очень нравилось Латоне. Кармело не успокоился бы, пока не нашел бы вампира, который посмел напасть на его племянницу, и не уничтожил бы его. Нет, научный интерес Брэма был ей больше по душе.

Брэм заметил, что девушка наблюдает за ним.

— Все в порядке? Ты плохо себя чувствуешь? Могу ли я чем-нибудь тебе помочь?

— Спасибо, я чувствую себя прекрасно.

Еще не договорив эту фразу до конца, Латона поняла, что это правда. Она снова в пути. Неизвестность манила ее, и, как и раньше, предчувствие новых приключений и радостное возбуждение заставляли сердце биться чаще.

Несколько следующих ночей прошли так же, как и предыдущие. До полуночи наследники были предоставлены сами себе. Затем начинались занятия: уроки танцев, фехтования и бесконечные упражнения в венском диалекте немецкого языка, которые могли не посещать лишь Дракас и Фамалия. Лучиано тщетно пытался получить такую же привилегию. Ведь в прошлом году Алиса уже немного научила его немецкому, и теперь во время упражнений для новичков он скучал. Но старейшина Дракас оставался непреклонным.

Возмущение Алисы переросло в едва сдерживаемую ярость.

— Нас здесь когда-нибудь научат читать мысли и управлять нашими ментальными силами?

Никто не мог или не хотел внятно ответить ей на этот вопрос.

— Я уверен, что скоро, — вяло произнес Франц Леопольд. — После того как мы усвоим остальные важные уроки.

— Да? Такие важные познания, как венский диалект, все шаги менуэта, который танцевали в прошлом столетии, и каждую из стоек, придуманных в Средневековье какими-то сумасшедшими фехтовальщиками?

— В фехтовании нет ничего плохого, — вмешался Лучиано. — Оно может нам очень даже пригодиться.

— Да, фехтование — это просто отлично! — набросилась на него Алиса. — Но что ты будешь делать со своим старым мечом, если враг парализует твое сознание?

Она посмотрела на Носферас таким диким взглядом, что тот поднял руки вверх и отступил.

— Хорошо, хорошо. Не нужно на меня бросаться.

— Если бы ты спросил у меня совета, я бы рассказал тебе, как опасно перечить Алисе, когда она в таком настроении, — любезно заметил Франц Леопольд. — Гляди в оба, сейчас она зашипит, как пантера.

Алиса гневно посмотрела на венца прищуренными глазами, но потом неожиданно рассмеялась.

— Ах, прекратите. Однако вы и сами понимаете, что это никуда не годится! Академия перемещается в Вену, а Дракас не хотят научить нас тому, чем их семья отличается от других. Разве остальные кланы хоть раз отказались посвящать наследников в свои магические тайны?

— Никто с тобой не спорит, — ответил ей Лучиано. — Может быть, Лео немного поторопит барона и раздражительную… э-э-э… я хотел сказать обворожительную баронессу Антонию?

Дракас пожал плечами.

— Я могу попытаться. Но сомневаюсь, что эта попытка будет успешной. В любом случае, чтобы разогнать вашу скуку, я достал на завтрашний вечер билеты в оперу.

— Я приехала в Вену не для того, чтобы ходить в оперу! — рассерженно ответила Алиса.

— «Спасибо, что ты позаботился о билетах и приглашаешь нас в оперу» было бы более уместной реакцией, — с необычной мягкостью в голосе сказал Франц Леопольд. — Но если вы не хотите, мы не обязаны туда идти. Коллегия из трех недавно назначенных директоров снова внесла в репертуар оперу Моцарта «Дон Жуан», которой одиннадцать лет назад был открыт оперный театр. И да, в Венском симфоническом оркестре играют обычные люди.

Алиса уставилась на Дракас, потом подбежала к нему и взяла его за руки.

— Прости. Я очень рада, что мы пойдем в оперу, и спасибо, что позаботился о билетах. Опера-то здесь ни при чем.

— Я знаю. Просто наша Фамалия отличается повышенной тягой к знаниям.

Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, позабыв о Лучиано, Иви и Сеймоуре, пока не услышали негромкое покашливание Носферас.

— Э-э-э, думаю, нам пора идти в бальный зал. Зная нашу танцмейстершу, я бы не рисковал опаздывать к ней на урок.

Сначала наследники поупражнялись в фигурах котильона*, который являлся групповым танцем и до сих пор считался кульминацией танцевального вечера. Танцмейстерша объяснила юным вампирам, что, выбрав себе даму, кавалер должен вручить ей небольшой букет и лишь потом приглашать ее на танец. Обычно в начале бала кавалеры записывались в танцевальные карточки дам, с которыми они хотели потанцевать. Бал при дворе подчинялся строгим предписаниям испанского придворного церемониала. Все было расписано по минутам. Церемониймейстер должен был заранее знать продолжительность каждого танца. Капельмейстер не имел права ни на йоту отклоняться от программы. На званых вечерах и балах-маскарадах, на которые танцоры приходили в масках, правила были менее строгими.

После котильона танцмейстерша произнесла волшебное слово, которого с нетерпением ждала даже Алиса.

— А теперь перейдем к вальсу!

Сначала в партнеры Алисе достался Мэрвин. Он танцевал не так уж плохо, несмотря на то, что его мысли витали где-то в другом месте. Во всяком случае интеллектуальная беседа, которая, по мнению танцмейстерши, непременно должна была сопровождать танец, не удалась. Взгляд Мэрвина постоянно был устремлен куда-то за ее плечо. Алиса чуть не свернула себе шею, пытаясь понять, на кого он все время смотрит. Ее взгляд наткнулся на Марию Луизу и Раймонда, Нет, этого не может быть. Несмотря на ослепительную красоту Марии Луизы, ни один здравомыслящий вампир не мог влюбиться в эту зануду! Алиса растерялась. Она снова попыталась проследить за взглядом своего партнера и на этот раз заметила Ровену. Ага. Это было уже более вероятно — или нет? Вирад? И это притом, что англичане и ирландцы были почти такими же заклятыми врагами, как французы и немцы? С другой стороны, ее братец с самого начала обучения в академии не расставался с Пирас, которые стали его лучшими друзьями. Отчего бы Мэрвину не влюбиться в Ровену? Но как отнесутся к этому их семьи?

Им придется смириться. Да и вообще, разве не это было главной подоплекой затеи с академией? Эта мысль впервые пришла в голову Алисе.

Конечно же, все хотели, чтобы их собственные наследники стали сильнее. Но разве главная проблема была не в том, что кровь вампиров слишком долго не смешивалась и теперь кланы больше не могли иметь детей? Им грозили упадок и вырождение. Все постоянно подчеркивали, что будущее в руках наследников. Только теперь Алиса поняла истинный смысл этой фразы. Они, наследники всех кланов, должны внести в свои семьи свежую кровь и создать новую сильную родовую линию. Эта мысль одновременно напугала и взволновала ее. Спустя долгое время она снова подумала о матери, родившей ее и Таммо. Кем был их отец, Алиса не знала. Она даже не была уверена, что это был один и тот же вампир.