Скорее всего, она сбежала со своим возлюбленным, и, возможно, сейчас они уже находятся за пределами Австрии, — предположил Филипп.

У Латоны было другое подозрение, но она не собиралась рассказывать о нем Филиппу. С Брэмом или хотя бы с одним из професоров она могла бы поделиться своими соображениями. Латона подавила вздох. Она не думала, что так быстро начнет скучать по нему. Девушка изо всех сил противилась его непрошеному вмешательству в ее жизнь и не заметила, каким привычным стало для нее общество ирландца, как ей интересны их ежедневные беседы и каким родным кажется ей этот немного чудаковатый и почти всегда серьезный мужчина.

— Ты не прочтешь мне, что пишут о пожаре? — снова прервал ее размышления Филипп. — Я бы хотел узнать об этом, и мне очень нравится слушать твой голос.

Латона молча кивнула и принялась за первую статью.

— О Господи! Они вытащили из-под завалов триста восемьдесят шесть трупов. Многие погибшие задохнулись от дыма. Тела еще восьмидесяти посетителей театра так и не удалось обнаружить. Предполагают, что они полностью сгорели во время пожара.

Филипп и Латона с ужасом посмотрели друг на друга.

Девушка быстро пролистала несколько страниц.

— Здесь речь идет о взаимных обвинениях. «Еще несколько месяцев назад пожар, случившийся в одном из театров Ниццы, побудил городские власти ужесточить требования пожарной безопасности для венских театров. Руководству театров следовало позаботиться о том, чтобы все двери открывались наружу, была установлена отдельная система освещения, длинные ряды разделялись проходом, а сцена отделялась от зрительного зала железным противопожарным занавесом. Для осуществления этих изменений дирекции театра на Рингштрассе предоставили полгода. Было проведено три официальные проверки, и хотя все требования властей так и не были выполнены, 23 ноября в театре открылся новый сезон».По всей видимости, виной этому стали споры о том, кто кому подчиняется, и выяснения того, кто вообще должен заниматься вопросами пожарной безопасности, императорская администрация или местное самоуправление, говорится ниже. Как бы то ни было, сейчас вину пытаются свалить на директора театра Франца Яунера. Помимо того, что Яунер лишился должности, в ближайшее время он, скорее всего, будет арестован. Ну, по крайней мере он не был в тот вечер среди зрителей. Директор появился, когда театр уже был охвачен пламенем. Да уж, по глупой случайности человек, ответственный за пожарную безопасность, сидел в это время в одном из ближайших кабачков. А никому другому не пришла в голову мысль о том, что нужно вызвать пожарных, и лишь спустя какое-то время два извозчика сообщили о пылающей крыше, которую пожарная бригада собиралась потушить с помощью одной повозки.

— Они ошиблись, — сказал Филипп.

Латона кивнула.

— Газета также цитирует слова офицера полиции, который доложил эрцгерцогу Альбрехту: «Все спасены», когда из дверей театра перестали выходить люди.

Девушка и юноша молча смотрели друг на друга. Какая ужасная ошибка! Более четырехсот человек стали жертвами халатности, споров о субординации и слепой веры в божественное провидение.

Когда у Филиппа от усталости начали слипаться глаза, Латона оставила его одного и отправилась домой. Она шла по длинным коридорам госпиталя и мимоходом заглядывала в палаты. Теперь, когда девушка жила в роскошном дворце семейства Шей, ее еще больше поражала нищета, которую она здесь видела. Но это зрелище не пугало Латону. Возможно, она просто не принадлежала к украшенному фальшивым блеском миру богачей. Видимо, дядя Кармело показал ей слишком много темных сторон этого мира.

Приближалось утро. Небо начинало светлеть. Стая летучих мышей продолжала лететь на восток. Друзья старались держаться рядом, чтобы не заблудиться, но предпочитали не залетать в середину стаи. Алиса говорила, что хочет видеть, куда они летят. Кроме того, вампирша еще не привыкла ориентироваться с помощью эхолокации, и от постоянного свиста и шума крыльев у нее кружилась голова. Это было совсем не то, что использовать ощущения летучей мыши, подчиняя себе ее разум, как наследники делали в Ирландии, чтобы находить дорогу в темноте пещер. Франц Леопольд и Лучиано не возражали против того, чтобы лететь немного поодаль, поэтому Алиса предположила, что им тоже не очень нравилось находиться в гуще мелькающих крыльев и подергивающихся телец.

Алиса немного опустилась вниз. Где они сейчас находились? И где была карета с Иви и Дракулой?

Друзья уже давно летели над равниной с голыми полями и заснеженными лугами, которая теперь стала более холмистой. Внизу простирались леса, и вскоре впереди показался город, через который с севера на юг протекала широкая река.

«Наверное, это Будапешт, — взволнованно объявила Алиса. — Вы только посмотрите, какой он большой. Целое море домов!».

«Не хочу нарушать твой восторг, но тебе не кажется, что уже слишком светло?»— сказал Франц Леопольд.

«Солнце взойдет через полчаса», — подхватил Лучиано.

Алиса тоже видела это. Пора было искать убежище для дневного сна. Наследники обеспокоенно наблюдали за тем, как небо на востоке окрашивалось в розовые тона. Стая летучих мышей продолжала держать курс на постепенно оживающий город. Вскоре они уже пролетали над улочками, по которым брели на работу сонные люди. На рынке появились первые повозки с рыбой и овощами. Вокруг них с громким лаем бегали собаки.

«Нужно попытаться еще раз связаться с летучими мышами. Возможно, они не знают, что один-единственный луч солнца может оказаться для нас смертельным», — сказал Лучиано.

«Тебе страшно?»— с насмешкой спросил Франц Леопольд.

«Я думаю, Иви вряд ли будет лучше, если мы сгорим в лучах восходящего солнца над Будапештом, — рассерженно ответил Лучиано. — Тебе следует хотя бы раз использовать свои способности для чего-то стоящего, вместо того чтобы шпионить за своими друзьями и отбивать у них возлюбленных», — добавил он.

Алисе показалось, что Носферас сейчас набросится на Франца Леопольда и вцепится в него своими острыми зубами и когтями.

«Вы не можете закончить ссору как-нибудь в другой раз, когда мы выясним, что делать, и найдем укромное место для сна?»— сердито спросила она.

Алиса пролетела немного вперед, к началу стаи, и попыталась мысленно уловить вибрации, исходящие от летучих мышей. Но их было так много. К кому из них обратиться? Вампирша попыталась связаться с вечерницей, летевшей во главе стаи.

«Я знаю, что вы, вампиры, переносите солнечный свет еще хуже, чем мы,— ответила та. — Мы долетим до церкви Святого Матьяша раньше, чем лучи солнца доберутся до верхушки ее колокольни. Там мы и устроимся на день. По крайней мере какая-то часть стаи. Все мы в колокольне не поместимся, но в Будапеште достаточно церквей».

«А днем туда не проникают солнечные лучи? — поинтересовалась Алиса. — И там есть место, где мы могли бы превратиться в вампиров? Я не уверена, что мы сможем провести день в теле летучих мышей. Мы еще никогда так не делали», — смущенно призналась она.

Вампирша слышала шушуканье летучих мышей. Неужели они всегда делились новостями со всей стаей? Или она нечаянно обратилась к нескольким из них? Алиса осознала, как мало она знала о животных, чей облик умела принимать.

«Мы найдем место, где вы будете защищены от солнечных лучей, — снова проник в сознание Алисы голос летучей мыши. — Вы, вампиры, вообще можете входить в церковь? Мы знаем, что венские вампиры никогда не заходят в церковь Святого Петра».

Алиса, с облегчением вздохнув, ответила, что для них троих это не проблема. Как хорошо, что они научились этому у Носферас в Риме. Даже находясь рядом с распятием или кропильницей со святой водой, вампирша чувствовала лишь легкое недомогание.

«Там впереди находится наша цель», — раздалось в голове у Алисы, Вампирша взлетела чуть выше и увидела расположенную возле Будайского замка готическую церковь с тремя нефами. Ее колокольня была украшена стрельчатыми окнами и устремлялась своим тонким каменным шпилем в утреннее небо.