Франц Леопольд щелкнул языком, и лошади тронулись. Их подковы простучали мимо Капуцинского монастыря, в просторном склепе которого стояли гробы императоров Габсбургской династии и их жен, а потом — через новый рынок к собору Святого Стефана. Оттуда фиакр повернул на Ротентурмштрассе, ведущую прямо к мосту через Дунай. В сторону от нее уходила пологая изогнутая улица Рабенштайг. У одного из домов Франц Леопольд приказал остановить лошадей. За всю поездку Кларисса ни разу даже не приоткрыла веки. Она словно мертвая лежала на руках у Лучиано, Алиса чувствовала, как сильно обеспокоен ее друг.

Франц Леопольд отпустил сбитого с толку извозчика, пока Алиса открывала дверь дома одной из своих отмычек. Вампиры вошли в небольшую прихожую, за которой начиналась лестница, ведущая на второй этаж. На первом этаже они обнаружили кладовую, кухню и прачечную. Вампиры поднялись по лестнице и прошлись по вестибюлю, столовой, гостиной и музыкальной комнате. На следующем этаже располагались три спальни с примыкающими к ним гардеробными. Под самой крышей вампиры, как и ожидали, обнаружили несколько простых комнаток, предназначенных для слуг или сдававшихся постояльцам. Дом все еще выглядел так, словно его хозяева могут с минуты на минуту вернуться сюда. Лишь толстый слой пыли свидетельствовал о том, что тут уже давно никто не появлялся, а также — если присмотреться — можно было заметить отсутствие одежды и личных вещей.

— Идеальное место, — сказал Лучиано.

Алиса тоже не смогла удержаться от похвалы.

Вампиры спустились в подвал, кирпичный свод которого тянулся под домом, но нашли там лишь пару ящиков со всяким хламом. Поскольку занавески на верхних этажах были слегка потрепаны, а окна выходили на юго-восток, наследники решили перенести кровать в подвал.

— Я буду спать в одном из гробов, — ответил Хиндрик, когда Алиса предложила ему отнести в подвал еще одну кровать для себя.

Вампиры едва успели обустроить место отдыха для Клариссы и уложить девушку на немного потертое одеяло, как ее тело начало дико трястись. Рот Клариссы открылся. Какое-то время она лежала молча, а потом распахнула глаза и закричала так громко, что ее голос эхом отразился от кирпичного свода. Лучиано бросился к девушке и хотел обнять ее, чтобы она немного успокоилась, но Кларисса вырвалась из объятий вампира и с такой силой толкнула его и грудь, что он слетел с кровати и приземлился на пол. Лучиано изумленно смотрел на хрупкую девушку, которая в бешенстве размахивала руками и ногами.

— Удивительно, поистине удивительно, как много силы может таиться в такой крошке, — постарался перекричать ее вопли Франц Леопольд. — Тебе, Лучиано, придется повозиться, чтобы усмирить ее. Как бы то ни было, желаю хорошо повеселиться.

— Хиндрик, сделай же что-нибудь! — воскликнула Алиса.

Слуга подошел к кровати, схватил девушку за руки и прижал их к ее туловищу. Он заставил Клариссу посмотреть ему в глаза. Она продолжала ожесточенно сопротивляться, но Хиндрик не отпускал ее. Алисе показалось, что она слышит, как хрустят хрупкие кости девушки.

— Не делай ей больно! — закричал Лучиано.

— Это не я причиняю ей боль, — сухо ответил Хиндрик.

Наконец крики Клариссы стихли, и она словно загипнотизированная уставилась на слугу. Остальные вампиры вздохнули с облегчением.

— Это все? — спросила Алиса.

Хиндрик засмеялся, но в его смехе послышалась горечь.

— Нет, это всего лишь небольшая передышка. Не так просто превратиться из человека в вампира. Вы должны дать Клариссе еще немного времени.

— В вампира?

Это были первые слова, сорвавшиеся с губ девушки после ее смерти. Кларисса повернула голову и обвела взглядом наследников. Затем она наморщила лоб. Хиндрик отпустил ее и немного отступил назад.

— Лучиано, — еле слышно сказала Кларисса.

— Я здесь! — крикнул вампир и поспешил к ней.

Он хотел взять Клариссу за руки, но она отпрянула и в поисках помощи ухватилась за руку Хиндрика.

— Ты убил меня! — растерянно воскликнула она, вспомнив события того вечера. — Я истекла кровью и умерла.

— Да, то есть нет, все было не совсем так, — смущенно пролепетал Лучиано. — Я могу всё тебе объяснить. Но это будет немного позже, а пока тебе нужно хорошо отдохнуть.

Похоже, слова Лучиано еще больше запутали Клариссу.

— Я мертва! — не унималась она. — Это что, чистилище, где я должна искупить все свои грехи, чтобы моя душа была спасена? Или мои прегрешения были настолько ужасными, что она достанется дьяволу? — спросила Кларисса и осмотрелась.

На ее лице отразилось замешательство. Нет, и чистилище, и ад выглядели в ее представлении совсем не так.

Лучиано робко попытался снова приблизиться к ней.

— Это произошло лишь потому, что я очень люблю тебя и мечтаю быть с тобой. Я просто не хотел тебя терять, понимаешь?

— Ты убил меня, потому что любишь?

— Ты не мертва. По крайней мере не по-настоящему. Закончилась только твоя человеческая жизнь. А теперь начинается новое существование в мире вампиров, вместе со мной, со всеми нами!

Кларисса посмотрела на Лучиано, но Алиса не поняла, действительно ли девушка его узнала. Казалось, она с трудом разбирала его слова и не могла понять, что они значат.

— А если я не желаю этого? Я хочу, чтобы ты вернул меня в мою семью! Я хочу жить как прежде. Пожалуйста, сделай это хотя бы ради любви, в которой ты мне клялся!

Лицо Лучиано исказилось, словно от боли.

— Я не могу. Это необратимо. Отныне ты ночное существо, как и все мы. Ты больше не принадлежишь к миру людей. Теперь мы твоя семья. Я обещаю, что никогда тебя не брошу и буду заботиться о тебе целую вечность.

На лице девушки появилось задумчивое выражение.

— Да, однажды ты уже говорил мне что-то подобное, но тогда я не поняла, что это значит. Целую вечность?

Кларисса хотела сказать что-то еще, но этому помешал новый приступ боли, такой же сильный, как предыдущий. Хиндрик подбежал к кровати, чтобы усмирить девушку.

— Уходите, — донесся до наследников его голос, заглушаемый криками Клариссы. — На следующий день ей станет лучше. Пусть Матиас или Дарио ненадолго заглянут сюда и принесут с собой немного крови. Думаю, до завтра Кларисса израсходует все свои силы и будет такой слабой, что ей не помешает небольшая порция этой укрепляющей жидкости.

Алиса кивнула и помогла Францу Леопольду вытащить сопротивляющегося Лучиано на улицу. Матиас и Дарио уже привезли гробы и ждали наследников в прихожей.

— Пойдем, нам нужно возвращаться. Слышишь, звонят колокола собора? Скоро начнутся занятия. Нам нужно поторопиться, если мы не хотим опоздать.

— Занятия, — фыркнул Лучиано. — Какое мне теперь дело до занятий?

Было далеко за полночь. Театр на Рингштрассе давно закрылся, и последние рабочие сцены уже разошлись по домам. Тонка подвела своих Упири к черному ходу.

— Откройте дверь!

Это было заданием для Йеско. Сил у этого вампира было как у троих, а вот соображал он, как казалось Тонке, слишком медленно. Хорошо хоть Йеско наконец-то понял, что если он будет оставлять каждую ночь трупы на улицах города, это не пойдет на пользу их миссии. Что Упири делали в предместьях, Тонке было все равно. Главное — они прятали человеческие останки так, чтобы их не сразу нашли. Сама вампирша тоже каждую ночь убивала людей. И делала это с удовольствием. Больше всего ей нравились дети. Хрупкие маленькие дети, кровь которых обладала таким сладким и пикантным вкусом. Жители пригорода плодились, словно кролики, и не знали, как прокормить свое многочисленное потомство. Две трети детей зачастую умирали еще в раннем возрасте от различных заболеваний. Кому какое дело до того, что еще парочка малышей погибла от ее укусов? Ах, наслаждаться их последним взглядом было особенным удовольствием. Тонка знала, что играет с огнем, но именно это и делало убийство таким захватывающим. Если она зайдет слишком далеко, то пропадет и какой-то крохотный человеческий детеныш утащит ее с собой в бесконечную тьму. Сделает ее безвольным существом, обреченным вечно скитаться между мирами. В этом случае Тонка никогда больше не сможет почувствовать пьянящий вкус крови, ради которого стоило подниматься каждый вечер из гроба.