— Правильный ответ. Жду тебя на ужине, — проговаривает он, оставив мармелад на кровати. Подмигнув мне, встаёт и уходит ни разу, не оборачиваясь, пока я шокировано смотрю ему в спину, пытаясь понять, что только что произошло.

Герман

— Господин Айдаров, — слышу с краю чей-то голос, зовущий меня и отвлекаюсь от размышлений. — Господин Айдаров!

— Да? — спрашиваю, обернувшись на голос.

— Телефон, — произносит один из бывших охранников Милы, указав глазами на светящийся экран телефона, который я положил на стол. — Уже около минуты непрерывно звонит.

— Спасибо, — благодарю, недовольно посмотрев на источник шума.

Ненавижу говорить с кем-то, когда мысли заняты совершенно другим. Я в сотый раз прокручиваю в голове то, как поцеловал своего ангелочка. На губах до сих пор ещё ощущается вкус её невероятно мягких, упругих губ, от которых мне с трудом удалось оторваться. И пусть девушка не отвечала мне взаимностью, но и не оттолкнула, а это значило, что хоть капля симпатии ко мне у неё есть.

Ещё раз взглянув на телефон, сморщился. Брат. Сейчас напомнит о проблемах и испортит настроение. Лучше сейчас в комнате Милы сидел и ел мармелад хоть и не люблю его, но готов делать всё что угодно, лишь бы с ней.

— Алло, — проговариваю в трубку. — Есть новости? — посерьёзнев, интересуюсь.

— Глеб ищет вас! — отвечает брат. — Герман, ты понимаешь, что он сделает, когда найдёт вас?

— Он не найдёт нас, — обещаю, сжав кулаки, готовый сражаться за своё счастье.

Возможно, мои попытки покорить Милу окажется провальными и девушка никогда меня не полюбит, но не попробовать было выше моих сил.

— Ты чересчур самоуверен! — хмыкнув, говорит Тигран. — Всем вокруг известно, где ты живёшь, а ему тем более!

— У меня есть план, — выдохнув, сообщаю, откинувшись на спинку кресла.

— Расскажешь?

— Нет! — произношу и махаю головой. — Не сейчас.

— Будь осторожен, — говорит Тигр, спустя минуту молчания. Брат явно обиделся, что вновь остался в неведении моих планов и идей, но почему-то сдержавшийся и не пославший меня куда подальше со своей скрытностью. — Похитив Милу, ты навлёк на себя большие неприятности. Но я с тобой в любом случае. Помирать, так вместе! Звони, если что.

— Спасибо, брат!

— И Мила… Будь с ней помягче, — просит брат, вовсе не шокировав меня своей просьбой.

Он привязался к Миле и даже сказал, что любит ангелочка, так же сильно, как и я. Только вот Тигран видит в ангелочке не женщину/девушку, а скорее ребёнка, сестру, милую зверушку, о которой хочется заботиться. Как он сказал мне, Мила для него «окно в другой мир, где нет грязи вокруг». И несмотря ни на что он хочет сохранить это любой ценой.

— Переживаешь за неё? — спрашиваю брата улыбнувшись.

— Да, чёрт возьми! Я боюсь, чтобы ты не убил её!

— Всё будет в порядке. Ты можешь ей звонить и если она захочет, то можете болтать, как прежде. Я же знаю, что ты будешь скучать по ней и её наивным советам в делах, которых она не соображает.

— Дурак, ты Герман, — выдыхает Тигран. — Советы никогда не бывают глупыми, а её тем более. Ведь она тебе подсказывает, что нужно делать, а ты не слышишь, зациклившись на своём.

— Тигран, не учи меня, — недовольно ворчу.

— Искренне, надеюсь, ты понимаешь, что творишь, — произносит брат и, не дождавшись ответа, отключает звонок или, возможно, он сам отключился, ибо самолёт начал набирать высоту.

Понимаю ли я, что делаю? Нет… Ещё вчера у меня были иные планы, мысли и другие хода, рассчитанные заранее. Хода, которые я знаю к чему приведут. Сегодня же всё иначе. Я действую по совсем непродуманному плану, совершаю ходы, которые могут оттолкнуть Милу. И я это понимаю, но не могу поступить по-другому. Сейчас не могу.

Мила кажется слабой, нежной и беззащитной, но она сильная. Храбрый боец, готовый потерять себя, но спасти всем вокруг. Она выдержит всё то, что я натворил и ещё буду творить, вопреки собственным желаниям. Однажды ангелочек поймёт, что это всё ей во благо и, возможно, поблагодарит… или полюбит. Да, полюбит, я не оставлю ей иного выхода.

Да, я ей сказал, что любовь не важна и от неё мне нужны всего лишь наследники, только вот всё изменилось. Изначально и правда, она была нужна мне как женщина, что достойна будет выносить моего ребёнка, но сейчас… Что именно изменилось? Не знаю… чувства и мысли о ней. Теперь я не хочу использовать её и просто держать рядом. Отныне я хочу, чтобы она была рядом со мной по собственному желанию. По своей воли улыбалась мне. Шутила. Говорила. Делилась переживаниями… Каждый день ощущать вкус её сладких губ и смотреть в её огромные глаза, которыми она смотрит на меня.

А как известно, если хочешь удержать человека, привяжи его любовью к себе. Полюбить меня очень сложно. Такой, как я недостоин её любви, но уверен, что всё задуманное осуществится. Ведь у меня для этого есть целых два помощника.

Потерпи, ангелочек! Скоро всё будет иначе. Я обещаю, что ты будешь счастлива со мной. Постараюсь сделать для этого всё! Убью любого… задушу собственными руками… устраню каждого на нашем пути… подарю тебе всё, о чём ты будешь мечтать… потому что ты… моя! Мое единственное желание.

Мила

— Решил зайти за тобой. — произносит Герман, без стука войдя в комнату.

Застав меня сидячей на кровати и смотрящую в стену, мужчина с улыбкой, направился ко мне и сел рядом. Я часто видела, когда папа приходил ко мне и улыбался лишь для того, чтобы подбодрить меня. С Германом сейчас было именно так. Почему-то он был опечален, но пытался казаться мне счастливым.

Такое никогда не оставляло меня равнодушной. И пусть после поцелуя, мой страх никуда не делся, я не смогла сопротивляться чувствам и, накрыв руку мужчины своей рукой, спросила:

— Зачем? Я и сама могу дойти, — отвечаю, натянув улыбку. — Не заблудилась бы. Здесь только прямо можно, — пошутила, заметив, как глаза мужчины засветились, а моя ладонь неожиданно оказалась в капкане его руки.

— Хотел убедиться, что ты всё же составишь мне компанию, — проговорил, опустив взгляд и посмотрев на наши руки.

Последовав его примеру. Тоже взглянула на то, как моя рука утонула в руке Германа. Да, сейчас это прозвучит странно, но это было красиво, волнительно… Это было необычно.

— У нас договор, и я ему следую, — сказала, подняв голову. — Свою часть вы наполовину выполнили, и я всё ещё хочу услышать сестру.

— Не ожидал, что ты так серьёзно подойдёшь к вопросу.

— Папа часто говорил, что хорошие люди всегда поступают по совести. И выполнять свои обязанности надо, как бы сильно ты ни боялась, — рассказываю, чувствуя, как сердце сжимается при упоминании о родителе.

— Правильно, — произнёс Герман и в момент, оказался лежащим на кровати, а я лежащей на его плече. — Твой отец отличный мужчина. Мудрый, опытный и правильный. Только вот ты не обязана делать то, что тебе не нравится, — беззаботно продолжил мужчина.

— Как это? — подняла голову, встретившись с его взглядом.

— Ты ведь не хочешь идти в салон и ужинать, верно?

— Да, — кивнула для убедительности.

— Так и не иди!

— Но как же?

— Мы можем остаться здесь.

— А как же ужин?

— Останусь без него.

— Нет! Мы пойдём ужинать! Вы не должны страдать, только потому, что я этого не хочу! — воскликнула и попыталась встать, но меня поймали в ловушку одной рукой и движения лишнего не дали сделать.

— Как и ты не должна страдать, потому что я хочу, — отрекошетил мужчина, уложив меня на прежнее место, себе на плечо. — Почему ты не хочешь идти? — задал вопрос чуть ли не шёпотом.

— Я… я боюсь, — призналась, не решаясь поднять голову и увидеть его злой, осуждающий взгляд, только вот неуверена, что он зол… Его действия, реакции на мои слова, произнесённые за сегодняшний день, непредсказуемы.

— Чего именно? — поинтересовался, поцеловав меня в макушку.