Иногда он бывает вспыльчив, агрессивен и зол, но ради меня старается не показывать свои эмоции. Хотя я ему и говорила, что хочу видеть его настоящим. Я ведь понимаю, что он мужчина, на плечах которого бизнес, а там без нервов никуда. Но если он будет их держать в себе, то быстро свихнётся. Да, иногда он всё же прислушивался к моему совету, а порой нет, но я научилась распознавать его настроение по глазам и успокаивать. А знаете как? «Волшебным поцелуем», как его назвал Герман в один из дней.

Всё началось в тот первый день, когда мы стали встречаться, будучи женатыми. До того, как Герман приехал домой, в дверь позвонил курьер и передал мне коробку в бело-розовую полоску, которая была от моего мужа. Огромная, квадратная, но в то же время лёгкая коробка. Мне было интересно что же всё такими внутри. Лёгкое и большое одновременно. Но все варианты были мимо, потому что я даже и близко не догадывалась.

Пройдя в сад к Найрин, с улыбкой продемонстрировала посылку в своих руках, вызвав заинтересованный взгляд женщины.

— Что там? — спросила она.

— Не знаю. Герман прислал, — ответила, поставив коробку на стол, не решаясь её открыть.

— Открывай же! — поторопила меня мать Германа. — Мне интересно до чего же мог додуматься мой сын. Романтическими поступками он не блещет, поэтому… открывай! — захлопала в ладоши от нетерпения.

Аккуратно поднимаю крышку вверх, с замиранием сердца, предвкушая момент, когда увижу подарок. То, что мне понравится, я даже не сомневалась. Почему спросите вы? Не знаю, внутреннее чутьё.

Стоило мне полностью открыть коробку, как из неё в разные стороны стали вылетать бабочки, которые создали вокруг нас с Найрин облако из них же. Множество разноцветных красивых бабочек… могла ли я о таком догадаться? Как вообще до такого можно было додуматься?

— Бабочки, — выдохнула, подняв руку, пытаясь поймать хоть одну. — Найрин, это бабочки! — радостно воскликнула, смотря вокруг.

— Вижу, — шокировано протянула мать Германа. — Удивил, сынок! Не так уж и безнадёжен жук.

— Это так… красиво, — выдохнула, счастливо рассмеявшись.

На дне коробки я позже нашла красивую открытку, которая оказалась приглашением. Обычный белый квадратик с розой и поцелуем снизу.

«Любимая, я приглашаю тебя на наше первое свидание. Жду тебя сегодня в саду в 19:00. Не опаздывай! Твой муж Герман»

Наше первое свидание… Думаю, оно запомнится на свою жизнь, ведь именно тогда всё я начала осознавать свои чувства. Когда я пришла в сад, то там меня ожидал Герман с огромным букетом роз из клубничного мармелада. Облизнувшись на букет, со вздохом перевела взгляд на Айдарова.

На мужчине были штаны и бежевая рубашка поло, волосы, как всегда, назад, и всё же было что-то новое. Он счастливо улыбался, глядя на то, как я иду к нему в белом платье выше колена, которое мне помогла выбрать его мама. Я сама светилась тогда, как не знаю кто. Как светлячок и то ярче.

Подарив букет, Герман поцеловал меня в щеку. Отчего я засмущалась, и мужчина это прекрасно заметил, потому что в следующую секунду поцеловал в другую щёчку, а затем, воспользовавшись моим состояние, подарил быстрый поцелуй в губы.

Ах так! — внутренне завозмущалась и поступила с мужчиной так же. Быстро поцеловала его в губы и отщипнув одну розочку от букета, закинула в рот, опустив глаза на мармелад, понимая, что если сейчас посмотрю на Германа, то засмеюсь во весь голос и, возможно, потом виновато сбегу. А оно ему надо?

— Спасибо, — поблагодарила мужа за букет, при этом чувствую себя в этот момент храброй сестрой Ларой. Я бы никогда так не поступила… раньше… но сейчас сделала и почему-то от этого мне стало весело.

Рассмеявшись, Герман достал из кармана штанов широкую чёрную ленту, показав её мне.

— Ты не против? — спросил он, указав на повязку. — Я приготовил сюрприз для тебя, но мне надо завязать тебе глаза.

Было жутко страшно, но я всё же решилась рискнуть.

— Ладно, — согласилась, доверившись мужчине.

Завязав мне глаза лентой, Герман аккуратно взял меня на руки, предупредив об этом заранее, ссылаясь, что это якобы для моей безопасности. Мужчина понёс меня в неизвестном направлении, отдав букет своей матери, которая, как оказалось, подглядывала за нами. Если честно, я даже не сомневалась

— Ты готова? — спросил меня Герман, опустив меня на землю и сняв повязку.

Медленно открываю глаза и наталкиваюсь взглядом на небольшой пикник у пруда, около нашего дома. Тёмно-синее покрывало было расстелено недалеко от воды. Небольшая корзинка стояла на краю пледа, а дорога к месту нашего первого свидания была высвечена маленькими свечами. Пусть сейчас ещё было не так темно, но всё же было красиво. Сказочно красиво.

— Тебе нравится? — спросил Герман, обняв меня сзади.

— Да, — произнесла и кивнула. — Очень!

Весь вечер мы провели на пикнике и домой вернули очень поздно, довольные, счастливые и определённо сблизившиеся. Мой муж рассказывал о себе, отвечал почти на все вопросы, постоянно шутил и, кажется, мечтал сделать из меня колобка. Мне пытались скормить почти всё съестное из злополучной корзинки.

Каждый вечер Герман устраивал мне какой-нибудь сюрприз. Кажется, радуясь этому больше, чем я. Его глаза постоянно горели, глядя на меня, даря какой-нибудь подарок, но если честно мне они были не нужны. Мне намного интереснее было время, проведённое вместе. Мы много болтали, дурачились, веселились и целовались. Да… поцеловались, но ничего больше. Герман давал мне выбор в этом вопросе и сказал, что всё произойдёт только тогда, когда я это захочу. А я хотела

порой его так сильно, но боялась. Боялась, что этим разорву ту тонкую нить отношений между нами.

Глупая, наверное, скажете вы… Но я боюсь, что после нашей первой близости Герман перестанет ко мне так тепло относиться, а наши отношения сведутся лишь к интимным. Я боялась его потерять и понимала, что мои мысли не имеют смысла, но боялась, как никогда прежде.

Я полюбила его… Но об этом он так и не знает. И опять же мой страх… страх признаться ему, что люблю и готова быть с ним… признать своё поражение. Признать, что люблю того, кто полностью перекроил мою жизнь и забрал у родителей.

Я трусишка… Но я пытаюсь измениться, но быстро это не произойдёт. Ещё немного, и я обязательно переступлю себя. Обязательно скажу, что люблю и хочу быть с ним как духовно, так и физически. Стыдно признать, но ещё я хочу от него детей. Маленьких мальчишек, с его карими глазами и милыми ямочками на щеках. Я даже выбрала имя для старшего — Максим.

Найрин вскоре уехала, оставив нас в доме одних, а домработница, которая должна была вернуться ещё две недели назад так и не вернулась, что было странно. Когда я задала этот вопрос Герману, то он ответил, что решил дать домработнице ещё немного отдыха. Вся причина в том, что он не хочет отныне просыпаться без моих завтраков. А, как известно, все завтраки обычно заканчивались тем, что я сижу на коленях мужа и мы долго и нежно, иногда и страстно целуемся… Прикормила, в общем, мужчину… Но я счастлива.

Всё было идеально, не считая того факта, что за месяц я так и не связалась ни разу с родителями, хотя болтала и с Тиграном, и с Ларой каждый день. Когда я задавала им вопросы о родителях, то они деликатно уходили от ответа, как и Герман… Меня это начинало пугать, но каждый раз Айдаров-старший или младший успокаивали мою панику, обещая, что я скоро их увижу.

Знали бы вы, что я себе понапридумывала… Одна мысли страшнее другой. Конечно же, я их озвучивала Герману. А он лишь обнимал меня, целовал в лобик и говорил:

— Успокойся, любовь моя. Потерпи немного и мы полетим в Россию.

И я верила. Как наивная глупышка верила, потому что это говорил он… Тот, кого я люблю! Герман не может мне врать, ведь он меня тоже любит! Он мне многое рассказывает. Доверяет… И случись что-то плохое, то он обязательно бы мне рассказал. Правда ведь?

Так мы и прожили этот месяц. В нашем идеальном мире с моими тревожными мыслями, которые Герман отметал одним словом, взглядом, поцелуем.