Дана прочитала мои слова и прикрыла глаза, переставая улыбаться.

«Говори», — поощрил.

«Я хочу к тебе. Очень».

«Что случилось?»

Кончик ее фломастера замер на некоторое время на бумаге, давая понять гораздо больше, чем она могла написать — этого не объяснить. Я видел — раздавлена. И от этого понимания внутри все ошпарило злостью. Я надеялся, что у меня есть фора, чтобы решить проблемы Рэма, но, похоже, времени совсем не осталось.

«Сегодня отец признался, что у него проблемы, — написала она, — с бизнесом. И он опасается, что… В общем, я не знаю, но что-то серьезное».

Я медленно моргнул, перечитывая. То, что я видел, не вязалось с тем, что она сообщала. Но, может, это просто не то, что бы я хотел сейчас услышать?

«Ты поэтому такая подавленная?»

Смысла додумывать не было, проще спросить. Но стоило ей прочитать, выдала себя с головой — не поэтому. Я сжал челюсти — невозможно просто ворваться в дом и не разрушить все подчистую. Отношения после такого уже не восстановить, хода назад не будет. Самому такое решение не принять. Но и она не попросит.

«Дана, три дня — и я тебя вытащу».

Она часто заморгала, глядя на сообщение.

«Но не уверен, что смогу сделать это тихо».

«Я боюсь за тебя. Если с тобой что-то сделают… я не смогу, понял?». Она прикрыла глаза и, наконец, расплакалась.

«Со мной никто ничего не сделает, поняла?»

Как не хватало зрительного контакта! Хотелось посмотреть на нее сейчас в лучших традициях, чтобы не думала об этих глупостях. Но все, что я мог — отвлекать.

«Как тебе подарок?»

Она вытерла слезы и улыбнулась.

«Неужели ты сам это все…»

«Мне понравилось) Надо же было куда-то руки деть в мирное русло. Скоро бисером буду плести…»

«За два дня? Бедный мой мишка…»

Я улыбнулся.

«Подругу мою перепугал».

Да, передать подарок было сложнее, чем обвязать сверточки пенькой с лавандовыми веточками. Но сутки бойни с защитой врага мобилизовали, хоть это и не приносило удовольствия. Я нашел адрес ее подруги по номеру мобильного. Пара часов ушла на то, чтобы дождаться девушку у двери. Еще два — чтобы вызвать доверие и удостовериться, что все доставят.

К счастью, подруга у Даны оказалась настоящей.

Она долго меня слушала, потом расплакалась. Видно было — перепугалась за Дану.

Если первые дни Дана изведывала мой мир, теперь наступил мой черед погрузиться в ее. Удивительно, как она осталась верной себе во всем. И неудивительно, что ей плохо. Алекса рассказала, как Дана жила последние пару лет, что почти не виделась с родителями, не показывалась в светских тусовках, едва успевая учиться и зарабатывать себе на жизнь. Когда отец поставил ее перед выбором — учеба и замужество или ничего, конечно, она согласилась. Файвелл знал, куда бить — образование было ее билетом в независимое будущее. Но чем больше я копал под ее отца, тем больше понимал — у него действительно проблемы. И отголоски этих проблем все же оставили дрожь на поверхности, хотя их источник и запрятан глубоко. Опять же — работают с ним профи. То, что Дане вообще удалось просочиться мимо систем безопасности и удрать с побережья в тот день — череда совпадений, и их я тоже распутал. Главная причина, по которой ей это удалось — никто не ожидал от нее такого безумства. Все были заняты другими проблемами, выпустив из виду чету Файвеллов за городом.

Его угрозы, как и предполагал Рэм, ничего не стоили — никто не откажется работать с Рэмом. За ним — идеальное соотношение цены и качества. А вот с поставками лекарств пришлось быстро решать проблему — в Аджун они прекратились со вчерашнего вечера. Но это никак не мешало мне заявить права на свою девочку, если бы не вооруженный конфликт, которым это все грозило. Поэтому я искал слабости, на которые можно надавить сильнее, чем надавили обстоятельства, чтобы заставить Файвелла разжать клешни. Рэм обещал, что в течение трех дней доберется до несговорчивого папаши уже со стороны своих связей. Только, глядя сейчас на Дану, я видел, что каждый день дается ей слишком тяжело. И от этого невыносимо хотелось послать дипломатию к чертям и рвануть к ней.

«Ты придешь завтра?» Даже буквы на листке выцвели — сил у моей девочки не осталось.

«Конечно».

«Три дня, да?»

«Да».

«Спасибо, Сезар».

«Я сейчас плотоядно усмехаюсь — спасибо в карман не положишь. Будешь реабилитировать…»

Дана улыбнулась, закусила губы и неожиданно приподняла мою футболку на себе, демонстрируя мне мой подарок. Воздух застрял в трахее и едва не порвал легкие, так запекло в груди. Идеальная. Она выглядела так, что взгляд застилала кровавая пелена — кто там у меня ее забрал? Я потянулся наощупь к столу и, нащупав сигарету, закурил.

«Тебе нравится?» — наивно вопрошали меня буквы на белом листе. Нравится ли мне?

«Так ты выглядишь гораздо опаснее для моей жизни, чем с ружьем…»

Дана улыбнулась, а я прикурил сигарету. Ясно было как день — жизнь врозь для нас обоих была невыносима. Она плакала, я курил и почти ничего не ел. Как и она. Какой бы гадкой ни была ситуация, если сделать правильный выбор, получу все — и Дану, и уверенность в завтрашнем дне. А по большому счету — жизнь.

«Посиди со мной еще…»

«Я с тобой».

«Покурю и пойду делать твое домашнее задание».

«Умница. Проверю».

«Только не будь строгим».

«Не буду», — усмехнулся, будто она могла видеть. А я видел. И не мог оторвать взгляда от того, как она сидит с сигаретой в зубах и маркером пишет мне ответы. Представлял, как она сейчас пахнет, и сглатывал вязкую слюну… Три чертовых дня, девочка… И я не выпущу тебя больше никогда.

«Сезар, а Рэм с тобой?»

«Да, живет в гостиной. Мы оба живем внизу».

«Молодец, он настоящий друг, не бросил тебя. Передай ему привет и спасибо, что присматривает за тобой, пока меня нет. А почему ты тоже спишь внизу?»

Я протолкнул горький ком в горло.

«Не могу спать наверху без тебя».

Ну что было поделать? С ней только так — она заслуживает искренности. Да и никогда не использует мои слабости против меня. И как же мало надо, чтобы это понять. Теперь у меня не было вопросов к Рэму и его разрыву с женщиной, с которой встречался несколько лет. Наверное, если искрит, то сразу. А все остальное — лишь удобство, компромисс… или страх перед настоящими эмоциями, которые вывернут душу на изнанку.

«Дана, десять почти. Иди на кровать…»

Она молча кивнула, а я будто чувствовал то ее последнее прикосновение. Хотелось схватить за руку до зубовного скрежета, переиграть и не отпустить. И пошло оно все к чертям… Но я только дождался, пока она сядет в прежнюю позу, и щелкнул по панели, включая запись. Оставалось надеяться, что однообразная запись длинной в час не вызовет подозрений. Хотя, папаша спонсировал именно то состояние, в котором не зазорно и посидеть…

— Ужин на столе, — поставил точку в моих страданиях Рэм. — Еще есть капельница. Выбирай.

— Дана как раз передавала тебе благодарность за заботу, — усмехнулся я, тяжело поднимаясь. — Знала бы она…

— Думаю, была бы со мной солидарна, — ворчал друг, хозяйничая на кухне. — Получила подарок?

— Да. И уже надела…

— Сочувствую, — покачал головой Рэм, наполняя тарелку пловом. — Но иглу воткну, если не пожрешь.

— Воткни наверное, даже если пожру, — глянул на него исподлобья. — Много работы. Я обещал ей три дня.

Он сел рядом, коротко кивнув:

— Я тебя понял.

— Новостей нет.

— В процессе. Трех дней будет достаточно, может, меньше. Замуж выдать не успеют, по крайней мере, — и он взялся за вилку, а я подобрался. Вроде бы ничего нового, но как-то он так это странно сказал…

— Подробнее? — потребовал, отложив вилку.

Рэм сжал зубы, шумно выдыхая, но все же объяснил:

— Завтра чуть ли не пол города гуляет на помолвке Даны и Дэниэла Стоуна. Папочка спешит.