— Во сколько ты оценишь жизнь? Брукс спас мою. И я даже не просил его об этом.

— Когда это было? — допытывалась жена.

— Задолго до того, как я тебя встретил. Затеял драку не в том месте, не в то время, и человек двадцать пьяных матросов пытались меня прикончить.

— Всего двадцать? — фыркнула жена. — И ты считаешь, что твоя жизнь была в опасности? Ты?!

— Приятно знать, что жена так в тебе уверена, — хмыкнул Джеймс. — Но к тому времени они уже пустили в меня пулю, ударили ножом и объявили мертвым.

— А ты действительно был почти мертв? — встревожилась она.

— Нет, но один из матросов успел к тому же раскроить мне голову, так что я валялся на полу, ничего не чувствуя и не соображая. А они были слишком пьяны, чтобы заметить, что я еще дышу.

— Ты был без сознания?

— Именно. Но поскольку они были убеждены в моей безвременной смерти, следовало, по их мнению, избавиться от улик. Поэтому меня сбросили с пристани Сент-Китса в воду. Лететь пришлось довольно долго. К сожалению, даже вода не привела меня в чувство. Мало того, я камнем пошел ко дну.

— А Натан Брукс выудил тебя?

— По его словам, он сам едва при этом не утонул, — пояснил Джеймс.

— Но ему, очевидно, удалось тебя спасти.

— Мне очень повезло, дорогая. Его судно стояло на якоре недалеко от того места, где я тонул. Была ночь, на палубе ни души, да и он не услышал бы всплеска, если бы не вернулся на корабль за какой-то забытой картой. Впрочем, и он не потрудился бы тащить из воды мертвеца, если бы кто-то из стоявшей на берегу толпы не спросил, уверены ли они, что я действительно мертв. Поэтому он нырнул, чтобы проверить. Я пришел в себя, мокрый как мышь, лежа на земле, где он меня оставил.

— Но в таком случае откуда ты знаешь…

— Дай мне докончить. Он просто не смог дотащить меня. Натан — человек высокий, но я в бессознательном состоянии тяжел, как свинец. Он оставил меня, чтобы пойти за своими людьми. И привел того восточного дикаря, которого ты видела сегодня. Они отнесли меня в дом Натана и лечили, пока я не поправился. Вот и вся история.

— И за это он попросил всего лишь вывести его дочь в общество? — улыбнулась Джорджина. — Потребуй он, и я заплатила бы целое состояние!

Джеймс ответил нежным взглядом, что показалось Габриеле довольно странным со стороны столь жестокого мужчины.

— Просто ты любишь меня, Джордж, поэтому я чертовски рад, что он не потребовал у тебя целого состояния.

Препоручив нежданную гостью заботам экономки, Джорджина проворно потащила мужа в гостиную выяснить, что тот действительно думает о таком повороте событий. Но она совсем забыла, что Бойд мирно спит там на диване. Кроме того, Джудит, дочь Энтони, тоже ночевала у них, и теперь они вместе с Жаклин прокрались в гостиную и тихо играли в углу, стараясь не разбудить Бойда. Тот так устал, что даже шум в холле его не разбудил.

Братец, спотыкаясь, вломился в дом сразу после того, как Джорджина и Джеймс спустились к завтраку, наградил сестру слюнявым поцелуем, обнял и немедленно свалился на диван в гостиной. Джорджина даже не пыталась разбудить его и отвести в спальню. Очевидно, он провел веселую ночку и теперь едва держался на ногах.

Бойд, младший из братьев, был на два года старше Джорджины и считался в семье проказником и озорником. О его проделках ходили легенды: некоторые были весьма забавны, некоторые неприличны, были даже такие, которые Джорджина считала опасными, хотя братья придерживались иного мнения.

На какой-то момент Джорджине показалось, что и Габриела Брукс — жертва очередной неудавшейся проделки братца, поскольку тот не встал, чтобы положить ей конец, прежде чем дело зашло слишком далеко. Впрочем, он так напился, что был просто не в состоянии объяснить собственную шутку, даже если эта самая шутка грозила неприятными последствиями. Нет, трудно поверить, что появление Габриелы — его рук дело. Конечно, Бойд обожал всяческие выходки, но вряд ли посмел бы вывести из себя Джеймса столь глупой шуткой.

Правда, он был настоящим сорвиголовой. Когда-то их брат Уоррен весьма походил на Бойда… пока не женился на Эми Мэлори. Но теперь он был так счастлив в браке, что совсем позабыл о прошлой разгульной жизни.

Заметив, что они не одни, Джорджина решила найти другую комнату, где они с Джеймсом могли бы поговорить. Но тот не сдвинулся с места.

— А теперь сознавайся, Джордж. Это там ты делала хорошую мину при плохой игре, но мы оба знаем, как страстно ты желала отправиться в Коннектикут.

— Желала и сейчас желаю. Но мы с таким же успехом можем подождать до следующего года.

— Конечно, лучше бы отплыть через неделю, хотя ты решилась на это в самый последний момент, потому что Дрю согласился взять тебя на корабль. В будущем году такого случая может не подвернуться.

— Верно. Поэтому нужно сделать так, чтобы мой корабль «Амфитрита» прибыл в лондонский порт именно в это время и взял нас на борт. Я сумею все устроить. Уверена, что тебе это больше понравится, поскольку в этом случае корабль поведешь ты.

— Совершенно верно, — согласился он.

— Не находишь, что следовало бы разбудить Бойда? — спросила она, но тут же, противореча собственным словам, положила руки мужа себе на талию. — Оставь его. Бедняга еще не успел отоспаться после того, как вылакал вчера целую бочку какого-то зелья. К тому же он ни на что не годится, разве что заменить мне боксерскую грушу.

Она совсем не подумала о том, что ее дом, когда в нем присутствуют одновременно Бойд и Джеймс, превратится в пороховой погреб, тем более что Джеймс серьезно раздражен. И если Джеймс способен сдержаться, Бойд был чересчур импульсивен и чуть что лез в драку.

Джорджина резко вскинула голову.

— Знаешь, это не смешно. Постарайся взять себя в руки.

Это был приказ. Не то чтобы он бросился его выполнять… но Джорджина чувствовала, что он должен знать ее мнение.

— Ты слишком много беспокоишься, Джордж, — лаконично бросил он.

— Твои уговоры могли бы возыметь действие в другое время, но ты прекрасно знаешь…

— Говори тише, здесь девочки.

Джорджина подняла глаза к небу и громко фыркнула:

— Когда эта парочка шепчется о своих секретах, остальной мир просто перестает существовать.

Джеймс оглядел девочек, сидевших со скрещенными ногами в углу. Плечи соприкасаются, головки, одна светлая, другая медная, с золотистыми прядями, клонятся друг к другу, Джек, ухмыляясь, что-то шептала кузине. Джуди энергично кивнула, тихо рассмеялась и быстро прижала ладонь к губам. Обе немедленно глянули в сторону отца и слегка покраснели, словно опасались, что их подслушали. Впрочем, такое невозможно. Этих хитрюг никто не мог подслушать. Они возвели шепот в высокое искусство.

— Не может быть и речи, — заключил Джеймс, поджав губы, чтобы не улыбнуться. Легонько стиснул жену, прежде чем разжать руки и добавить: — Ты, наверное, захочешь убедить одного из братьев продлить визит. Или это сделаю я?

— Ты? — удивилась Джорджина. — Но почему? Обычно ты только что за дверь их не выталкиваешь!

— Видишь ли, тебе понадобится эскорт для балов и вечеринок, и, клянусь всеми святыми, я для этого не гожусь.

— Понятно, — рассмеялась Джорджина. — Долг твой, но выплачивать его придется мне.

— По справедливости ты должна признать, что это скорее твоя епархия. Думаешь, я не заметил, как сверкнули твои глаза, когда ты сказала, что история, похоже, занятная.

— Не ищи веских аргументов, — усмехнулась жена. — Я и без того согласна. И поскольку раньше ты ни о чем подобном не упоминал, полагаю, все случилось во время твоих буйных и бесшабашных приключений на море.

— Я никогда не был бесшабашным, Джордж.

— Не верю, особенно учитывая твое прежнее занятие, — возразила жена. — Но вот чего я не понимаю: как, во имя всего святого, этот человек знал, где найти тебя, если вы встретились на островах Карибского моря? Тогда ты носил другое имя, не так ли?