Мольба советника взять чудовище живьём в этой ситуации казалась бредом. Силы их и без того таяли на глазах — обычные солдаты против Зверя были бессильны, как младенцы. Ещё немного, и он раскидает их всех, вырвется из окружения, и тогда уже непонятно, кто его сможет остановить.

Помощь пришла неожиданно, Зандор даже не успел сообразить, откуда появился незнакомец.

Раздался резкий, как выстрел, щелчок, и Гарримар дёрнулся от удара в спину, выгибаясь дугой. Заорал от боли. Длиннющая плеть со свистом рассекла воздух, извиваясь, как живая, и снова хлестнула, на этот раз по лицу. Гигант едва успел увернуться, и шипастый грузик на конце хлыста не ослепил его, а лишь содрал длинный лоскут кожи со лба. Кровь щедро хлынула из раны, заливая глаза.

Незнакомец шагал вперёд, приближаясь к Зверю — не торопясь, уверенно. Его темное изрезанное шрамами лицо застыло, как маска номадского колдуна — опущенные уголки рта, глубокие морщины по сторонам крючковатого носа, взметнувшиеся к вискам брови, выпученные глаза, белки которых блестели, отражая пламя факелов. Страшная плеть, казалось, жила своей жизнью, повинуясь плавным, экономным движениям руки. Очередным ударом он снова попытался хлестнуть Гарримара по лицу. Тот снова увернулся и даже попытался перехватить оружие. Но острый наконечник выскользнул у него из пальцев, рассекая кожу — кровь веером брызнула из порезанных пальцев.

Из-за спины незнакомца, расходясь в стороны от него, показались четверо помощников — таких же угрюмых и безмолвных, как он сам, с толстыми верёвками в руках. Тот короткими жестами дал им команду окружить жертву.

У Зандора забрезжила надежда. Вряд ли в обычное время Зверя удалось бы скрутить обычными верёвками. Но он ведь едва оправился после страшной бойни в Пасти, да и сейчас в нем сидит уже дюжина стрел и пуль…

Если только он не пустит в ход свой проклятый камень. Магия Кровавого буйства не только придаёт ему мощи, но и высасывает жизненные силы из всех, кто попадёт под её действие.

— Не приближайтесь к нему, это опасно! — крикнул он человеку с плетью.

— Его нужно взять живым! — повторил Китерхан.

Старика уже оттащили на безопасное расстояние, и сейчас он стоял, опираясь на плечо одного из телохранителей.

Солдаты разошлись в стороны, пропуская вперед незнакомцев с веревками. Их главарь, продолжая орудовать плетью, держал Гарримара в центре большой открытой площадки перед входом в башню. Его удары был хлесткими, неожиданными, и каждый из них оставлял на теле гиганта кровоподтёк, а то и открытую рану, рассекая кожу. Тот бесновался, пытаясь уйти от атак, но движения его становились всё более неуверенными и беспорядочными. Он почти ослеп от заливающей глаза крови, и всё больше походил на загнанного в ловушку зверя.

Подключились помощники. Один из них ловким броском набросил аркан на шею Зверя. Тот, рванувшись, затянул петлю и вцепился в веревку обеими руками. Дернул, легко увлекая ловца за собой, но подставился под очередной удар плети. На этот раз главарь хлестанул его, не щадя, располосовав всю спину. Другой помощник, подскочив на опасную дистанцию, успел набросить вторую петлю на руку гиганта.

Чувствовалось, что эти люди долго тренировались действовать сообща, и в подобной охоте участвуют не впервые. Солдаты гарнизона и уцелевшие телохранители Зандора опустили оружие, окончательно переходя в разряд наблюдателей.

Ещё немного — и Гарримар оказался распят, будто на дыбе. Набросив петли ему на руки, охотники тащили его в разные стороны. Правда, силищи в нём было столько, что он едва сам не притянул всех к себе. Но тут на подмогу подоспело еще несколько человек, приведших за собой двух колгаров от ближайшей конюшни. Верёвки закрепили на хомутах животных, и развели их в разные стороны так, что Гарримар повис в воздухе, растянутый за руки.

Говорят, в старину в некоторых прайдах гракхов была такая жестокая казнь. Преступника привязывали за руки к одному колгару, за ноги — ко второму и, подгоняя животных стрекалами, разрывали его надвое. Будь на месте Гарримара обычный человек, это сейчас могло бы и повториться. Однако Зверь был куда крепче, и продолжал упираться. Его чудовищные мускулы вздулись под кожей, закаменев от напряжения, на шее набухли толстые, как канаты, вены. Зандор всерьёз опасался, выдержат ли верёвки — они отчётливо скрипели, натянутые, будто струны. Сами животные тоже пыхтели от натуги, упираясь так, словно приходилось тащить тяжеленную телегу.

Однако хватило Гарримара ненадолго. После нескольких отчаянных попыток вырваться он обмяк, уронив гривастую голову. Патлы длинных побитых сединой волос повисли, закрывая лицо.

Зандор, совладав с собой, решился, наконец, подойти к нему. Окинул взглядом валяющиеся во дворе тела убитых. Кажется, Рамир говорил, что было ещё четверо…

На шум сбегалось всё больше народа — солдаты, торговцы, надсмотрщики. Уже целая толпа. Приближаться они опасались, но толпились на отдалении.

Да уж. Скрыть эту бойню теперь вряд ли получится.

Зандор поднял руку, клинком приподнимая подбородок Зверя. Тот, чувствуя прикосновение отточенного металла, был вынужден поднять голову. Взгляд его был затуманенным и с трудом сфокусировался на лице варлорда.

— Что ты натворил? — процедил Зандор, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать в голос. — Ты совсем обезумел?

Кажется, его слова были недалеки от истины — Гарримар, хоть и смотрел прямо на него, кажется, не узнавал его. Взгляд его беспорядочно скользил из стороны в сторону, будто пытаясь разглядеть одному ему видимых призраков.

К пленнику вдруг, расталкивая столпившихся солдат, выбежала растрепанная женщина в темной тунике, едва прикрывающей наготу. Она была ранена — на лице алела свежая ссадина, плечо и левая рука и вовсе были влажными от крови. Однако её это, похоже, не волновало — она рвалась к Зверю, даже не взглянув на стоящего перед ним вождя. Добежав, бросилась ему на шею, что-то сквозь слёзы бормоча на незнакомом языке. Гладила гиганта по щекам, причитала, воздевая руки к небу.

К Зандору, сильно прихрамывая, подошёл Китерхан.

— Что ты намерен делать? Я надеюсь, ты не…

Он не договорил, красноречиво кивнув на обнажённый клинок, который варлорд всё ещё держал в руке.

Варлорд задумчиво взглянул на меч, будто и сам только что обнаружил его.

Может, и правда покончить с этим чудовищем раз и навсегда? Гарримар сейчас беззащитен. И, что бы про него не говорили, он не бессмертен. Один точный удар, и…

Зандор Бронзоголовый. Тот, кто убил Зверя. Это могло бы прославить его, если бы он победил Гарримара в поединке. Но так — безоружного, пленённого… Нет, так он обречёт себя не на славу, а на всеобщее презрение.

Он, стиснув зубы, вложил клинок в ножны.

— Он был легендой, — проговорил он вполголоса, повернувшись к советнику. — И остался бы ею, если бы погиб в этот раз там, в Пасти. Но сейчас…

— Он по-прежнему Гарримар Гракх, — напомнил Китерхан. — И он по-прежнему легенда.

— И что ты предлагаешь? Я ведь не могу просто закрыть глаза на эту его выходку…

— Конечно. Но не нужно принимать поспешных решений. Что бы ты сейчас не сделал — в Совете прайдов постараются использовать это против тебя.

— О, это я как раз прекрасно понимаю. Так пусть тогда сам Совет и решает его судьбу!

Китерхан задумался.

— Хм… А это, пожалуй, лучший выход. Правда, есть одна проблема. Нужно как-то доставить его в Орхамас. Да и вообще содержать где-то до самого суда…

Зандор отвлекся от разговора, находя взглядом незнакомца с плетью. Его помощники продолжали заниматься Гарримаром — они крепко связали ноги великана и, управляя колгарами, протащили его вперёд, распластав на земле. Теперь они одну за другой выдергивали из его тела стрелы. Сопровождалось это яростными вскриками самого Зверя и жалобными причитаниями женщины, не отходящей от гиганта ни на шаг.

Скорее всего, это была одна из его многочисленных наложниц. Зандор хотел было приказать страже оттащить её, чтобы не путалась под ногами. Но заметил, что в её присутствии Гарримар ведёт себя гораздо спокойнее. И даже взгляд его, кажется, стал более осмысленным.