Когда их группа поравнялась с нами, Энки, приподнимаясь на цыпочках, замахал рукой, пытаясь привлечь внимание Айвра. Удалось это не сразу. Мне даже пришлось выдвинуться вперед и преградить дорогу телохранителям.

Волкобой, наконец, нас заметил и подал знак своим людям пропустить нас ближе к нему. Дальше мы двигались в одной группе, рассекая толпу зрителей, как ледокол. Спустились к самой арене — здесь для работорговца, похоже, подготовили отдельную ложу, прямо рядом с выступом, на котором расположился Руфус. Похоже, слухи не врали — Айвр был весьма известен и уважаем в своих кругах.

Рыжеволосый тоже заметил появление почётного гостя и даже покинул свой пост, чтобы поприветствовать его. О чём они говорили, мне не удалось расслышать из-за шума толпы. На арене как раз наметился неожиданный перелом в битве. Одичалый, оседлав бедного варана, сумел прижать его к земле и обездвижить, и теперь с исступленным кровожадным усердием пытался свернуть тому шею. Тварь отчаянно выгибалась и дёргалась, пытаясь вырваться, но мутант оказался сильнее.

Ещё немного — и Одичалый торжествующей заорал, мутузя кулаками уже едва трепыхающуюся жертву. И тут же впился зубами в шею животному — с нижней стороны, где шкура была потоньше. Ему удалось прокусить ее и выдрать кусок кожи. Кровь брызнула на песок арены, а сам Одичалый, урча и рыча, припал к ране.

Я брезгливо отвернулся, сосредотачивая внимание на Волкобое. Тот уселся на широкое деревянное кресло, установленное на помосте, позволяющем лучше видеть арену. Руфус с заискивающим выражением на физиономии что-то говорил ему на ухо, указывая на арену. Сложно сказать, как реагировал работорговец — мимика на его обезображенном шрамами лице была примерно как у обгоревшего пня. Отвечал он коротко, кривя рот, будто выплевывая слова по одному. При этом взгляд его из-под полуопущенных, будто от усталости, век скользил из стороны в сторону. В том числе мазнув и по нам с Энки.

Почему он назначил встречу именно здесь, в таком шумном и многолюдном месте — не совсем понятно. Если действительно готов обсудить продажу Шаля — то обстановка, мягко говоря, неподходящая…

Тем временем несколько крепких молодцов, действуя дубинками и специальными приспособлениями, похожими на копья с кожаными лямками на концах, оттащили Одичалого от добычи. Дохлого варана убрали с арены, самого мутанта оттеснили к выходу, но пока не спрятали. Похоже, собирались использовать его и в следующем бою. Уродец злобно верещал, мотая из стороны в сторону окровавленной мордой. Один из рабочих арены что-то орал ему, пытаясь успокоить. Видимо, какие-то остатки разума у этого существа всё же сохранились.

С противоположной стороны арены вывели Хестию. Тоже безоружную, и тоже держась от неё на почтительном расстоянии.

Энки, увидев разбойницу, протиснулся ближе к перилам и следил за ней неотрывно, временами что-то бормоча себе под нос и даже жестикулируя. Смотрелось это странновато, но, впрочем, меня эти его закидоны уже давно не удивляли. Я сам тоже подошёл к перилам и встал рядом с демоном, глядя на старую знакомую.

Как и тогда, на площади, Хестия была в каких-то лохмотьях, босая, взъерошенная. На руках и лице её темнели многочисленные синяки и ссадины. Особенно выделялись багровые полосы на лодыжках и на запястьях — явно от верёвок. Но несмотря на потрёпанный вид, стояла она твёрдо, мрачно смотря на всех исподлобья, как настороженная волчица.

— А вот и ещё одна наша знакомая! — объявил Руфус, возвращаясь на своё место. — Знаменитая Потрошительница!

Толпа взревела, заулюлюкала. Особенно много шума доносилась с верхних ярусов, но, впрочем, и толстосумы тоже заметно оживились.

— Вчера ночью некоторые из вас уже могли видеть её на нашей арене, — продолжил Руфус. — И сегодня она тоже порадует вас хорошим зрелищем. Это её последнее выступление. Сегодня ночью окончательно решится её судьба. И для начала, как видите, мы сведём её с Одичалым. Как вам такая идея?

Зрители взорвались новой волной возгласов — восторженных, возмущенных, глумливых. Сама Хестия воспринимала разразившуюся вокруг неё шумиху демонстративно равнодушно, даже не глядя наверх. Разве что кривилась и усмехалась, расслышав некоторые выкрики.

— Мои помощники принимают ставки. Торопитесь, осталось совсем немного! — болтал тем временем Руфус, продолжая подогревать толпу. — Успейте до удара гонга. Ну, а ещё…

Он подошёл к самому краю выступа, чуть нависающего над ареной, и протянул вперед руку, показывая зрителям небольшой кривой кинжал, похожий на птичий коготь.

— Сегодня по просьбе одного из наших уважаемых гостей мы добавим красок в наши бои. Алых красок. Да-да, вы всё верно поняли! Драки насмерть! И первая из них — прямо сейчас!

Звук ржавого гонга почти утонул в криках толпы. И одновременно с его ударом Руфус метнул кинжал вниз, вонзая его в песок в центре арены.

Клинок, кажется, еще не успел коснуться земли, когда оба бойца рванулись к центру арены. Одичалый, окончательно отбросив человечьи повадки, передвигался на четырех лапах, длиннющими прыжками. Но и Хестия не отставала — ринулась вперед в невероятном спурте, чуть ли не размываясь в движении. В центре они чудом не сшиблись. Мутант прыгнул, взмыв над землей и намереваясь сбить противницу с ног. Но разбойница поднырнула под ним и, кувыркнувшись, снова нарастила дистанцию.

Одичалый, взбивая лапами целые фонтаны грязного песка, затормозил и развернулся, снова с рёвом бросился в атаку. Но Хестия и в этот раз сбила его с толку — рванула ему навстречу, не дав взять разбег для прыжка. Они вновь пролетели мимо друг друга, вскользь столкнувшись на ходу, и…

Я думаю, большинство зрителей вообще не поняли, что произошло. Я и сам едва успел разглядеть мимолетный, но точный удар в шею. Поначалу даже показалось, что Хестия просто рубанула на бегу ребром ладони. Но, когда она остановилась, оборачиваясь через плечо на противника, я разглядел в её руке кинжал, который она держала обратным хватом, пряча за запястьем.

Успела-таки подобрать первой.

Одичалый, похоже, и сам не почуял удара — он снова развернулся, бросаясь на разбойницу и не обращая внимания на кровь, буквально фонтаном хлещущую из шеи. Однако силы его начали внезапно иссякать — не преодолев и половины расстояния до противницы, он споткнулся, заплетаясь в собственных ногах. Рухнул на пузо, судорожно закашлялся. Но голод и исступлённая, слепая злоба продолжала двигать им. Остаток пути он полз, продвигаясь отчаянными, судорожными рывками, хрипя, булькая и выплевывая сгустки крови.

Хестия, повернувшись, спокойно смотрела на него, не двигаясь с места, и сделала шаг назад только в самый последний момент, не дав мутанту дотянуться когтями до её ступней. Одичалый, уткнувшись мордой в песок, затих. Как и вся Яма. Зрители, только что галдящие наперебой, как стая птиц, потрясенно смолкли. Кажется, никто не рассчитывал, что схватка продлится не больше десяти секунд.

Почти сразу по толпе пошёл нарастающий ропот. Кто-то возмущался, кто-то, наоборот, хохотал и подначивал остальных. Наверное, те, кто только что поставили на победу Потрошительницы.

Энки вдруг крепко, почти до боли, схватил меня за предплечье и шепнул, наклоняя ближе:

— Мы должны вытащить её отсюда!

Демон вел себя странновато с самого начала, как Хестия появилась на арене. Но сейчас его охватил неподдельный, нервный азарт, который ему с трудом удавалось скрывать. Чего это он так возбудился?

— Да что с тобой?

— Я не хотел обнадёживаться раньше времени. Но сейчас, когда я изучил её поближе… Я был прав! Она нам пригодится. Есть шанс, что с её помощью я смогу обрести новую силу!

— Каким образом?

— Возможно, мне удастся заключить с ней сделку.

Я бросил недоуменный взгляд на Хестию.

— Но ты ведь утверждал, что не можешь заключать сделки с обычными смертными.

— Что? — удивлённо переспросил Энки, взглянув на меня так, будто я сморозил несусветную глупость. — Да я не о разбойнице говорю. А о её матери!